Ольга Приходченко - Я и ты Страница 47

На Олимпиаде-2004 мне довелось побывать на том самом месте, где соревновались в меткости участники первых Игр. Естественно, это было совершенно другое стрельбище. И то, что не удалось сделать на огневом рубеже Риттеру, с лихвой наверстала Любушка-голубушка, Любовь Галкина, выигравшая золотую олимпийскую медаль.

На стыке девятнадцатого и двадцатого веков все громче раздавались голоса в пользу нашего участия в олимпийском движении, однако им не вняли, более того, к сожалению, россиян не оказалось и в Париже, на следующих Играх-1900, опять же по причине отсутствия средств «на ненужную затею», как заявляли некоторые правительственные чиновники. Бутовский пытался апеллировать: как же так, на строительство и оборудование русского павильона на Всемирной выставке нашлось больше двух миллионов рублей золотом, нам бы хватило и десятой доли… Никакой реакции. Естественно, о поездке на Олимпиаду-1904 на американский континент вообще не заикались.

Но так не могло продолжаться вечно. Российская общественность, пресса, проникшиеся важностью участия страны в олимпийском процессе, все активнее подавали свой голос; в конце концов к нему прислушались, и король Англии Эдуард VII на открытии Игр IV Олимпиады в числе других делегаций приветствовал и российскую. Так в Лондоне-1908 началась олимпийская эпопея России, которая прервалась после Октябрьской революции под натиском ударов и справа, и слева.

На развернутой в Москве выставке «Белые Игры под грифом „секретно“» я узнал, что Главное управление Всевобуча, которое отвечало тогда за развитие спорта в стране, ходатайствовало о включении молодой Советской России в число участников Игр-1920. Однако получило отказ. Причина выглядела более чем странно. Якобы, как считали в МОК, Россия являлась «союзником» Германии в Первой мировой войне. На следующую Олимпиаду-1924 нас вроде бы официально приглашали, но теперь руководство страны ответило: нет. И опять из-за Германии, ее почему-то отстранили от тех Игр, а Россия, протестуя, отказалось послать команду в знак солидарности.

Впрочем, если копнуть глубже, то напорешься на камень чисто политических и идеологических толкований. Мол, негоже спортсменам Советской России выступать в турнирах, придуманных буржуями для буржуев, есть рабочие спартакиады, пусть туда и едут.

И поехали – в 1928 году в Амстердам. Вместо того чтобы состязаться с сильнейшими, которых собирали Олимпиады, мы, пребывая в статусе липовых любителей, соревновались с реальными работягами от станка или фермерами. Не счесть, скольких олимпийских медалей лишилась страна, имея прекрасных, абсолютно конкурентоспособных спортсменов во многих дисциплинах. Назову хотя бы блестящего конькобежца, многократного чемпиона России Якова Мельникова. А бегунья Надежда Шаманова? А велосипедисты Игорь Ипполитов и Вениамин Батаен? Им по силам было поддержать золотой олимпийский почин фигуриста Николая Панина-Коломенкина на Играх-1908.

Он стал чемпионом, несмотря на все попытки арбитров любыми способами вывести на первое место шведа Сальхова. Судейская коллегия состояла в основном из его поклонников, но что она могла поделать, если при выполнении специальных фигур россиянин поразил всех не только сложностью программы, но и легкостью, точностью, с какой выписывал замысловатые узоры на скользком льду. Видя такое дело и чтобы не потерять лицо, Сальхов прикинулся больным и на второй день отказался выходить на соревновательную арену, чем вызвал неудовольствие изысканной английской публики, воспринимавшей фигурное катание с таким же интересом, как и входивший в моду теннис.

Кстати, Россия делегировала тогда вместе с Паниным-Коломенкиным еще и четырех борцов. Двое удостоились серебряных наград, выступая в полярных весовых категориях: Николай Орлов – в легкой, Андрей Петров – в тяжелой. Судейская необъективность преградила путь на пьедестал двум другим атлетам – Демину и Замотину. Наверное, если бы вмешался Бутовский, пользовавшийся большим авторитетом в олимпийских кругах, результат мог быть иным, однако в то время Россию в МОК представлял уже не он, а граф Рибопьер. Несмотря на все попытки, ему не удалось восстановить справедливость.

Кажется, лишь после этого в равнодушном отношении к развитию спорта в России была пробита брешь. Николай II и его приближенные наконец поняли: царское это дело; и во многом с царского благословения в стране был создан Олимпийский комитет (РОК), объединивший различные учреждения физического воспитания, а главное – признавший настоятельной необходимостью участие россиян в Олимпийских играх-1912. Вот тогда, как бы сегодня выразились, наиболее продвинутые члены РОК впервые заикнулись о приглашении Олимпиады в Россию.

