Илимская Атлантида. Собрание сочинений - Михаил Константинович Зарубин Страница 73

– А дома как?

– Дома плохо. Я остался один, Алексей.

– Как один? У тебя же сын, жена.

– Был сын, была жена.

– Что случилось?

– Сын мой со своей женой попали в автокатастрофу, спасти их не удалось. Тамара смерть сына не перенесла. Остался я один с внуком. Он-то меня и спас. Ради него я жил и живу.

– Тамара мне всегда казалась сильной женщиной. Значит, не смогла перенести трагедию…

– Она еще за год до гибели сына начала болеть. Боли в сердце, иногда они не проходили сутками. Врачи сначала советовали одно, потом другое. Таблеток море, а результат нулевой. Когда беда с сыном случилась, тут все болезни проявились. После его похорон она уже не вставала.

– Прими мои соболезнования, Валентин. Очень сожалею. Очень!

– Да, ладно, все уже быльем поросло. Может, о себе расскажешь?

– Нечего рассказывать, Валентин. Главное – все живы. За это время мои девчонки выросли, вышли замуж. Появились внуки. А о делах моих все написано в интернете.

– Читал, читал. Одно могу сказать – молодец. Сохранил в трудные годы коллектив и построил много чего. Таких темпов и при советской власти не было.

– Хватит тебе, не на юбилее находишься.

– Добрые слова и без юбилея сказать можно. Кто-нибудь из стариков еще работает с тобой?

– Почти все, кто еще жив. Молодежь-то надо кому-то учить.

– Ну и как?

– И сами де́ржатся, и молодых учат. Правда, молодые разные встречаются. Многие нос по ветру держат. Повыше заработок почуют и помашут рукой…

– Надо удерживать молодых.

– Надо, кто спорит, только как? Чтобы закрепились на одном рабочем месте на всю жизнь, много чего надо: и работу интересную подавай, и технологии современные, и зарплату высокую.

– Главное – жилье нужно молодым.

– Стараюсь, как могу. Да хватит уже об этом. Все о работе да о работе: и дома, и на отдыхе, и в санатории…

– А чего тут плохого? Вот мне и рассказывать не о чем, сплошной отдых, с утра до вечера. Поспал и опять отдых.

– С нашими связь держишь?

– Нет, все оборвалось, как будто и не было стольких лет дружбы.

– Да, удивительно, у тебя ведь столько было приятелей.

– Правда твоя, было.

Разговор прервался, пауза затянулась.

– Алексей, я пойду отдыхать. Если утром не увидимся, то до свидания. Прощаться не будем.

– Ты телефон мой возьми.

– Зачем? Я и так твой телефон знаю, и мобильный, и городской.

– А что же ни разу не позвонил?

– Причин не было. Как найду причину, позвоню.

– Хорошо.

Валентин позвонил скоро.

– Здравствуй, Алексей.

Я не узнал я по телефону голос бывшего друга. Ко мне давно уже так никто не обращался, по-свойски, как к старому приятелю и к тому же ровеснику.

– Здравствуйте. Простите, не узнаю, – ответил я.

– Это Валентин Боровков.

– Рад, Валентин, извини, но по телефону мы так давно не общались, что забыл твой тембр голоса. Чем могу быть полезен?

– Хочу встретиться.

– Завтра с утра сможешь?

– Утро когда у тебя начинается?

– В восемь, как всегда.

– Буду в восемь у тебя, правда, не один, с внуком.

– Жду. Прошу без опозданий.

На другой день, ожидая друга, я приехал чуть раньше восьми часов. Не привык опаздывать на встречи, всегда говорю: «Лучше раньше, чем позже…»

Однако в восемь Валентина не было, в полдевятого тоже. Появился он без четверти девять и прямо с порога стал оправдываться.

– Извини, старик, у нас служебных машин нет, пришлось на метро добираться. На такси, как ты понимаешь, тоже денег не хватает – пенсионер. Хорошо у тебя кофе пахнет, не угостишь?

– Угощу, обоих. Садитесь.

Уже через минуту гости с удовольствием пили кофе с печеньем. Валентин, казалось, ревниво, как-то не по-доброму оглядел кабинет, внимательно исследовал содержимое полок застекленных шкафов, рассмотрел картины на стенах. Покачивая головой, стал рассуждать.

– Ну что, неплохо живешь. Здание в порядке, о кабинете и не говорю. Так и должно быть у настоящего руководителя.

Внук сидел с безучастным видом, к разговору не прислушивался. На вид ему было лет двадцать. Значительно выше деда, не меньше метра восьмидесяти, в одежде аккуратен. Видимо, ему нравилось быть элегантно-сдержанным. Но то, что он то ослаблял узел галстука, то вновь его затягивал, свидетельствовало о скрытом волнении молодого человека.

– Алексей, познакомься – мой внук Валентин.

При этих словах, не вставая с кресла, внук склонил голову, на его лице промелькнула вызывающе деланная улыбка.

– Назвали в мою честь, как ты понимаешь, – радовался дед. – Растет второй Валентин Боровков. Что скажешь?

– Да, красивый молодой человек, хорошо и со вкусом одет. Это он – причина нашей встречи?

– Да. Валя недавно пришел из армии, к делу его надо приставить. Ты же знаешь, сколько я сил и здоровья отдал нашей с тобой конторе. Странно будет, если пойду искать работу для внука в другое место.

– В советское время мы все отдавали силы и здоровье чьим-то конторам, – все больше досадуя на неопределенность разговора, ответил я.

– Да ладно тебе! Если бы не мы, уже и забыли бы люди, как звать-величать организацию, которой ты сегодня руководишь, – вызывающе аргументировал приятель.

От таких откровений я опешил. Но, сложив руки в замок, призвал на помощь все свое терпение и сдержанность. Немного успокоился. Потом, подперев подбородок кулаком, я стал слушать исповедь приятеля, не совсем понимая, чего он хочет.

– Так вот, Алексей, я собираюсь из внука сделать строителя.

– А сам-то он этого хочет?

Валентин усмехнулся, взглянул на Валентина-младшего, внимательно рассматривавшего свои новые, начищенные до сияния туфли.

– Разумеется. Но ты прав, я сам этого хочу больше, чем он.

– Сейчас молодежь другая, Валентин. Но все-таки, главное – чего сам хочет твой внук.

– Я спорить не буду. Если можешь – помоги.

– А какая моя роль в этом деле?

– Главная. Сейчас его нужно принять на работу по рабочей специальности.

– По какой именно?

– Да по любой. Это же ступенька, как только начнет работать, сразу поступит в институт.

Я отметил, что внуку скучно и неинтересно все то, о чем идет разговор. Видимо, подобный разговор возникал в их семье десятки раз, и у парня не было никакой охоты участвовать в обсуждении своей, заранее расписанной дедом судьбы.

– Мне нужен автокрановщик, Валентин. Буду рад, если твой внук согласится пойти на курсы. Надеюсь, водительские права у него есть?

Валентин-младший безучастно смотрел перед собой, словно речь шла вовсе не о нем, а о ком-то здесь не присутствующем.

– Хорошее дело, – согласился Валентин-старший. – Это не пыль и грязь, как у бетонщиков и каменщиков. Однако он не водитель. Мы люди скромные, машин не имеем.

– Поэтому и надо с водительских курсов начинать. Хорошо, пусть внук завтра придет, и мы все с ним обсудим и решим.

– Еще одна просьба: пока Валька будет учиться, плати ему зарплату. Да не жадничай, учти и мой вклад в благосостояние треста.

– Только на общих основаниях. Остальное