Олег Козинкин - Защита Сталина. Кто пытается опорочить страну и победу? Страница 54

Увы, никакой альтернативы Сталин не предлагал. Игра шла по одобренному им «южному» варианту осени 40-го, который военные и должны были подготовить к 1 мая 41-го. И который в принципе и был готов. Ведь Генштаб и обязан проводить игры с теми «планами войны», которые он разрабатывает. И это был чисто оборонительный вариант. Который предусматривал то, что Сталин и утверждал – немцы наносят свой удар первыми, а мы в ответ уходим в оборону, и эту оборону обеспечивают войска прикрытия границы приграничных округов. И только проведя полное отмобилизование и развертывание своих главных сил, мы и наносим по мере готовности свои ответные удары-контрнаступления!

А вот «альтернативой» и был тот самый «план от 15 мая». От Жукова-Василевского. Который так и остался не более чем черновиком.

(Примечание. Кстати, Жуков даже в бытность уже министром обороны пытался сочинять планы «превентивных», или «нападений первыми» на НАТО и США… О чем на Пленуме ЦК КПСС, на котором Жукова снимали с министра обороны, 28 октября 1957 года поведал маршал Соколовский. Желающие сами могут найти стенограмму в сети, и почитать слова этого маршала…

«СОКОЛОВСКИЙ. Мне хочется привести один пример, чтобы показать политическую неграмотность Жукова[13] и закончить тем, что также и в связи с этой политической неграмотностью ему не место быть в Президиуме ЦК и членом ЦК нашей партии.

Я не имею права и возможности распространяться подробно, вопрос касается большой оперативной работы. Я в свое время[14] зачитывал эту работу. Мы в Генеральном штабе составили план, соответствующий политике нашей партии, политике Центрального Комитета, – о мирном сосуществовании, что мы не можем первыми начинать войну и не должны начинать, потому что война нам не выгодна, чем дольше не будет войны, тем нам выгоднее.

Это совершенно ясно. Тов. Жуков, как ни настаивал Генеральный штаб, как ни докладывал он, как ни мотивировал, все-таки заставил вписать в преамбулу соответствующего документа, что мы первые нападем, что мы то-то и то-то сделаем…, – не стану вдаваться в детали. Генеральный штаб вынужден был все это зафиксировать, и вы помните, Никита Сергеевич, как вы дали поправку[15]: «ишь расхвастались, что вот мы все можем!» Я смолчал тогда, принял все это на себя, на Генеральный штаб, а сейчас не для того, чтобы себя оправдать, говорю об этом, а чтобы показать, что это – политическая неграмотность тов. Жукова. Как можно составлять план на то, чтобы вовлекать нашу страну в войну, и добровольно, если можно так выразиться! Установка (ЦК нашей) партии одна, а министр обороны дает другую. Как это можно объяснить?

ХРУЩЕВ. Это обсуждали на Совете Обороны?

СОКОЛОВСКИЙ. Нет, у вас.

ХРУЩЕВ. Помню, это было предварительное обсуждение. …» …)

После этих игр Жуков и «пр.» сами отказались от своей авантюры с превентивным ударом. Ведь КШИ в Генштабе не играются для прикола – они играются с целью проведения репетиции будущей войны. Цель у этих КШИ была – отработка Планов прикрытия на случай нападения врага, и главная роль была у ВВС. И по ним как раз и отыграли сценарий – начало нападения стало известно заранее, и пора начинать вводить элементы ПП – выводить дивизии округов по планам прикрытия до нападения противника. Что и делалось потом реально с 8-11-15 июня. Когда по запросам Военных Советов округов ввиду усиления группировок немцев на той стороне и усиливающейся угрозы нападения, о котором разведка докладывает регулярно, Москва дала команду-разрешение выводить вторые эшелоны и резервы приграничных округов в районы предусмотренные ПП. С приведением в боевую готовность соответственно.

Далее Солонину так и хочется «доказать», что эти КШИ не стали «руководством к действию» для военных от Сталина… Мол, раз нет протоколов того совещания от 24 мая, после тех КШИ, и там не написано что СССР не собирается нападать первым, то значит, однозначно агрессию готовили. Но, «слава богу», Гитлер опередил и ударил первым…

Солонин:

«Кстати, «проверен» – вовсе не равнозначно «одобрен и принят»! Еще раз повторю, что никаких протоколов совещания 24 мая, никаких директив НКО и ГШ, принятых по его итогам, по сей день никто не опубликовал.

