Виктор Баранец - Потерянная армия: Записки полковника Генштаба Страница 66

— А хрен его знает, — чистосердечно ответил лейтенант…

Август 91-го… Исторический митингу стен Белого дома. Радости победителей нет конца. Россия, затаив дыхание, слушала в те дни Бориса Ельцина, связывая с ним самые светлые надежды на лучшее будущее. Оно, казалось, было совсем рядом — президент просил россиян потерпеть всего лишь до осени…

Среди ополченцев, с оружием в руках вставших на защиту Верховного Совета России в октябре 1993 года, было немало не только отставных, но и кадровых офицеров…

Когда у политиков наступало помутнение мозгов в очередной схватке за власть, то ни им, ни позванным на помощь военным не помогали и упорные призывы священников проявить благоразумие и избежать крови…

Расстрел собственного парламента стал одной из первых побед новой Российской армии…

Офицеры, которые были отобраны для стрельбы по Белому дому, лишь однажды послали снаряд мимо окон. Они были истинными профессионалами и сполна выполнили «контракт»: за каждый выстрел — миллион рублей…

Люди самых разных политических взглядов в последние годы призывали армию спасти народ. Теперь пришло время спасать армию…

Политики уже не однажды втягивали военнослужащих в разборки между собой, а затем их же и делали «крайними».

В трагические дни кровавого октября армию принудили исполнять полицейские функции и направить штыки против взбунтовавшихся соотечественников…

…Примерно в 18.30 меня срочно вызвали на службу. К тому моменту, слушая тревожные сообщения радио, я понял, что заваруха начинается нешуточная…

ТАЙНЫ НОЧНОГО ГЕНШТАБА

Предчувствие значительности события заставило меня зарядить новые батарейки в диктофон…

Я быстро оделся и побежал к метро.

В вагоне нельзя было заметить ничего свидетельствовавшего о том, что в столице начинается гражданская война. Люди читали газеты, разговаривали, думали о своем, смеялись.

Я вышел на своей «Арбатской». До здания Минобороны — не более 50 шагов. Но я никогда не думал, что в своем рабочем кабинете окажусь только через час. Стягивая с себя гражданку и надевая военную форму, я негромко бубнил «отчет» об увиденном и услышанном перед включенным диктофоном, с которым с того момента не расставался несколько дней подряд. Так и получился репортаж…

…Выйдя из метро, я увидел большую толпу людей у подъезда N2 4. Там развевались на ветру флаги СССР и несколько монархических знамен. В руках у некоторых пикетчиков были резиновые дубинки и железные прутья, на рукавах — красные повязки. Подойдя ближе к служебной двери МО, попытался войти в нее. Меня оттеснили. Тогда я достал удостоверение личности офицера и показал пикетчикам, заметив при этом, что вызван на службу.

— Закончилась твоя служба, господин полковник, — сказал человек с красной повязкой на рукаве фуфайки, — завтра придет министр обороны генерал Ачалов, он и разберется — будешь ты служить или нет!

Толпа дружно загоготала.

Тогда я пошел к другому подъезду, пытаясь все же попасть на службу. И там меня не пустили, сказав, что здание МО полностью блокировано. Парень в фуфайке и в черной шапочке спросил:

— Товарищ полковник, в народ стрелять будете?

— А какая в этом необходимость? — спросил я.

— Но зачем же вы тогда стягиваете вооруженные войска в Москву?

— Это вопрос не ко мне.

— Нет, вы все-таки ответьте!

Начиналась дискуссия. Время шло, а я еще не на службе. Я начинал злиться: рабочий кабинет был рядом, а я уже полчаса не могу в него попасть. Стал искать выход из положения. Решил зайти в МО со стороны бывшего Главного политического управления. Есть там узкая и неприметная железная дверь. Но и тут неудача. Тоже пикет. Пикетчики курят и мирно переговариваются с солдатами, занявшими позицию по ту сторону железных ворот. Выкурив до половины сигарету или папиросу, гражданские люди передавали ее в щель ворот солдатам.

А меня по-прежнему нигде не пускали. Пошел дальше вдоль стены. Знал еще одно потайное место, где можно пробраться незаметно во двор. Удалось. Вместе со мной — еще три-четыре офицера. По темному двору старого здания Генштаба пробрались к железной двери в углу и вошли в нее. Везде суетились солдаты в бушлатах и касках. Густо клацали подковы по гранитному полу.

Оставалось пройти по подземному переходу. Вместе со мной бежали десятки офицеров в гражданском и несколько наших женщин-служащих. Многие чертыхались…

…Только вошел в кабинет — звонок дежурного:

— Приказано выключить в кабинетах свет, включить настольные лампы и поставить их под столы! На случай если начнут стрелять снайперы.

Где-то глухо громыхали выстрелы.

Быстро переоделся. Бегу в дежурку, которая рядом с кабинетом начальника управления. Навстречу — группа вооруженных автоматами гражданских людей в какой-то неприглядной, почти зэковской одежде. Потрепанные фуфайки и куртки, такие же потрепанные спортивные шапочки и кроссовки. Бросилось в глаза то, что «магазины» на их автоматах были по-афгански перевязаны синей изоляционной лентой (так называемые автоматные «рожки» во время войны в Афганистане скреплялись «валетом», что позволяло во время интенсивного боя быстро перезаряжать оружие). Спросил у полковника Бекретова:

— Кто это?

— Усиление охраны министра.

— А почему в таком виде?

— Маскировка.

Кто-то добавил:

— Возможно, придется растворяться в толпе и косить под мятежников. Когда будут уносить ноги…

…Позже я узнал, что то были так называемые котеневцы — бывшие военнослужащие-афганцы, которых возглавлял подполковник запаса А. Котенев. Его люди давно ошивались вокруг министра обороны со своими коммерческими проектами и уже успели осуществить часть из них.

Через некоторое время станет известно, что некоторые запутались в грязном бизнесе и исчезли за границей…

Мне хотелось понять: чем вызвана столь яростная поддержка Грачева котеневцами? Сведущие объясняли так: возможное исчезновение министра обороны с вершины власти в случае победы оппозиции грозило им коммерческим крахом (некоторые проекты осуществлялись при поддержке руководства Минобороны). Вероятность такого поворота событий и побудило «однополчан» Грачева поспешить ему на помощь.

Их преданность министру была воспринята по достоинству: котеневцам выдали стрелковое оружие и они, как позже хвастался один из них, «ходили на броне» к Белому дому, где позировали перед кинокамерами во время боевых действий и в один голос твердили, что «афганцы с Грачевым»…