Григорий Баталов - Ратное поле Страница 38

— Все это знаю, личное дело смотрел. Рад, что из тебя получился неплохой командир. Но у меня свой принцип: не всегда доверяю бумагам. Должен лично, на практике проверить человека, прежде чем поручить ему большое дело. Готовься ехать на должность заместителя комбрига. А бригада от тебя никуда не уйдет.

Еще в академии я слышал об учениях, которые проводил маршал в войсках округа. В них было немало нового, современного и поучительного.

Мне оставалось ответить: «Слушаюсь!»

— Вот и хорошо, — сказал Жуков. — Забирай из Москвы семью и езжай в… — маршал назвал город. — Комбриг там опытный, с таким и умения, и знаний наберешься. Они тебе еще пригодятся.

Полтора года я служил в должности заместителя комбрига. И ничуть не сожалею о том времени. Оно было наполнено напряженной боевой учебой, учениями, участием в различных военных играх, которые часто проводил лично командующий округом. Его разборы всегда были интересны, поучительны и нередко заканчивались лекциями–воспоминаниями об обороне Ленинграда, Сталинградском сражении, Орловско — Курской битве, штурме Берлина. При этом он глубоко анализировал действия частей и соединений, приводил в пример десятки эпизодов, раскрывавших замыслы Ставки Верховного Главнокомандования. Лет через двадцать, читая его книгу «Воспоминания и размышления», я нашел многое из ранее услышанного.

Учения Жуков проводил, как принято говорить, в условиях, максимально приближенных к боевым. Тогда уже появилось немало нового в ведении учебных боев. На наших глазах менялись техника и вооружение, появилась реактивная авиация, вводилось ракетное оружие, в армию пришла электроника, Все это требовало от командиров всех степеней умения мыслить по–новому. А Жуков не терпел шаблона в мышлении, безрассудства, неоправданного риска, решений на «ура», расчета на «авось».

В связи с этим запомнился эпизод одной военной игры на картах. Отрабатывался прорыв сильно укрепленного оборонительного рубежа. По замыслу операции, в прорыв надо было ввести крупное механизированное соединение. Заслушав решение одного из командиров, Жуков спросил: «С какого рубежа предполагаете ввод? Соединение находится во втором эшелоне». Командир показал на карте. «Но ведь на пути частей большой лесной массив!» — «А я, товарищ маршал, прикажу лес спалить», — быстро ответил «находчивый» командир.

Маршал внимательно и с удивлением посмотрел на офицера и не без иронии заметил:

— Три войны прошел, но еще не видел, чтобы в марте лес горел. — И потом более строго: — На войне такое решение оплачивалось кровью. В нашем распоряжении новая техника. С учетом этого надо и действовать. — Карандаш прочертил на карте кривую линию: — Вот возможность для маневра. Пока будет не гореть, а тлеть ваш лес, части должны быть здесь, — карандаш ткнулся в линию рубежа. — На войне время всегда в особой цене. В будущем эта цена будет намного выше. А вообще–то я считаю, что вам надо поехать подучиться…

Таких уроков было немало. Чувствовалось — известный полководец пристально следит за развитием мировых событий, за новшеством в военном искусстве, учитывает это в подготовке войск.

В 1953 году Маршал Советского Союза Г. К. Жуков стал первым заместителем министра обороны СССР. Я получил срочный вызов в Москву. Принял меня начальник ГУКа.

— Решено вас назначить командиром соединения. Можете выбирать: есть вакансия на западе, есть и на востоке, в Забайкалье.

Я выбрал ЗабВО.

— Завтра вас примет маршал Жуков.

И вот новая встреча. Маршал интересовался делами в частях, которые хорошо знал, по памяти перечислял фамилии многих командиров. Я сообщил о том, что недавняя инспекция Министерства обороны дала высокую оценку частям соединения, в котором я служил. Жуков сказал:

— Боевые традиции — большая сила в воспитании людей. В Забайкальском округе немало частей и соединений со славной боевой историей. То, которым тебе предстоит командовать, отличилось в гражданской войне, на Халхин — Голе и в войне с Японией.

Разговор зашел о ракетном оружии, о новых требованиях в обучении и воспитании личного состава. В то время только вырабатывалась тактика и стратегия использования этого оружия. С запада дули студеные ветры холодной войны. Нам открыто угрожали атомной бомбой.

