Павел Хлебников - Разговор с варваром Страница 16

[Х-ан]У них не кровная месть. Это убийство.

[ПХ]Нет, у них это называется вендетта. Принцип

кровного родства и кровной мести сильно затор­мозил экономическое развитие Сицилии, несмот­ря на богатую духовную жизнь ее жителей.

[х-АН]Правильно. Но я и говорю, что не должно быть ни­какого экономического развития. Закон должен быть против прогресса. Форма национальная также должна против прогресса быть. Потому что Бог со­здал живое. А прогресс рождает только мертвое.

Нухаев считает, что советские и русские ученые непра­вильно поняли суть кровной мести. Пытаясь лучше объяс­нить этот принцип, он цитирует Солженицына. Я отыскал то, что пишет Солженицын в своем великом произведении «Ар­хипелаг ГУЛАГ» о кровной мести и вообще о чеченцах в пе­риод их ссылки в Среднюю Азию:

«Была одна нация, которая совсем не поддалась психологии по­корности, – не одиночки, не бунтари, а вся нация целиком. Это – чечены...

Я бы сказал, что изо всех спецпереселенцев единственные чече­ны проявили себя зеками по духу (в отличие от немцев, греков, ко­рейцев, крымских татар и других ссыльных народов. – П.Х.). После того как их однажды предательски сдернули с места, они уже боль­ше ни во что не верили. Они построили себе сакли – низкие, тем­ные, жалкие, такие, что хоть пинком ноги их, кажется, разваливай. И такое же было все их ссыльное хозяйство – на один этот день, этот месяц, этот год, безо всякого скопа, запаса, дальнего умысла. Они ели, пили, молодые еще и одевались. Проходили годы – и так же ничего у них не было, как и вначале. Никакие чечены нигде не пы­тались угодить или понравиться начальству – но всегда горды пе­ред ним и даже открыто враждебны. Презирая законы всеобуча и школьные государственные науки, они не пускали в школу своих де­вочек, чтобы не испортить там, да и мальчиков не всех. Женщин своих они не посылали в колхоз. И сами на колхозных полях они не горбили. Больше всего они старались устроиться шоферами: уха­живать за мотором – не унизительно, в постоянном движении ав­томобиля они находили насыщение своей джигитской страсти, в шоферских возможностях – своей страсти воровской. Впрочем, эту последнюю страсть они удовлетворяли и непосредственно. Они принесли в мирный, честный, дремавший Казахстан понятие: «украли», «обчистили». Они могли угнать скот, обворовать дом, а иногда и просто отнять силою. Местных жителей и тех ссыльных, что так легко подчинились начальству, они расценивали почти как ту же породу. Они уважали только бунтарей.

И вот диво – все их боялись. Никто не мог помешать им так жить. И власть, уже тридцать лет владевшая этой страной, не могла их заставить уважать свои законы...

Для чечена главная сила на земле: кровная месть.

Мы, европейцы, у себя в книгах и в школах читаем и произносим только слова презрения к этому дикому закону, к этой бессмыслен­ной жестокой резне. Но резня эта, кажется, не так бессмысленна:она не пресекает горских наций, а укрепляет их. Не так много жертв падает по закону кровной мести, – но каким страхом веет на все окружающее! Помня об этом законе, какой горец решится ос­корбить другого просто так, как оскорбляем мы друг друга по пьян­ке, по распущенности, по капризу? И тем более какой нечечен ре­шится связаться с чеченом, сказать, что он – вор? или что он груб? или что он лезет без очереди? Ведь в ответ может быть не слово, не ругательство, а удар ножа в бок. И даже если ты схва­тишь нож (но его нет при тебе, цивилизованный), ты не отве­тишь ударом на удар: ведь падет под ножом вся твоя семья! Чече­ны идут по казахской земле с нагловатыми глазами, расталкивая плечами, – и «хозяева страны» и нехозяева, все расступаются поч­тительно. Кровная месть излучает поле страха – и тем укрепля­ет маленькую горскую нацию»'.[Цитата по книге: СолженицынА. Архипелаг ГУЛАГ 1918—1956. Ч. 6 // Собр. соч. Т. 6. М., 2000. С. 413—417.]

[Х-АН Для возрождения нации просто нужно из главных принципов исходить: единобожие, общинная си­стема и закон возмездия.

Как закон возмездия правильно трактовать? Как коллективную ответственность. Вот это, я считаю, достаточно для фундамента.

Второй момент: общинная система жизни. Не государственная – а общинная. А закон возмез­дия вписывается в общинное сознание. Кровная месть – это принцип возмездия, который не на индивидуальной ответственности основан, как в цивилизованных странах, а на коллективной.

