Дневник переводчика Посольского приказа Кристофа Боуша (1654-1664). Перевод, комментарии, немецкий оригинал - Олег Владимирович Русаковский Страница 46

27 мая стольник князь Михаил Волконский доставил от Его Царского Величества наказ великим комиссарам.

28 мая из Зверовичей от поляков прибыл Иероним Комар в качестве посланника. Он требовал, чтобы упомянутые выше войска, прибывшие с русскими комиссарами, сократили до трехсот человек, как договорились предварительно, и провели расследование об убийстве купца, а русские отряды охраны отвели по ту сторону места переговоров в Дуровичах, совершенно оставив эти деревни на время съезда для пребывания комиссаров. В противном случае следует предусмотреть другое место переговоров, где польские комиссары могли бы находиться и призвать к себе равным образом вооруженных людей с артиллерией и припасами из литовского войска. Однако все эти требования не помогли. Русские ни в чем не хотели уступать и весьма настаивали на том, что следует отложить эти незначительные дела и чем скорее, тем лучше перейти к главному, желая приблизить долгожданную для обеих сторон встречу на определенном месте переговоров в Дуровичах.

В тот же день от Его Царского Величества из Москвы прибыл стряпчий Иван Петров сын Образцов с двумя письмами. В одном комиссарам переслали известия, о которых обещали сообщить с Григорием Богдановым, а именно о важности счастливого продвижения многочисленных войск Его Царского Величества и казаков с Украины, а также о некоем бессилии Польской короны, о чем свидетельствуют многие письма и рассказы пленных. В соответствии с этим надлежало вести дела и договариваться о мире. Второе касалось главных войск под началом боярина и главнокомандующего князя Якова Куденетовича Черкасского, а именно того, что он давно выступил из Брянска и, согласно приказу, разбил лагерь под Прудками до дальнейших распоряжений.

29 мая польский посланник Комар отбыл с утвердительной грамотой касательно предварительных соглашений, в особенности же пунктов о безопасности, о которых присягал Нащокин, а также того, что полякам надлежит чем скорее, тем лучше решиться на встречу.

30 мая от польских комиссаров вновь прибыл гонец Самуил Махвич с их письмами, в которых сообщалось, что они готовы встретиться с русскими на определенном для переговоров месте в Дуровичах в среду или в пятницу, 1 или 3 июня, чтобы довольно удостоверить всему свету и им, русским комиссарам, доброе намерение своей стороны к миру, даже если их справедливые требования ни в чем не были удовлетворены. Они, однако, не желали перейти к главному делу до тех пор, пока не будут исправлены пункты о безопасности и не удовлетворят полностью их требования. Если же русские комиссары примут это их решение и, встретившись с ними, прежде изъявят склонность к тому, чтобы устранить эти препятствия для главного дела, то пусть те назовут один из двух дней, определенных для их встречи. Гонца тотчас отправили с письменным ответом о том, что русская сторона решила прибыть в среду 1 июня.

31 мая от польских комиссаров вновь прибыл гонец Самуил Богданович с их письмом, объявлявшим, что, хотя они и получили ответ на вчерашнее письмо о завтрашней встрече, русские комиссары не сделали никакого заявления относительно пункта о невозможности перейти к главному делу, прежде чем не прояснят и не уладят в доброй дружбе нарушенное условие о безопасности. После этого они вновь повторили свое предыдущее решение, объявляя и заверяя, что не могут приступить к главному делу, прежде чем не будет установлена и подтверждена безопасность, скрепленная клятвой. Русские ответили, что они, согласно предыдущему решению, явятся завтра на место переговоров и дадут полякам объяснение и ответ на все их требования.

1 июня комиссары с обеих сторон встретились на определенном для переговоров месте в Дуровичах таким образом, что каждая из сторон сидела под открытым небом у своих шатров, которые установили совсем близко друг к другу. После многих разнообразных несогласий обе стороны договорились утвердить и ясно прописать в утвержденной грамоте пункт о безопасности, чтобы держать на постое в Красном людей и орудия сверх позволенных четырехсот человек вспомогательного отряда для комиссаров не для ведения войны или какой-либо смуты, не говоря уже об оскорблении и умалении польской стороны, но только и единственно из уважения к Его Царскому Величеству и для спокойствия великих комиссаров. Равным образом согласились при этом на то, чтобы и с польской стороны некоторые войска и орудия, число которых превышало оговоренное в предварительных договоренностях, находились на постое в Зверовичах или могли прибыть позднее, и на то, чтобы скрепленная рукопожатием и клятвой безопасность комиссаров оставалась неизменной. Польскому отряду следовало находиться в Зверовичах на отдалении шести миль от места переговоров, русскому же – на равном отдалении в Красном.