— Как командиру соединения, сообщу: недавно стоялось совещание. Речь шла о новых методах ведения боевых действий, о влиянии новых видов оружия на ведение современного боя. Я тоже поделился своими мыслями. Для пользы дела разрешаю ознакомиться с моим выступлением…

В то время для нас, командиров больших и малых воинских коллективов, этот вопрос был новым и сложным. Ознакомление с выступлением маршала Жукова дало мне очень многое. Здесь были глубокие мысли о тактике и оперативном искусстве, об обучении и воспитании личного состава в условиях развития новых видов оружия, содержалась критика поспешных выводов на этот счет, давалась политическая оценка планам американских империалистов, пытавшихся атомно–ядерным шантажом устрашить Советский Союз. Сейчас это все широко известно. Но в то время почти в каждом выводе содержался элемент новизны. И я был благодарен маршалу за оказанное мне большое доверие. Это помогло в будущей моей работе.

Прошло некоторое время, и министр обороны Г. К. Жуков снова вспомнил обо мне. Снова вызов в Москву, новое, более трудное задание. И новый район страны.

Каждая новая встреча с Георгием Константиновичем обогащала, помогала масштабнее оценивать события, чувствовать всю значимость дела вооруженной защиты Отечества. В дальнейшей моей службе, во время учебы в Военной академии Генерального штаба я не раз вспоминал маршала Жукова, его волевой, целеустремленный характер, беспредельную преданность родной Коммунистической партии, своему народу.

«И РОДИМЦЕВ ОЩУПЫВАЛ ЛЕД…»

И без кожуха

Из сталинградских квартир

Бил «максим»,

И Родимцев ощупывал лед.

И тогда еле слышно сказал командир:

— Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперед!

Большой автономный траулер «Генерал Родимцев» прибыл из Николаева в Мурманск для пополнения тралового флота.

Узнав эту новость из газет, я обрадовался новой встрече с героем Сталинграда, командиром прославленной 13‑й гвардейской ордена Ленина, дважды Краснознаменной, орденов Суворова и Кутузова Полтавской стрелковой дивизии.

Славную жизнь прожил Александр Ильич Родимцев. И я горжусь тем, что в послевоенный период нас свела армейская служба, и мы несколько лет шагали рядом…

Осенью 1963 года меня вызвали в Москву для получения нового назначения. Главнокомандующий сухопутными войсками принял меня в своем кабинете. Кратко сообщил о моем назначении заместителем к А. И. Родимцеву, который в то время командовал соединением.

После войны я окончил академию, командовал частями и соединениями, работал на ответственном посту в объединенном штабе стран Варшавского договора. Для меня было большой честью стать заместителем у А. И. Родимцева. Того Родимцева, который сражался в рядах бойцов интернациональных бригад, пришедших на помощь революционной Испании, ходил в атаку со знаменитым комбригом Энрике Листером, дружил с легендарным генералом Лукачем — венгерским писателем–коммунистом Мате Залкой, не раз беседовал с пламенной Пассионарией — Долорес Ибаррури.

Александр Ильич Родимцев стал Героем Советского Союза еще до войны. Но я впервые услышал о нем в сорок втором. Когда в Сталинграде шли кровавые сентябрьские бои, гвардейцы Родимцева переправились через Волгу, а районе заводов, и сыграли решающую роль в боях 62‑й армии генерала В. И. Чуйкова. Боевые действия 13‑й гвардейской дивизии, ее стойкость и мужество служили защитникам Сталинграда ярким примером для подражания.

В те дни я был назначен командиром стрелкового полка, и меня очень заинтересовал опыт дивизии Родимцева, которая вела в городе ночные бои большими группами. Мы жадно изучали все, что писалось об этом в фронтовой газете. Информация, прямо скажу, была очень скупой. Но вывод для нас был ясен: врага можно и нужно бить в любое время суток. И ночь может стать хорошим союзником, если действовать внезапно, дерзко, стремительно.

Организуя бой за прочный узел вражеской обороны — пригород Сталинграда Песчанку, я воспользовался этими «козырями». Трое суток пытались мы расколоть этот крепкий орешек, но безуспешно. Тогда было принято решение атаковать противника ночью. Мы заранее разведали опорные пункты и подходы к ним, систему огня. И в полночь, без артподготовки и криков «ура!» полк стремительно, на одном дыхании, выскочив из траншей и окопов, бросился вперед. Противник обнаружил атакующих уже на окраине Песчанки. Орудуя штыком и гранатой, уничтожая врага автоматными и пулеметными очередями, роты очищали развалины домов, подвалы и быстро продвигались к центру пригорода.