При такой коллективной, общинно-кровно­родственной ответственности каждый человек по­падет под строгий контроль своих родственников, ближних, он будет на виду и не сможет скрыть ни один свой серьезный проступок и ни один про­ступок не останется без наказания.

[ПХ]Сыновья и внуки ответственны за грехи своих предков?

[Х-АН]Те, которые при жизни общиной живут и вместе находятся, – да. Но здесь нельзя сказать одним словом. Каждый случай должен рассматриваться, но сам принцип должен быть: коллективная от­ветственность.

Стоит заметить, что именно на коллективной ответствен­ности и принципе кровно-родственной связи основано ре­шение Сталина сослать чеченцев в 1944 году. Несколько ты­сяч отдельных чеченцев решили сотрудничать с немцами? Значит, все чеченцы должны отвечать.

[ПХ]Получается, случайный член семьи может пасть жертвой мести?

[Х-АН]Закон говорит: тот, кто безвинного убьет, – ему не будет прощения. Но кто безвинный? Вот здесь играет этот коллективный момент. Скажем, человек берет кого-то и убьет. Тогда уже родст­венники потерпевшего будут смотреть: кто был убийца и кого убили. Если убийца был какой-нибудь незначительный человек, а погибший был какая-то достойная личность, они скажут: ну мы среди вас достойного вашего убьем. Это будет правильно.

Принцип кровной мести касается только лю­дей в пределах одного общества. Мстить может только ближний. Он может мстить родственни­кам до седьмого колена.

Там, где мы говорим о кровном возмездии, от этого не воюют народы между собой. Даже кланы между собой так не воюют. Есть просто виновные и невиновные. Виновных никто не защищает. В этой системе невозможно виновного защитить, потому что против него там начинает весь народ работать. Коран говорит: вот виновный. За ви­новного не может заступаться никто. В его клане, наоборот, все будут рады, если виновного захотят те убивать, а не кого-то из них. Вот у кого жертва есть, они делают выбор. То ли виновного убивать, то ли среди его родственников достойного уби­вать. Они думают. Захотят – простят, захотят – убьют. Вот такие принципы работают.

Но кому решать: кто виноват, кто нет? В том-то и суть, что без вмешательства государства обычай кровной мести к мирному обществу не приведет. Если существует принцип «око за око», то кто-то должен его интерпретировать. Пото­му и возникло государство, что кто-то должен был высту­пать судьей и справедливо решать споры между членами общества. Если такого судьи нет, общество обречено на бесконечную и всеобщую резню. Всякому обществу нужен судья – почетный человек, который стоит выше всех част­ных интересов, который представляет интересы всех слоев общества. Именно на истинном правосудии построено лю­бое здоровое государство.

[Х-АН]Есть такие народы, которые полностью составле­ны из лучших людей, из аристократии, из тех, кто имеет родословность. У других народов есть и рабы, и аристократия. Когда этот порядок нару­шается, когда все смешивается, когда рабы стали над аристократией и аристократия растворилась, тогда национальность теряется. Потому что чув­ства родства раб не чувствует. А аристократия чувствует. Аристократия всегда стремится то ли к родственнику, то ли нацию объединить. В гены это заложено.

Раб – это человек бескостный, беззащитный, которому нужна зашита. Его в рамках держат – он будет работать, он будет находиться в рамках закона. Его контролируют те, которые могут жить в родстве. А те, которые не могут жить родством, предназначены рабству.

У русских также были и рабы, и свободные. Кто свободный, аристократией назовем. Доком мунистическая Россия, начиная от Ивана Грозно­го, целенаправленно все время уничтожала этот порядок. Они шли по пути империи. В конце концов почему распалась монархия? Потому что монархия держится на принципе аристократии. А к 1917 году аристократия уже давно рухнула, пол­ностью чиновниками была заменена. Когда рас­пался старый режим, они могли бы создать нацио­нальное государство, опять развивать националь­ный дух. Но этот момент ушел, и они опять созда­ли империю – Советский Союз, И опять интер­национал.

Рабский менталитет проявляется у человека не в отно­шении к закону или государству, а в повседневной жизни, в отношении к соседу например. Рабами можно назвать тех людей, которые не берут на себя ответственности за общие дела, которые постоянно ворчат от безделья, которые не уважают друг друга, которые пакостят ближнему, которые, будучи оскорбленными, оскорбляют других, будучи унижен­ными – унижают других, не помогают, а ставят палки в ко­леса. Рабы готовы нарушить любой порядок, лишь бы полу­чить еще крошки со стола или пропихнуться к началу очере­ди. Раб – это тот, кто сорит у себя в подъезде, кто хамит чу­жому, кто пренебрежительно относится ко всему окружаю­щему, а потом еще жалуется на судьбу.