На Олимпиаде-1912, с согласия главного куратора, Великого князя Николая Николаевича, российской делегацией руководил генерал-майор Воейков, командир лейб-гвардии гусарского полка. В помощь ему были приданы мощные силы в лице еще трех бравых генералов – Зайончковского, Безобразова и фон Брюннена. А кого еще назначать, если основу команды в абсолютном большинстве видов, особенно в таких прикладных, как стрельба, фехтование, многоборье, конный спорт, составляли их подчиненные по воинской службе?

Отбор очень напоминал известный девиз – от массовости к мастерству. Начинался он непосредственно в частях, затем наиболее перспективных отправляли на просмотр в Санкт-Петербург. Но и это еще не все. Отобранным спортсменам, которые теперь занимались под началом опытных инструкторов, на заключительном этапе предстояло выдержать экзамен в конкуренции с теми, кто готовился к Играм в Стокгольме отдельно, как бы сейчас сказали, вне сборной, в своих клубах и обществах.

Для доставки делегации из Санкт-Петербурга в Стокгольм был зафрахтован целый пароход. Он уже отчалил от берега, когда вдруг выяснились, что часть пассажиров опоздала к отплытию, среди них и сам президент РОК Вячеслав Измайлович Срезневский. Хорошо, что следом стартовала императорская яхта, выделенная в распоряжение генерала Воейкова. Она и захватила отставших. Среди них было несколько борцов и тяжелоатлетов. Они, как писала газета «Русский спорт», должны были стать ударной мощью, продемонстрировать, что славяне одарены природой не меньше, чем другие нации. И эта одаренность, продолжала газета, вскоре позволит им и в «легком» спорте (беге, плавании, гребле и др.) быть на почетном месте, нужно лишь расстаться с ленью, халатностью и серьезно заняться тренировочной работой.

Устами того номера газеты медку бы испить. Одаренность славян мало кто подвергал сомнению, только вот и прогнозами, и результатами ее не удалось подкрепить. Россия поделила с австрийцами 15-16-е места. В большинстве дисциплин дали себя знать существенные пробелы в подготовке. Футболисты один из матчей проиграли со счетом 0:16. Не выручили и борцы. Более десяти часов полуфинальной схватки россиянина Мартина Клейна принесла ему победу над чемпионом мира финном Асикайненом, а вместе с ней вывихнутую левую руку, выбитый зуб и чуть ли не во все лицо синяк под глазом. С такими травмами трудно было рассчитывать на успех в финале, и Клейн отказался от участия в нем. Нечто подобное подстерегло гребца-академиста Микхеля Кузика, которого за две подряд победы в открытом первенстве Голландии считали неофициальным чемпионом Европы. Ему устроили перезаезд с австрийцем Гейрихом (якобы россиянин «кроссировал» соперника, то есть оказался на дорожке соперника, чем помешал ему), затем пытались найти какие-то нарушения в гонке со следующим конкурентом венгром Левицки. Этого показалось мало, и тогда в очередном заезде кто-то с берега запустил бревно в лодку-одиночку Кузика, оно протаранило ее насквозь. Когда россиянин пересел в другой скиф, ему в столкновении сломали весло.

В соревнованиях конников никто не сомневался, что в высшей школе верховой езды (по-нынешнему это близко к выездке) россиянин Евдокимов на своем красавце-коне будет в числе призеров. Но предвзятое отношение судей, накинувших штрафные баллы за якобы какие-то помарки, которых кроме них никто не заметил, перечеркнуло радужные прогнозы. Возмутились не только участники, но и шведский король. Он предложил россиянину выступить на закрытии Игр, что само по себе было очень почетно.

Все-таки дождались мы своего часа, когда Юрий Тюкалов «отомстил» за Кузика, борцы-«классики» Борис Гуревич, Яков Пункин и Иоханнес Коткас – за Клейна, а за Евдокимова – Сергей Филатов, Иван Кизимов, Иван Калита и Елена Петушкова. Все они стали олимпийскими чемпионами. Случилось это после Второй мировой войны, когда уже не Россия, а Советский Союз твердо вступил на олимпийский путь. А ведь его начало тоже оказалось тернистым. Об этом я разговариваю с коллегой Анатолием Чайковским.

М. Ш.: К первым послевоенным Играм-1948 мы бы физически не успевали подготовиться, да и не до них было, страну надо восстанавливать, а еще СССР и членом МОК не был. Но ведь в Осло, в зимней Олимпиаде-1952 мы могли бы дебютировать. И почему не получилось?