Кристиана Дерош-Ноблькур - Тутанхамон. Сын Осириса Страница 57

Разумеется, в этом золотом сооружении царю была дарована новая жизнь, ибо Тутанхамону обещал бессмертие его отец Ра, бог солнца. Подобно Атуму, заходящему солнцу, он уходил за дальний горизонт, на что указывает вогнутая крыша усыпальницы, единственное украшение которой составляли столп джет Осириса и узел Исиды, если не считать двух изображений священного ока на левой панели. На створках были рисунки; на правой было представлено таинственное изображение, очевидно Анубиса, без головы и лап; из этого трупа должен был восстать возродившийся бог, торжествуя над своими врагами. Напротив располагалась сидящая на корточках фигурка, отождествляемая с Гором Неджитефом (что означает скорее «точная копия своего отца», нежели «мститель за своего отца»).

В этой последней усыпальнице были запечатлены самые важные образы, связанные с возрождением царя. На задней панели была нарисована священная корова, живот которой украшали звезды; между ее передними и задними ногами проходили солнечные ладьи, в одной из которых сидел Ра; бог воздуха, Шу, поддерживал живот коровы, а восемь духов – ее ноги, символизирующие столпы небес. Подобный рисунок встречается здесь впервые; в надписи дается ссылка на легенду, знакомую нам по гробницам XIX и XX династий, Сети I, Рамзеса II и Рамзеса III, где описываются последние мгновения земного царствования солнечного бога. Состарившийся и уставший от неблагодарного человечества, он решил наказать людей, прежде чем удалиться за звездный горизонт, перенесясь в безбрежную даль на спине священной коровы; Тот, божественный писец, бог луны, стал править миром вместо него. Таким было завершение царского цикла и приобщение правителя к вечности. В этой усыпальнице также присутствовала ладья хену и некоторые главы «Книги мертвых», а неподалеку от священной коровы были запечатлены два духа, поддерживающие столпы небес; они имели тела женщины (джет) и мужчины (нехех) и символизировали бессмертие, заново обретенное царем. Достигнув цели своего странствия и зная заветное слово, он мог, как гласит надпись под двумя духами, сказать: «Я знаю имена этих двух великих богов; ее зовут Джет, а его – Нехех».

Это, несомненно, объясняет наличие легкой рамы между преисподней усыпальницей (в форме южного храма) и усыпальницей, связанной с праздником сед, на которой висела легкая занавесь с маргаритками, вероятно символизировавшая усеянный звездами живот священной коровы, под брюхом которой скользила солнечная ладья.

Весла у северной стены золоченой усыпальницы, вероятно, предназначались для звездного плавания, и плоть восставшего бога постоянно должны были питать мази, содержавшиеся в двух небриде Анубиса, расположенных в северо-западном и юго-восточном углах камеры. Несомненно также, что ларцы из черного лакированного дерева, стоявшие в северо-западном и северо-восточном углах, предназначались для артефактов, которые использовались в «церемонии отверзения уст и глаз». Перед растворенной дверью наружной усыпальницы лежали серебряная труба, возможно, для возвещения о воскрешении, и солнечный гусь для подтверждения победы солнца над тенями. Таким образом, западная камера содержала, под многочисленными слоями, мумию правителя, царские прерогативы которого, полученные на земле среди людей, были восстановлены и упрочнены на веки вечные.

«Прихожая», вероятно обозначавшая юг, до разграбления вмещала все необходимое для отправления власти фараона. Во-первых, вход в золотую комнату охраняли две большие черные статуи Ка царя и нетленные ипостаси его творческой личности. Три больших ложа, применявшиеся при бальзамировании, могли также служить царю в его великом восхождении: богиня Те-рис, с мордой гиппопотама, покровительница беременности и деторождения, уносила мумию к новой судьбе, а гепард, в уголках глаз которого застыли характерные слезы, бдительно охранял фараона во время его царствования после «возрождения» в новом качестве. Эти два предмета мебели соответствуют «северной» и «южной» усыпальницам, соотносящимся с рождением и правлением. И наконец, необходимое для вознесения на божественный горизонт ложе в форме коровы имело непосредственную связь с усыпальницей пира седа.

Один из двух тронов – тот, на котором стоят имена Атона и Амуна, – предположительно является троном Верховного жреца и использовался царем во время важных религиозных церемоний, равно как и скамеечка, также первоначально находившаяся в этой комнате. Здесь же помещались скипетр, с помощью которого царь «освящал» подношение, и сложенные в сундуки разнообразные атрибуты власти. Однако ни одна из великолепных корон, которые носил царь, изображенных на всех стенках святилища, не была обнаружена в гробнице. Они скорее были принадлежностью царства, нежели конкретного фараона, и оставались в сокровищнице храма. Только корона хепреш, которую царь носил практически постоянно, могла быть положена в короб для головных уборов.

Археологи также обнаружили большие парадные трости с фигурками врагов фараона, которые он вонзал в песок, когда величественно шествовал среди своих подданных, и это символическое действо защищало страну от врагов. На разных предметах были воспроизведены эпизоды охоты и войны, также обладавшие магической силой. Знаменитый сундук, на котором изображен молодой царь, преследующий в колеснице азиатов и африканских негров, охотящийся на горных козлов, диких ослов, страусов и гиен или опять же повергающий восьмерых львов, являет собой прекрасный пример подобной символики. Возможно, детали этих изображений – упряжь, одежды Тутанхамона, украшения колесницы, вооружение кавалерии и пехоты, оружие азиатов и негров – точны, но юный и хрупкий царь на самом деле вряд ли принимал участие в изображенных эпизодах. Эти традиционные образы лишний раз подтверждают торжество добра над злом и уверенную поступь фараона, устранявшего на земной тверди и затем в потустороннем мире все то, что противоречит гармонии жизни. Сандалиям, обнаруженным в сундуке, также отводилась определенная роль, поскольку они были изготовлены для того, чтобы растоптать демонов, которые обычно изображались связанными на его скамеечке для ног.

Позолоченные колесницы, где основным декоративным мотивом были пленные и поверженные враги, служили для официальных выездов его величества, сиявшего как солнце. В «передней» также хранился далматик фараона, который он, вероятно, надевал на юбилейные пиры; изображения на бордюре вдоль нижней кромки дополняли магическую силу охотничьих сцен. Перчатки, дорожные сундуки, шкатулки с драгоценностями, льняная одежда царя, великолепный стул, на спинке которого начертаны царские титулы, охотничья экипировка, ножная скамеечка со злобными, но покорными утиными головами, изумительный лук, а также зеркала в золотых и серебряных рамах – все эти предметы могли использоваться в повседневной жизни царя, но, судя по некоторым признакам, предназначались исключительно для погребальных целей. Очевидно, в этой южной «прихожей» были собраны вещи, которые благодаря своей магической силе могли способствовать восстановлению власти царя, также перешедшей в новое высшее качество во время превращений умершего правителя.