Тони Бэрроу - Джон, Пол, Джордж, Ринго и я (Реальная история ‘Битлз’) Страница 62

В следующий раз, когда я вошёл в это помещение, его колыхало от стены до стены смешанным набором шумных, болтавших фотографов прессы, телеоператоров, журналистов, ди-джеев, множеством оборудования освещения и звука и десятков перевозбуждённых подростков – победителей различных конкурсов! Последние по бокам и позади помещения стояли на стульях и столах. Стол битлов был заставлен микрофонами, принадлежащим радиостанциям. Как обычно, я поместил карточки с именами перед четырьмя нашими собственными микрофонами, где должны были сидеть все битлы. Даже в этот поздний период я чувствовал необходимость обозначать четвёрку для неспециалистов из средств массовой информации, и я взял себе за правило всегда помещать карточки в одном и том же порядке слева направо: Джон, Пол, Джордж, Ринго. Началось дикое столпотворение, когда я пригласил фотографов подойти и расположиться перед столом, за которым предстояло сесть битлам. Вежливо, но как можно более твёрдо, я сказал парочке из дюжины подростков, что их победа в конкурсе не сделала их фотографами в этой конкретно ситуации, и попросил им вернуться на свои места. Спрятавший свои покрасневшие, утомлённые полётом глаза за солнцезащитными очками, Брайан Эпстайн спросил меня, знаю ли я о запланированной презентации набора золотых дисков, чтобы отметить один миллион проданных копий альбома ‘‘Битлз’-VI’, и я сказал ему, что всё под контролем. Затем я привёл ребят под бурные и продолжительные аплодисменты, и первое, что они сделали, это изменили порядок своих мест, создав некую пантомиму с именами на карточках, переставив их, чтобы они стали слева направо Ринго, Джон, Джордж и Пол. Я перегнулся через плечо Пола к пятому – своему – микрофону, чтобы управлять собранной толпой. Пускай начинается щёлканье и треск.

Как всегда, уровень вопросов на всём протяжении пресс-конференции был отвратительным. От профессионала – не от подростка, выигравшего в конкурсе: “Что вы думаете о девушках из Бруклина?” Другие типичные примеры:

Вопрос: Как вы представляете себе успех?

Ответ: (все четверо в унисон) Деньги!

Вопрос: Вы когда-нибудь приняли бы в группу девушку?

Ринго: А какой у неё рост?

Вопрос: Вы использовали слова из четырёх букв по отношению к туристам, когда вы снимались в фильме на Багамах?

Джон: Да. Я говорил: “Боже!”

Вопрос: Джордж, место, в котором Вы выросли, похоже на Гринвич-Виллидж?

Джордж: Нет. Больше похоже на Бауэри.

На протяжении большей части фанаты внимательно слушали и щёлкали своими камерами. Исключительный размах этой конференции – и тот факт, что это был Нью-Йорк – означали, что мне пришлось позволить вопросам продолжаться дольше, чем обычно. В этих условиях ребята были терпеливыми и очаровательно справлялись даже с самыми глупыми вопросами. Когда время истекло, мы впихнули Джона, Пола, Джорджа и Ринго в ближайший служебный лифт (и как только туда попали те шесть девушек?) и вернули их обратно на наш хорошо охраняемый 33-й этаж. “Вы ещё не закончили”, – предупредил ребят Эпстайн. “Мы обещали нескольким ди-джеям сессию записи в вашем номере через полчаса”. Слово из четырёх букв наполнило воздух, и маленькие девочки в глубине лифта захихикали. Когда мы выходили из лифта, я вырвал последнего из великолепной четвёрки из цепких объятий одной рыдающей, хихикающей блондинки и нажал для неё кнопку вестибюля. На всём протяжении этих нескольких дней в ‘Уорвике’ битлы почти безо всяких нервов охотно помогали в любой ситуации от их напряжённых репетиций в телестудии ‘Эда Салливана’ до их неформальной болтовни с юным штатом служащих ‘‘Битлз’ (США) лимитед’, во время которой Пол побудил сыграть в слова почти потрясённых девушек – победил Джон, включавший слова, которые никто из нас никогда и не слыхивал.

