Павел Хлебников - Разговор с варваром Страница 18

Наш сотрудник РУБОПа правильно оценивает широту русской души. Достоевский считал, что русский народ – «богоносец», исполнен христианским духом, что он при­зван спасти безбожную Европу, осветить весь мир.

Что же случилось? Просто этот робкий, покорный, бес­конечно щедрый народ стал более удобной жертвой для хищников и разбойников. Русскому духу не пришлось осве­тить мир – десятки миллионов русских людей были убиты, у русского народа украли наследие, отняли достоинство, и он сегодня почти исчез с площадки великих держав мира.

Я не хочу уменьшать святость русской души, описанной Достоевским, или величие подвига тех мучеников Руси, ко­торые робко и покорно встречали смерть. Память об этом навсегда останется святыней. Но можно уверенно сказать, что русские послужили бы лучше и себе, и остальному ми­ру, если бы не были столь робкими перед лицом врага, а проявили бы железную волю и не отступили.

Русскому человеку не хватает национального самосо­знания и гордости.

Гордость, конечно, не очень русская черта. Следуя хри­стианским заповедям, русский человек часто считает гор­дость чем-то грешным. Гордость слишком уж близка к гор­дыне. Но именно гордость и нужна Руси.

Большевики-интернационалисты делали все, чтобы ис­коренить русское самосознание. Русскому народу не поз­волялось заявить о себе, любой разговор о достижениях именно русского народа пресекался, как национальный шо­винизм. И сегодня русский человек не воспринимает себя потомком славного племени, потомком героев, построив­ших самую большую страну в мире.

Такое самоунижение и неуверенность в себе только по­рождают презрение других народов. Русский человек про пустил полтора столетия в развитии национального само­сознания. В это время турки, арабы, китайцы, японцы – все проснулись, осознали себя единой нацией и поняли, как процветать в современном мире. А русский мужик стал даже более слепым, чем был. Ему за последние 100 лет еще больше запудрили мозги. Все остальные советские народ­ности искали и находили свои забытые языки, предметы своего культурного наследия, свои вековые обычаи обще­ственного быта. Не русские. Россия осталась строительной площадкой для всех других. Когда веками собранное богат­ство русского народа утекало у него сквозь пальцы, русский человек наблюдал за этим процессом с тупым недоумением и бездействовал.

В итоге сегодня русский род распадается. Кто уезжает в Америку или Канаду, кто бросает семью, кто уходит в нар­команию или пьянство. Мужчины не хотят заводить детей и воспитывать новое поколение, девушки выходят замуж за иностранцев. Сам облик российского населения меняется на глазах.

Вполне возможно, что от Руси останутся лишь руины. Ведь только по руинам сегодня мы можем познать великую Византию на Босфоре... Россия не исчезнет как геополити­ческое и экономическое пространство (кто-то на ней все­гда будет выращивать хлеб, зарабатывать деньги), но вот русский народ может исчезнуть. Русских на Руси заменит неопределенное человеческое море, разделенное на хищ­ников и рабов. И великий род будет забыт, растворится в тумане прошлого.

Конечно, те печальные процессы, которые мы наблюда­ем сегодня, – не конец истории. Вероятно, что Россия сно­ва воспрянет. До сих пор Русь всегда побеждала тех ино­родцев, которые пытались ее подчинить. Русские поднима лись, объединялись и отбивали своих врагов. Так было в XIII и XIV веках, когда Русь приняла на себя главный удар татаро-монгольского нашествия, выжила и в конце концов восторжествовала над завоевателями. Так было в 1612 го­ду, когда русское ополчение вытеснило поляков-католиков из Москвы. Ни одному гениальному полководцу не удалось завоевать Русь – ни Карлу XII, ни Наполеону, ни Гитлеру. Не удалось и большевикам-интернационалистам 1917 года, захватившим власть над русским народом и попытавшимся окончательно разрушить православную Русь, – в итоге не православная Русь, а большевистские хищники оказались на свалке истории.

Если и в этот раз Русь воспрянет после почти смертель­ных ран, нанесенных ей в XX столетии, – то это будет чу­дом. Именно чудом не раз уже спасалась Русь. Так что предсказание Достоевского все-таки может осуществиться.

[Х-АН] Я муж и отец. С первой моей женой не получи­лось, и я развелся в 1993-м. Женился на второй жене в конце 97-го.

[ПХ]В исламе позволено многоженство. Вы лично это одобряете?

