Сергей Кремлев - 7 побед Берии. Во славу СССР! Страница 69

Что ж, уже Маяковский сказал: «У советских собственная гордость, на буржуев смотрим свысока». Теперь, через двадцать с лишним лет после того, как это было сказано впервые, после войны, после успеха РДС-1 и возведения «высоток», у Берии было ещё больше оснований испытывать чувство законной гордости и за себя, и за державу, и за её новый архитектурный символ!

ДАВНО и хорошо было сказано Сергеем Есениным: «Большое видится на расстоянье.» Вот так вышло и с московскими сталинско-бериевскими «высотками». В истории высотного градостроения они оказались отдельной и, если вдуматься, наиболее яркой, человечной и поучительной главой.

Первые небоскрёбы (русское «небоскрёб» является точной калькой с английского «skyscraper») были построены в Чикаго в 80 и 90-е годы XIX века.

С тех пор небоскрёбы лишь росли и росли ввысь. В 1995 году в Куала-Лумпуре был воздвигнут двухбашенный (по 88 этажей в каждой башне) небоскрёб «Петронас» высотой в 450 метров. В инженерном отношении это, конечно, выдающееся достижение, да и архитектура — две круглые рубчатые «свечи» впечатляет, но.

Вот то-то и оно, что имеется и «но.»

Удивить «Петронас» способен, способен и восхитить.

И восхищает.

Но согреть душу?

А вот с этим — сложнее.

Блеск мысли — пожалуйста!

А теплоты искреннего чувства почему-то нет.

Почему?

Современные небоскрёбы призваны быть «знаковыми», как ныне приспособились говорить, признаками преуспеяния, их так и называют — «престиж-билдинги».

Сталинско-бериевские «высотки» тоже, казалось бы, имеют схожую смысловую нагрузку, но в действительности здесь есть две, как говорят в Одессе, большие разницы.

Архитектуру метко называют «застывшей музыкой». И коль так, то советские «высотки» — это великие симфонии. А самые наивысочайшие «престиж-билдинги» — не более чем эффектные шлягеры.

В некотором смысле различие между советскими «высотками» и капиталистическими небоскрёбами точно выражают принципиальную разницу между целями социализма и капитализма.

Цель социализма — свободный, всесторонне развитой и образованный, а поэтому — раскрепощённый человек.

Цель капитализма — прибыль.

Сегодня в жизни мира всё более властвует тотальный кич, то есть — намеренно, подчёркнуто дурной, неразвитый, примитивный вкус, который сознательно прививают миллиардам людей для того, чтобы они не учились быть людьми.

Ведь развитой человек для мировой Золотой Элиты опасен смертельно. Он думает и, думая, рано или поздно придёт к мысли о том, что человечество не только может, но и должно обходиться без разного рода «элит», и особенно — без «золотой» их разновидности.

Человек, имеющий хороший вкус, никогда не наденет костюм, осыпанный дешёвой «голографической» позолотой, а дикарь будет смотреть на такое одеяние с вожделением.

В высотной архитектуре сегодня происходит нечто подобное, дикарское, а противостоят этому — самим фактом своего существования — советские сталинско-бериевские высотные здания.

Не заносчивые небоскрёбы, а гордые высотные здания.

В 1943 году Каганович писал дочери из Тбилиси:

«Вот кончим победоносно войну, наступит великая страда строительства — восстановление подло, варварски, дико разрушенных городов и сел. Пойдут годы гигантской, творческой строительной работы, десятков тысяч домов, сооружений новых заводов, парков, садов., и вот здесь великая историческая роль советских зодчих будет в том, чтобы дать социалистические города и села.

Всем архитекторам необходимо сейчас готовиться, сегодня думаем только о победе, изыскиваем способы для уничтожения врага, но сегодняшнее рождает завтрашнее, а завтрашнее после победы — это гигантское Сталинское строительство.»

Любой человек с умом и сердцем сразу уловит разницу между теми мыслями и чувствами, которые волновали Кагановича, и устремлениями тех, кто задумывает и строит «престиж-билдинги».

Причём так, как сталинский нарком Лазарь Каганович, думали и чувствовали в СССР Сталина миллионы и десятки миллионов людей. И среди них был, конечно же, великий «прораб» социализма Лаврентий Берия.

«Я памятник воздвиг себе нерукотворный.», — писал Пушкин, но он был поэтом и мог обессмертить себя словом.

Берия поэтом не был — хотя он был натурой творческой, чувствующей. Он мог обессмертить себя лишь делом, а если и словом, то лишь таким, которое сразу же становится делом. И поднявшиеся над столицей народа-Победителя «высотки» стали не только олицетворением высоких человеческих надежд миллионов людей, но и рукотворным памятником на века одному из тех, кто эти высотки над Москвой вознёс, — Лаврентию Берии.

Хотя сегодня об этом никто, по сути, из тех, кто любуется московскими «высотками», и не догадывается.

Наше Мутное времечко вызвало к жизни много уродливых, карикатурных явлений. Так, в 2004 году в антисоветской столице антикоммунистической России соорудили некий жилой комплекс «Триумф-Палас». Огромное уступчатое здание внешне повторяет контуры сталинско-бериевских «высоток», но идейно и эстетически соотносится с ними, как Мона Лиза в Лувре и её изображение на майке прыщавого юнца, как опера и «мыльная опера».

Что ж — каждому времени — свои символы.

Глава 8. После 5.03.53. Преданный своими

В ПРЕДИСЛОВИИ к этой книге я написал, что Берия всю свою жизнь шёл от победы к победе и потерпел лишь одно поражение, и оно стоило ему жизни.

Ну что же, вот и пришло время рассказать об этом, начав с того, что падение Берии было предрешено смертью, а точнее — убийством Сталина. Об этом трагическом моменте нашей истории есть ряд верных книг, из которых я особенно рекомендую читателю давнюю книгу Юрия Мухина «Убийство Сталина и Берии», недавнюю книгу Ивана Чигирина «Отец», более раннюю его же книгу о смерти Сталина, мной уже упомянутую, а также свою собственную «Зачем убили Сталина».

Убийство Сталина Хрущёвым — вначале физическое, на рубеже зимы и весны 1953 года, а затем моральное — зимой 1956 года на излёте XX съезда КПСС, создало исходные предпосылки для убийства Советского Союза осенью 1991 — зимой 1992 годов. Арест, а через какое-то время и убийство Берии стали в будущей драме советского социализма вторым актом, следующим непосредственно за первым — убийством Сталина.

Берия был предан своими, но нельзя не задаться вопросом — все ли из этих формально «своих» были и после смерти Сталина такими уж своими?

Иногда оказывается, что многое, если не всё, в судьбах государств и даже человечества зависит от нескольких людей, а то и от одного человека. Так произошло и с СССР Сталина — без Сталина он, по виду всё более усиливаясь, на деле всё более слабел.