Это история счастливого брака - Энн Пэтчетт Страница 61

можно было бы собрать пресс-конференцию в Каннах и сделать смелое, хотя и слегка неуверенное признание: ничего из этого не произошло. Всю дорогу это был вымысел. Да, несмотря на ходившие слухи, это изначально был вымысел, чем вполне можно гордиться. Рассказ должны выкрасть, а затем, три недели спустя опубликовать в «Нью-Йоркере» с припиской, что историю с похищением редакция обсуждать не вправе. Или, допустим, рассказу может оказать поддержку какая-нибудь неочевидная знаменитость – Тайгер Вудс, например, – заявив, что ему и в голову не придет отправиться к девятой лунке, если в заднем кармане не припасена история. Такая, знаете, идеальной длины, чтобы прочесть между раундами. На самом деле неважно, что там произойдет с рассказом, важно, чтобы что-то вообще произошло. Нужен хайп. Нужен хороший пиарщик. И побыстрее.

Я знаю, о чем говорю, поскольку за последнее время прочла множество рассказов, и в подавляющем большинстве они были невероятно хороши. Получше многих романов, что мне попадались. Они более дерзкие, более искусные, более оригинальные. И хотя есть множество людей, с которыми я могу обсудить прочитанный роман, лишь с двумя из них я могу, захлебываясь, говорить о рассказах: Катрина Кенисон Льюэрс (подробнее о ней позже) и мой друг Кевин Уилсон, молодой писатель, для которого литературные журналы будут покруче шпионских романов, друг, которому можно позвонить посреди ночи и спросить: «Ты читал последний выпуск «Тин Хаус»? Однако, как бы я ни ценила дружбу этих людей, вынуждена сказать, что мне этого недостаточно. Поскольку с недавних пор я посвятила себя чтению рассказов, мне необходима аудитория более широкая, чем два человека. Во мне есть азарт новообращенного. Мне хочется стоять в аэропорту и раздавать выпуски «Уан стори» и «Агни Ревью». Я хочу говорить со случайными незнакомцами о сюжете, персонажах и языке. Я более чем готова донести послание до людей, но рассказ должен поработать со мной здесь. Ему стоит вести себя менее скромно.

Первое, что необходимо пересмотреть в отношении рассказа, – это его роль «ассистентки Большого Романа»; тренировочного забега, разминки. Недавно я расписывала достоинства одного особенно великолепного рассказа Эдит Перлман – моей подруге, работающей в крупном издательстве, – и она прервала меня на полуслове, сказав, что не хочет даже слышать об этом. «Вот я сейчас влюблюсь, – сказала она с горечью в голосе, – но все равно не смогу купить эту рукопись; а если и куплю, книга все равно не будет продаваться». В издательском деле рассказы ассоциируются с чем-то романтичным и безнадежным. В редких случаях, когда издательство все же не выдерживает и покупает сборник рассказов, то делает это с непременным условием, что следом автор должен написать роман – другими словами, то, у чего есть шансы окупиться. Но стоит ли загадывать так сильно наперед, чем дело кончится? Любите рассказ за то, чем он является: несколько славных страниц, которые приведут вас туда, где вы и не предполагали оказаться. Рассказ не обязан быть частью сборника и уж точно не пытается выдать себя за роман. Откуда вообще взялась идея, будто автор рассказов – это нераскрывшийся романист? Принимают ли спринтера в команду лишь при условии, что также он пробежит марафон? Конечно, многие писатели делают то и другое, и некоторые писатели делают то и другое хорошо, но мне всегда очевидно, когда рассказ написан романистом или когда рассказ пытаются растянуть до романа. Есть горстка людей, которые, как мне кажется, равно хороши в своих талантах, и первый из них Джон Апдайк: он, вероятно, смог бы выиграть спринт на сто метров так же ловко, как и бег по пересеченной местности.

Это был настоящий вызов – выбрать лишь двадцать историй из тех примерно 120, что я получила. Там было столько блестящих рассказов, что я с куда большей радостью выбрала бы тридцать, а то и сорок; также я знаю, что не смогла бы выбрать двадцать лучших романов 2006 года. Чем же объясняется такое количество отменных рассказов? (Стоит заметить, что на самом деле это сборник не лучших американских рассказов. Это рассказы, которые больше всего понравились мне, а я предвзята и уперта. Гениальность задумки и, конечно же, причина долголетия этой серии заключается в том, что она опирается на приглашенных редакторов, меняющихся каждый год, и у каждого свое представление о том, что такое хороший рассказ; стоит им войти во вкус роли отборщика «лучшего», их сменяет другой писатель, точно так же уверенный в непогрешимости собственных суждений. Такие уж мы люди, писатели, – знаем, что именно нам нравится, когда дело доходит до письма.) Возможно, рассказ проще написать, нежели роман, но, поломав кости и на том и на другом, сама я не столь в этом уверена. Думаю, дело скорее в том, что рассказы – в большей степени расходный материал. Потому что они короче, автору проще учиться на собственных ошибках, и он отбрасывает как плохие, так и вполне терпимые. Знание того, что что-то можно отбросить, провоцирует на больший риск, и это, в свою очередь, обычно приводит к совершенствованию стиля. Грустно выбрасывать плохой рассказ, но в конце концов это всегда приносит облегчение. С другой стороны, для того, чтобы избавиться от плохого романа, нужно немало самоотверженности. В роман вложено столько времени и усилий, что писатель порой героически борется за его публикацию, даже когда для всех было бы лучше назвать это попыткой самообразования и приступить к другой книге. Я знаю многих людей, которые опубликовали свой первый роман. Я не могу вспомнить ни одного, кто бы опубликовал свой первый рассказ.

Так почему, если то, что я вам говорю, правда – давайте в целях этого предисловия предположим, что так оно и есть, – почему все больше людей не выбегает из дома, чтобы купить новый номер «Харперс», и не пролистывают от оглавления сразу к рассказу. Рассказы меньше стоят, часто они лучше написаны, они требуют меньше времени. Почему же мы недостаточно глубоко им преданы? Опасаюсь, что это каким-то образом связано с неспособностью рассказа создавать ажиотаж. Будучи романистом, я бы сказала, что читаю гораздо больше среднего количества (чтобы под этим ни подразумевалось) романов в год. Меня не нужно долго уговаривать, чтобы убедить прочесть что-нибудь новое. Я прочту роман из-за убедительной рецензии, по рекомендации друга или даже если мне просто понравится обложка. Я прочесываю стенды летнего чтения в книжных магазинах, чтобы заполнить бреши в моем образовании. Я непременно возьму в руки что-то, что всегда хотела прочесть («Самопознание Дзено» ждет меня на прикроватном столике, а сколько еще Диккенса не прочитано). Но все, что