[Х-АН]Да. Я считаю, что это нормальное дело, особенно во время войны или какого-то исключительного времени, когда недостаток мужчин, а общину нуж­но возрождать. Иметь две, три жены – это нор­мальное явление. Ненормальное дело прелюбодействием заниматься. Изменять, иметь любовницу, тайно от жены ходить куда-то – вот это уже грязь.

[ПХ]Как, вы считаете, русские относятся к своим жен­щинам?

[Х-АН]Не защищают.

[ПХ]Да, это горькая правда: русские девушки по всему миру рабыни. Русские девушки продаются на улицах всех городов мира. Над ними издеваются арабы, турки, чечены, албанцы, американцы, японцы, китайцы.

[Х-АН]Русские своих женщин не защищают. Эту сторону они не чувствуют.

[ПХ] Какая разница между русскими мужчинами и че­ченскими в их отношении к женщине? Я имею в виду именно защиту.

[Х-АН]Ну здесь даже не может быть сравнения. Где бы мы сейчас ни находились, все знают – и русские, и другие, – что с чеченками лучше им отношения не иметь. Потому что ты можешь оказаться жерт­вой. Даже если будет какая-то чеченка проститут­кой, без рода и семьи проституткой бродить по улицам, для любого чеченца это оскорбительно, унизительно. Если будет возможность, я ее сам пристрелю, чтобы она не позорила нашу честь.

[ПХ]А почему так охраняются женщины в чеченском обществе?

[Х-АН]Ну, прежде всего, мужчин создают женщины. То есть женщина – это очаг дома. И воспитанием занимается женщина, а не мужчина.

[ПХ]А как русские бандиты относились к своим жен­щинам? Они их защищали?

[Х-АН]У русских нет такого положения. Мне кажется, этот момент утрачен. Либо Советский Союз это сильно добил, либо эмансипация женщины, но они считают нормальным, что их женщины бро­шены на произвол судьбы, что они кому угодно свободно достаются.

Поэтому в любом месте, где бы мы ни были, в Москве начала 90-х, скажем, самые красивые женщины обычно рядом с чеченцами были. По­чему? Потому что они в чеченцах видели какую-то силу. Достоинство. С чеченцем женщина себя чувствовала уверенной, защищенной – и с мате­риальной стороны, и со всех сторон. Почему? По­тому что положение женщины его достоинства касается. Если ей что-то не хватает – это его уни­жает. Но в то же время она знает, что он ее хозя­ин. Женщине необходим хозяин. Всевышний со­здал так, что мужчина больше ростом, чем жен­щина. И каждый должен выполнять свою роль. Она чувствует себя в этой роли нормально.

Но русские мужчины уже не ощущают этого момента. И тогда женщина не чувствует того муж­чину, которого она хотела бы чувствовать. Она его чувствует более слабым. Она себя не чувствует уверенной. И начинает или оспаривать что-то, или говорить что-то... То есть она реагирует на мужчину как на самца, а не как на мужчину.

Опять-таки мне кажется, что причина в том, что Советский Союз все перевернул. Русский на­род был неоднослоен – там были и свободные, и рабы, – но Советский Союз все перевернул. И те­перь получается большинство населения – рабы.

И отношения между мужчинами и женщинами Советский Союз перевернул. Государство воспиты­вало так, что мужчина больше не хозяин в своем доме. Политика государства по отношению к жен­щинам такова, что женщина обязательно права. Женщине стоит только обратиться в милицию – и, даже если она виновата, сажают мужчину.

[ПХ]А как поступаете вы, если мужчина внутри семьи плохо относится к собственной женщине, если он бьет ее без причины?

[Х-АН]У нас женщина всегда под защитой. Это все же большая семья. Есть семья парная, и есть семья большая – до седьмого отца.

[ПХ]Придут двоюродные братья и скажут: перестань?

[Х-АН]Если он несправедливо делает, тогда найдутся род­ственники, которые придут и скажут: если нужно бить его – побьем, если нужно будет его в подвал бросить – бросим в подвал. Потом, оттого что женщина пошла замуж, это не значит, что она по­теряла родство со своими родственниками. Ее род­ственники узнают, приходят, говорят: нуты что на­шу женщину избиваешь? То есть его все равно за­ставят быть правильным. Он никуда не денется.

Нухаев красиво описывает свое кровно-родственное об­щество. Однако в его словах много преувеличений. В чечен­ском обществе столько же мерзости и зла, что и в русском. А с точки зрения русской общины, чеченцы принесли с собой толь­ко разгул и насилие.