3 июня русские комиссары получили известие, что главнокомандующий князь Яков Куденетович Черкасский прибыл со своим войском и расположился в одной миле от Прудков, на Соже, ожидая дальнейшего приказа из Москвы.

6 июня комиссары с обеих сторон вновь сошлись на определенном для переговоров месте в Дуровичах и подтвердили новым соглашением предварительные договоренности, заключенные в Шейнове думным дворянином Нащокиным – с русской и референдарием Великого княжества Литовского Бжостовским со товарищи – с польской стороны, в особенности условие о безопасности. Затем стороны представили друг другу свои полномочия и, приняв и переписав их каждый на своем языке, решились перейти к главному делу, хотя и возникли некоторые споры относительно русских полномочий, поскольку в них был написан пространный титул Его Царского Величества. Это, однако, уладили, переписав грамоты, поскольку русские, предвидя подобные обстоятельства, взяли с собой из Москвы открытый лист. Русские комиссары первыми имели слово, свидетельствуя справедливые действия царя, своего государя. Его Царское Величество, будучи великим и могущественным государем, не мог долее сносить причиненные поляками многочисленные несправедливости и стечением обстоятельств был принужден к войне. Это стоило многих денег, людей и расходов, так что польским комиссарам следовало бы объявить, что Его Царское Величество ожидает от них, как от виновных в этой войне, возмещения за свои оскорбления и многие расходы и траты. Польские комиссары отвечали, что они не подали никакой причины к жестокой войне и недостойному христиан кровопролитию и, напротив, руководствовались во всем договорами, скрепленными верной клятвой, ни в чем не способствуя войне, в которой они совершенно невиновны. Они желали подтвердить и доказать это многими бумагами. Русские же, в нарушение вечного мира, приняли под свое покровительство мятежных подданных Его Королевского Величества и Польской республики – запорожских казаков, начав войну и бесчеловечное кровопролитие лишь из алчности к присоединению и покорению чужих земель и людей. Они нарушили договоры, разорили страну и людей, совершили к отвращению всего честного мира достойные оплакивания жестокости, пролив без всякого сожаления много невинной крови, за которую они ответят перед Господом и Его суровым судом. Господь и весь честной мир могут достаточно удостоверить все это, а также невиновность поляков в этой войне.

9 июня русские комиссары получили известие о том, что генерал Хованский, предпринявший поход через Двину в Брацлавскую, Вилькомирскую и Упитскую области, а оттуда – в Курляндию и Жемайтию, был разбит под Полоцком литовским полководцем Пацем и принужден отступить в крепость.

10 июня вновь состоялась встреча. Русские комиссары в особенности напирали на сделанное полякам предложение, а именно на то, чтобы они объявили о готовности возместить Его Царскому Величеству нанесенные ему оскорбления, ущерб и расходы. Поляки же не желали перейти к делу, но объявили, что они ни в чем не согласны с полномочиями, список с которых они переписали на последних переговорах. Они выразили недовольство: 1. Поскольку Его Царское Величество носит необычный титул царя Всея Великой, Малой и Белой Руси, который противоречит договорам. 2. Поскольку в этот титул включены следующие необычные слова: «и многих прочих восточных, западных и северных государств и земель отцовский и дедовский наследник, наследный государь и обладатель». 3. Поскольку на печати явственно упомянуты Великое княжество Литовское, Волынь, Подолия и другие земли Его Королевского Величества. 4. Тем, что на этой печати там, где прежде были лишь две короны на головах орла, посередине же крест, ныне можно видеть все три короны, так что третью необычную корону, возможно, добавили к ущербу в землях Его Королевского Величества. 5. Поскольку в полномочиях не было явно указано, что Его Царское Величество указал и назначил им, русским комиссарам, заключить вечный мир. В-шестых, недостатком казалось, что в грамоте о полномочиях не было со всей очевидностью указано, что Его Царское Величество обязуется принять и признать действительным и благим все то, о чем они ведут переговоры, заключают, записывают и приносят клятвы. 7. Что в грамоте о полномочиях пропустили имена двух их польских товарищей, а именно Стефана Ледуховского и Кожуховского. Прежде и до того,