Томас Ловелль - Корсары глубин Страница 35

Наступил 1918 год, и вместе с приходом весны началось памятное наступление Гинденбурга и Людендорфа во Франции. Беспощадная подводная война продолжалась. Мы наносили союзникам громадные потери в их торговом тоннаже. По временам казалось, что наши лодки буквально сметают их морскую торговлю. Но вот вошла в действие система конвоев, чрезвычайно осложнившая обстановку боевых действий подводных лодок. Теперь нам приходилось иметь дело с целыми флотилиями коммерческих судов, достаточно защищенными многочисленными эсминцами, этими маленькими дьяволами, которые являются наиболее опасными врагами подводных лодок. В конце января мы потопили британский воинский транспорт «Миннетонка», шедший пустым на Мальту. Имея 13500 тонн водоизмещения, он был самым большим купцом в моем списке потопленных кораблей. В течение следующей недели мы уничтожили еще пять судов, одним из которых был итальянский вспомогательный крейсер.

У берегов Сицилии нас настигла штормовая погода, и «U-64» шла вперед сквозь огромные пенящиеся валы. Это было поздно вечером в июне месяце. «Пароход на горизонте!» И мы заметили большой конвой. «Погружаемся для атаки!» — отдал я команду. Бурное море делало это погружение весьма сложным делом. Волны разбивались о перископ и ухудшали видимость.

Маневрировать, наблюдая в запотевший перископ, было очень трудно, но, наконец, я наметил для выстрела большой пароход. Выстрел — и торпеда вышла из аппарата. Промах, пароход ворочает на нас для удара или сбрасывания глубинных бомб. «U-64» быстро ныряет на глубину под приближающиеся корабли. Затем снова всплытие на перископную глубину, и мы оказываемся совсем близко к другому пароходу, шедшему в линии за предыдущим.

«Торпеда — пли!»

Видимость в перископ слаба, но дистанция залпа мала. Огромный взрыв. Торпеда попала в центр корабля, и еще одно из больших судов добавилось к нашему списку.

Я думал, что мы находились уже вне конвоя, и потому повернул лодку для следования параллельным с ним курсом. Подбираясь таким образом, мы могли дать еще один торпедный выстрел. Внезапно прямо впереди лодки показался пароход. Мы находились не вне конвоя, а в середине его. Будь он проклят, этот запотевший перископ!

«Погружаемся», — приказал я быстро.

«U-64» наклонила нос вниз, но прежде чем мы дошли до половины безопасной глубины, нас оглушил потрясающий взрыв, и в лодке воцарилась абсолютная темнота. Волны, заливавшие перископ, помешали мне увидеть находившийся около нас Эсминец, и он бросился на нас со своими проклятыми глубинными бомбами.

«Доложить о повреждениях в отсеках!» — крикнул я, чувствуя, что мое сердце готово разорваться на части. У меня был фонарь на инструментальной доске, который я и использовал для освещения центрального поста.

В этот момент пришло донесение, что в нашем кормовом отсеке, который был поражен глубинной бомбой, появилась забортная вода, но в остальном корпус лодки был цел. Мы включили аварийное освещение и пытались остановить течь в корме.

«Привод горизонтальных рулей вышел из действия», — внезапно пришло новое тревожное донесение. Взрыв сильно повредил наш рулевой привод, лодка оказалась без управления и всплыла.

Никогда не забуду свой страх, когда я стоял в центральном посту, устремив взгляд на глубомер. Стрелка его непрерывно двигалась вверх. Мы всплывали на поверхность, где нас ждал целый рой неприятельских судов. Но ничего уже нельзя было сделать.

«U-64» выскочила из воды. Там имелись корабли всех размеров, большие пароходы и быстроходные эсминцы, хотя ни один из них не находился достаточно близко от нас. В тот момент, когда мы вырвались на поверхность, они открыли стрельбу. «U-64» стояла на поверхности под дождем снарядов. Я отдал приказание снова погружаться. Лодка повиновалась, и мы ушли на шестьдесят футов, а затем горизонтальные рули снова заело.

«Обеим машинам полный ход вперед!» — прокричал я в отчаянии. Лодка рыскала. Мы снова всплывали. Стрелка глубомера быстро двигалась вверх. Я открыл люк боевой рубки, чтобы хорошенько осмотреться вокруг. Прямо на нас полным ходом летел Эсминец. Я сделал отчаянную попытку нырнуть. Бесполезно. Лодка больше не погружалась. Затем произошел удар. Таран поразил боевую рубку. Лодка сильно закачалась, начала тонуть.