Предположим, что сценарий начала войны (назовем его для пущей зыбкости «вариант Сталина») заключался в следующем: Красная Армия начинает и в течение 15 дней завершает стратегическое развертывание, причем развертывание в целом производится в рамках схемы, отработанной с августа 1940 по май 1941 года. Все, что положено сосредоточить в приграничной полосе и в оперативном тылу приграничных округов/фронтов, отмобилизовывается, доукомплектовывается и развертывается в заданных планом районах – и именно этим сценарий «майской игры» разительно отличается от того, что на рассвете 22 июня началось в реальности».

Еще раз – Генштаб обязан проверять только те варианты на таких играх, которые у него считаются рабочими.

И которые утверждены-одобрены главой страны в сути своей. Тем более, когда угроза нападения становится уже реальной. Ведь КШИ такого плана, в Генеральном штабе, это не игры пьяных офицеров в покер, которые можно проводить, когда вздумается. Тем более если курирует эти игры сам Сталин, который потом и провел то совещание с командованием ВВС приграничных округов по окончании данных Игр.

А то, что не опубликованы до сих пор «протоколы» этого совещания у Сталина, от 24 мая, совсем не значит, что там «планировали» нападение первыми на Гитлера. Нашим мемуаристам потом как раз скрывать и это совещание, и эти КШИ и надо было больше всего. Но не потому, что на этом совещании сочинялись планы нападения первыми.

Как ни пытается усилить «зыбкость гипотезы» Солонин, но факты-то вещь упрямая – именно отмобилизование через учебные сборы, вывод по Планам прикрытия и т. п. и проводилось в округах как раз примерно за две недели до 22 июня – до нападения, о котором в принципе знали все кому положено. И это и предлагал сделать Жуков в «плане от 15 мая» (о котором мы еще поговорим подробно отдельно в следующей главе…). Но делалось это в реальности не для нападения первыми «6 июля», а потому что нападение ждали и к нему готовились. Держа в голове «репетицию» – майские КШИ.

Т.е. реально развертывание и отмобилизование пытались проводить именно ДО нападения врага. Чтобы к моменту его нападения армия и тем более войска в приграничных округах были в достаточной степени моб. и боеготовности. И им не пришлось бы тратить те самые «до 15 суток» на развертывание и отмобилизование.

Например, в «проекте» мобплана в феврале 41-го Жуков показал, что если «По мобилизационному плану 1938–1939 гг. проведение «Больших учебных сборов» (скрытой мобилизации)» предусматривалось «по двум вариантам, т. е. по литеру «А» и «Б» и «По литеру «А» поднимались части по штатам военного времени, имеющие срок готовности только до М-10», а «По литеру «Б» поднимаемые части только усиливались на 75–80 % до штата военного времени». То в новом мобплане проводить скрытую мобилизацию через сборы для тех же приграничных дивизий в общем уже не надо и «литеру «Б» можно отменить:

«Ввиду того, что вариант по литеру «Б» предусматривался в основном только для частей и соединений, прикрывающих границу, и поскольку по мобилизационному плану 1941 года пограничные части по мирному времени в настоящее время содержатся в усиленном составе, считаю разрабатывать вариант литер «Б» нецелесообразным.

При скрытой мобилизации полагал бы необходимым оставить только один вариант в порядке «Больших учебных сборов (БУС)» на все части, независимо от их сроков готовности. Это мероприятие позволит отмобилизовать при необходимости отдельно каждую часть…» (№ 272. Записка НКО СССР И Генштаба Красной армии в Политбюро ЦК ВКП(б) – И. В. Сталину и СНК СССР – В. М. Молотову с изложением схемы мобилизационного развертывания Красной армии. б/н (не позже 12 февраля 1941 г.), ЦАМО РФ. Ф.16. Оп.2154. Д.4. Лл. 199–250. Заверенная копия. Источник: 1941 год. – М.: МФ «Демократия», 1998 г., с. 631–632)

Т.е. Жуков в начале февраля 41-го, сразу как стал начальником Генштаба, предложил довести приграничные дивизии до «штатов приближенных к штатам военного времени», привести в более высокую степень моб. и боеготовности. Чтобы они в случае «внезапного» нападения противника, без «предъявления претензий», ультиматумов и прочих «прелюдий» могли в считаные часы занять свои рубежи обороны на границе. А остальные войска можно будет отмобилизовывать, не прибегая к мобилизации как таковой в случае начала угрожаемого периода. Через те же сборы «учебные». Как говорят в армии – «распорядительным порядком», т. е. системой отдельных приказов, растянутых даже по времени, например, а не одной – командой-директивой.