Субботние репетиции ‘Салливана’ заняли почти десять часов из-за жутких проблем со звуком – ребята настояли на том, чтобы с ним разобрались, пока они не будут удовлетворены. Я сомневаюсь, что годом ранее, когда битлы впервые появились в шоу Салливана, его люди позволили бы нам потратить так много дорогого студийного времени в стремлении достичь более качественного звучания. Всякий раз, когда мы оставляли ‘Уорвик’, чтобы пересечь город до студии ‘Салливана’, расположенной на Западной 53-й улице и Бродвее, перед нами ехали полицейские дорожной службы департамента полиции Нью-Йорка. Они расчищали движение оживлённых центральных улиц, чтобы позволить нашей колонне безостановочно двигаться на красный свет и даже – в один момент – на улицу, куда был запрещён въезд. Западная 53-я улица была перекрыта с обеих сторон. Хотя битлы и были меньше напряжены, чем когда мы давали шоу Салливана в 1964 году, Джону, например, в студии было не по себе; он сильно потел, нервно сжимал и разжимал руки и непрерывно прочищал глотку. Когда подошло время для репетиции Полом своего хита ‘Вчера’, он начал так же заметно волноваться, как и Джон. Сам Салливан был намного более дружелюбен к нам, чем годом ранее, и это помогло разрядить атмосферу. Во время самого события Пол изумительно исполнил ‘Вчера’, а Джон проорал ‘Помогите!’, – оба подарили выступления, которые были почти безупречными, насколько позволило телевизионное оборудование.

В воскресенье мы получили то же самое ВИП-дорожное отношение со стороны полиции Нью-Йорка, когда мы мчались из ‘Уорвика’ в манхэттенский Ист-Сайд, на расположенный на берегу аэродром для вертолётов, по пути на стадион ‘Шей’. Горячо преследуемые толпой кричащих фанатов, мы выскочили из наших лимузинов в направлении ожидавшего вертолёта. Внезапно я услышал прямо за своей спиной настойчивый окрик поверх пронзительных воплей подростков. Какой-то полицейский вопил: “Эй, ты – Эпстайн? Кто из вас, парни, Эпстайн?” Звучало так, словно назревал серьёзный кризис, поэтому я указал ему в направлении Брайана и продолжил бежать. Полицейский схватил вздрогнувшего Брайана Эпстайна за плечо, развернул его и закричал ему в лицо: “Ты – парень, который мне нужен! Я хочу два комплекта автографов для своих дочерей. Вот их книги. Пришлите мне их в полицейский участок. Они Вас полюбят за это. Мы все будем Вас любить всегда. Хорошего выступления на ‘Шей’!”

Полёт на этом вертолёте стал настоящим волшебством. Когда мы летели над Манхэттеном и Ист-Ривер, Пол пристально смотрел в иллюминатор на поразительный вид мерцающих и сияющих огней города Нью-Йорк под нами. Для Джорджа и Джона это был напряжённый полёт. Джордж не видел в нём нужды и ругался, что в следующий раз он отправится один по дороге – но, когда его что-то пугало, он любил переходить в наступление, говоря что-нибудь забавное. Я сказал ему: “Мы попросили пилот сделать несколько кругов, чтобы мы могли посмотреть на Манхэттен”. Джордж ответил: “Тогда скажите ему забыть об этом и лететь прямо на стадион ‘Шей’. Я не хочу оказаться пронзённым верхушкой Эмпайр-стэйт-билдинг”. Ринго пытался зафиксировать роскошные виды на плёнку, но он знал, что ничего из того, что он снимет, не сможет показать захватывающую реальность силуэта Манхэттена. Когда мы достигли воздушного пространства возле стадиона ‘Шей’, даже Джордж перестал нервничать и широко улыбнулся. Под нами около 56 тысяч фанатов осознали, что над стадионом кружат битлы, и тысячи ламп-вспышек засияли почти одновременно, чтобы создать кратковременное ослепительное сияние, которое осветило вечернее небо. Впервые, когда мы смотрели вниз на это незабываемое зрелище, четырёх поражённых благоговейным трепетом битлов осенило, что это может превратиться в самое значительное выступление группы за всё время. В крайнем потрясении мы спустились в абсолютной тишине на посадочную площадку в полутора километрах или около того от места проведения концерта и переместились в ожидавший в бронированный грузовик ‘Веллс-Фарго’. Каждому битлу подарили по значку агента ‘Веллс-Фарго’, первоклассную вещь, и нам сказали: “Значит так, держитесь крепко! Мы отвезём вас в тыльную часть стадиона и провезём вас по всему полю до второй базы. Ближе к вашим гримёркам мы подобраться не сможем”.