Мы погружались кормой. Я думал, что наш корпус разбит, но нет — он все-таки был водонепроницаем. Наши же механизмы погружения теперь совершенно вышли из строя, и мы не могли управляться, чтобы задержать свое падение, и быстро шли на дно. Вскоре нас должно было раздавить давление воды. Оставался только один выход — продуть цистерны. Это должно было вырвать нас на поверхность. Только одна надежда. При бездействии наших механизмов погружения мы больше не были подводной лодкой, а сделались надводным кораблем. Наступала темнота, и если бы мы еще немного продержались, то она прикрыла бы нас.

Лодка всплыла на поверхность воды. Кольцом патрульных судов по «U-64» снова был открыт ужасный концентрированный огонь.

«Bee ли у нас в порядке? Сможем ли мы держаться на плаву?» — окликнул, я старшего механика.

«Да», — ответил он.

«Вооружить орудие!» — крикнул я и спрыгнул на палубу. Орудийная команда последовала за мной, и одинокий маленький корабль начал пробивать себе дорогу сквозь кольцо вооруженных пароходов и миноносцев.

Мы двигались вперед; оба наших орудия работали с полной скорострельностью. Мы попадали в корабли, находившиеся вблизи нас. Теперь все суда конвоя сосредоточили свой огонь на нас. Вокруг со всех сторон рвались снаряды. Они попадали и в нас. Один взорвался впереди, другой пробил боевую рубку позади меня. Наши люди у орудия были все переранены. Мы находились словно в аду. Повсюду вокруг нас вырисовывались формы больших серых судов со вспышками огня из орудий. Снаряды продолжали поражать нас.

«Она уходит вниз!» — раздался внезапно отчаянный крик матроса, стоявшего около меня. Но пока он это говорил, «U-64», подобно камню, затонула под нашими ногами.

Я начал механически плавать, но только на момент. Попав под воду, я увлекался вниз. Антенное устройство тонувшей лодки зацепило меня. Я отчаянно боролся и под водой освободился от западни. Снова всплыл на поверхность воды, опять был увлечен под волны и снова всплыл. Моя кожаная одежда и тяжелые сапоги почти не давали мне возможности держаться на воде. Я не помню, как долго я держался на воде и что происходило дальше. Один унтер-офицер, находившийся у орудия и также плававший в воде, рассказывал мне впоследствии, что, увидев меня плывущим под водою, поплыл за мной и держал меня, пока сам не выбился из сил. Другой наш комендор доплыл до ближайшего британского корабля и взобрался на его борт по буксирному концу. Он сказал англичанам, что в воде находится командир подводной лодки. Англичане спустили спасательную шлюпку. Я слабо помню, как меня вытащили из воды, раздели и положили в судовой лазарет.

Тяжело говорить о своем корабле, погибшем подобным образом. Я не знаю, как много людей осталось внутри лодки. Быть может в то время, когда она затонула, человек двенадцать находилось на верхней палубе. Некоторые из них утонули, а некоторые были убиты артиллерийским огнем. Всего из состава команды, бывшей в походе, погибло тридцать восемь человек.

Англичане в течение пяти недель держали меня в одиночном заключении. После этого я был помещен в Кольстердельском тюремном лагере близ Райпона в Англии. После заключения мира, в октябре 1919 года, я был освобожден и направлен обратно в Германию. О том, какие суда были ответственны за гибель «U-64», я узнал еще позже. Нашу лодку уничтожили английские эсминцы «Лихнис» и «Партридж II». «Лихнис» сбросил глубинную бомбу и таранил, а «Партридж» выпустил тот снаряд, который утопил нас».

Глава XXVII.

В налете на дядю Сэма.

В первых числах июня 1918 года американцы были взволнованы очередной сенсацией. По всей стране, в особенности вдоль ее атлантического побережья, в газетах появились крупные заголовки:

«Нападение германской лодки на американский берег». «Непосредственно перед самыми гаванями нашего восточного побережья начали топить наши торговые корабли». Война пришла в гости к дяде Сэму и велась теперь на пороге его собственного дома. Корсары глубин нанесли удар американцам через всю Атлантику и взбудоражили общественное мнение страны. Я стремился найти возможно больше материалов о трансатлантических рейдах гигантских германских лодок, совершивших переход к нашему материку и нападавших на американское судоходство прямо под самым носом дяди Сама. Из отчетов германского адмиралтейства я узнал, что семи самым большим подводным лодкам было приказано пересечь океан для постановки мин и набегов на судоходство от мыса Код до Ки-Веста.

Эти семь лодок были:

«U-151» под командой фон Ностица-Йенкондорфа, вышедшая из Германии 14 апреля 1918 года и находившаяся у американского берега с 15 мая до 1 июля.