Зачарованный сад - Александра Леонидовна Баркова Страница 8

которыми пользоваться уже нельзя, а выбросить жалко? Многочисленные книжки по расхламлению требуют от нас: выбросите, выбросите! А нам жалко выбрасывать, в этих вещах часть нашей жизни, нашей души. Есть такой способ: подержать в кладовке до тех пор, пока такая вещь перестанет у тебя вызывать эмоции, потом выбросить… сложно, да. У кельтов все было просто: отнести в бельтайновский костер. У славян, кстати, тоже было просто — это был масленичный или купальский костер.

Но в этих кострах сжигали не только старые вещи. С ними был связан ритуал, который называется «палить ведьму». Не надо думать, что это связано с инквизицией, нет — этот обычай древнее на много веков. Прежде всего, никакой женщины физически не уничтожали. Речь идет о персонификации вредоносных сил — недаром широко распространено поверье, что в ночь перед Майским днем (Вальпургиеву) ведьмы собираются на свои шабаши. Об этом поверье мы еще поговорим, это много интереснее, чем просто суеверие.

Мы идем к альпинарию. Он медленно просыпается от зимнего сна: папоротники, которым летом быть высокими и густыми, пока едва виднеются, деревья без листвы, картину спасают вечнозеленый тис, да еще один куст форзиции за поворотом тропы — обычно от входа его не видно, но сейчас все насквозь.

Зато по всем газонам — хохлатки: желтые, голубые, сиреневые. Сквозь еще голые ветви их — насколько хватает глаз.

Как вам наверняка известно, в средневековой Европе Бельтайн трансформировался в праздник Майского Дерева. И вот вопрос: когда его отмечали? Правильный ответ таков: на этот праздник молодежь должна была прийти в венках из цветов. Так вот: когда цветы — тогда и праздник. Где теплее (греет Гольфстрим!) — там это начало мая. Чем восточнее, то есть дальше от Гольфстрима, тем более этот праздник смещается к середине, а то и к концу мая. Это природа, она не читала книжки по эзотерике.

Мне довелось участвовать в праздновании Майского Дерева в Варяжском городе Сваргас под Выборгом. Приходился этот праздник, естественно, примерно на 25 мая. Зато все в венках!

Шабаш. Корнелис Сафтлевен, ок. 1650 г.

The Art Institute of Chicago

Финалом праздника был огромный, метра два высотой, костер. Дело происходило уже ночью на берегу озера, то есть было изрядно сыро и холодно, нам хотелось погреться, но жар от костра шел такой могучий, что мы ближе чем метров на пять подойти к нему просто не могли. Так и грелись всем фестивалем, встав огромным кольцом.

На этот праздник воздвигали исключительно высокий столб, украшали его цветами, прикрепляли ленты и танцевали вокруг особым образом, чтобы ленты в танце обвили его по всей высоте. Чем выше был столб, тем выше была и вероятность, что его будут беречь до следующего праздника, а тогда его расплетут, чтобы заплести опять.

Еще одной составляющей майского ритуала было появление Джека-в-Зелени: он плел для себя ивовый конус, обвешивал его листвой, забирался внутрь и так передвигался. Эзотерики любят возводить этот образ к древним кельтским ритуалам, соотносить его с «зеленым человеком», то есть с изображениями в готических соборах мужского лица, состоящего из листьев. Но, судя по всему, Джек-в-Зелени появился всего лишь в XVIII веке, причем изначально был майским профессиональным персонажем… трубочистов.

Танец вокруг майского шеста. Питер Брейгель — младший.

Частная коллекция / Wikimedia Commons

Но нам хочется зелени, а еще — древней (ну или не очень древней) магии. Поэтому мы идем через альпинарий к кустам можжевельника. Их синевато-зеленая масса виднеется издалека.

Вообще-то рассказ о можжевельнике и его чудесах изначально входил в другую экскурсию — в основной рассказ об альпинарии. Но по смыслу это уместно именно здесь. Шанс, что на прогулку по альпинарию придут те, кому я рассказываю сейчас, очень невелик. Так что в живых экскурсиях рассказ дублируется.

В кельтской (да и вообще в европейской) мифологии можжевельник — это вход в царство эльфов, фей и прочих волшебных существ. Войти в него не очень сложно, выйти сложнее, но ненамного. Проблема в другом: можно провести там год, а здесь пройдет всего один день, а можно и наоборот: провести в царстве волшебных существ, скажем, неделю, а в мире людей пройдет семь лет.

И я сейчас могу вам показать настоящее эльфийское волшебство со временем. Хотите?

Группа довольно бодро кивает. Я предупреждаю настойчивее: это будет реальное изменение хода времени, оно повлияет на всю вашу жизнь.

Группа кивает еще бодрее.

Ну что ж, сами напросились.

Как я уже говорила, в середине ХХ века в Америке возникло «древнее» учение викка. В том, что новый тип культуры порождает новые духовные учения, нет ничего дурного, разумеется. А вот то, что, будучи ультрасовременным, оно себя выдает за древнее, — это, конечно, огорчает. Это учение адресовано людям, которые природу любят, но видят ее в основном на экране своего компьютера.

Итак, викка объединила четыре кельтских праздника — Самайн (начало зимы, 1 ноября), Имболк (начало весны, 1 февраля), Бельтайн (начало лета, 1 мая) и Лугнасад (1 августа, начало осени), три скандинавских праздника — Йоль (зимнее солнцестояние), Остара (весеннее равноденствие) и Лита (летнее солнцестояние) и добавило к ним для стройности картины придуманный праздник Мабон (осеннее равноденствие). Почему ни один народ не празднует осеннее равноденствие? Ведь это время урожая? Потому что праздник урожая — когда его соберут, а время сбора зависит от того, было ли лето жарким или холодным… этот праздник «гуляет» по всему сентябрю и никак не привязан к положению солнца. Более того, Мабон — это имя валлийского героя, и он не имеет никакого отношения к осеннему равноденствию[4]. Так что праздник Мабон — не просто кабинетный, выдуманный праздник людей, которые добывают еду в супермаркетах, но он еще и очень неудачно назван.

Джек-в-Зелени. Иллюстрация Томаса Крейна. 1883 г.

Leigh, Felix. Crane, Thomas and Houghton, Ellen (ill). London Town. London/New York: Marcus Ward & Co, 1883 / Wikimedia Commons

Теперь задумаемся: если викка претендует на древность, то не странно ли отмечать древние праздники по календарю XVI века? Да, в христианское время кельтские праздники были отождествлены с церковными (так, Самайн стал Хэллоуином, который отмечается 31 октября, в канун Дня всех святых), но кельтский язычник не мог отмечать его ни по юлианскому, ни тем более по грегорианскому календарю. При этом в эпических текстах «пора Самайна» всегда обозначается очень четко: это период разгула