Михаил Шишкин - Русская Швейцария Страница 59

В.И. Ленин

По приезде с началом войны в Берн Ленин и Крупская селятся сперва на Доннербюльвег (Donnerbühlweg), потом переезжают на Дистельвег (Distelweg, 11). Здесь они снимают две комнаты на втором этаже. На выбор квартиры влияет соседство – почти напротив живет Инесса Арманд, а в нескольких минутах ходьбы поселился Зиновьев. Здесь же, в Берне, на улице Песталоцци во время войны живет ближайший сотрудник Ленина Карл Радек.

Н.К. Крупская

На этой квартире, на Дистельвег, 11, умирает в марте 1915 года мать Крупской, Елизавета Васильевна, неразлучно сопровождавшая революционную чету по всем сибирским и эмигрантским странствиям. Все мемуаристы отмечают, что вождь большевиков был хорошим зятем, хотя и позволял себе подтрунивать над старушкой. Елизавету Крупскую хоронят на Бремгартенском кладбище. В 1969 году урну и надгробную плиту перевезут в Ленинград и закопают вместе с ее мужем, К.И. Крупским.

Неподалеку от Ленггассе находится Бремгартенский лес – излюбленное место гуляний русской колонии. Ленина с Инессой Арманд и Крупской товарищи называют «партией прогулистов» за пристрастие к долгим прогулкам по бернскому лесу. В этом удивительном революционном браке втроем чувствуется влияние семейных отношений «новых людей» из «Что делать?» Чернышевского. Тройка любит подниматься на лесистый холм Малый Шанц, у подножия которого лежит Берн. В январе 1916-го Ленин напишет Инессе: «В последнее воскресенье мы предприняли великолепную прогулку на “нашу” маленькую гору. Вид на Альпы был необычайно красивым; я жалел, что Вас не было с нами».

Посещают «новые люди» и Городской театр (Stadttheater), однако швейцарская сцена не пользуется у них любовью. «Обычно пойдем в театр, – вспоминает Крупская, – и после первого действия уходим. Над нами смеялись товарищи: зря деньги переводим». Исключение составила постановка «Живого трупа». Поклонник Толстого на этот раз досидел до конца представления.

Но для прогулок у эмигрантов времени немного – надо готовить революцию. Местом для проведения совещаний, встреч, собраний, конференций социал-демократам служит кафе «Швайцербунд» (“Schweizerbund”, Länggasse, 44). Здесь встречаются будущие диктаторы величайшей империи, а в то время мечтательные чудаки-эмигранты Ленин, Зиновьев, Бухарин, Радек, Пятаков, Крыленко.

Еще одним бернским местом, где часто слышится в годы Первой мировой войны русская речь, является Народный дом (“Volkshaus”). Построенное в 1914 году, это здание служит прежде всего для собраний и проведения конференций швейцарских социал-демократов. Здесь устраиваются весной 1915 года международные социалистические конференции – женская и молодежная, на обеих активную роль играет Ленин, хотя и не выступает сам на заседаниях. Так, в марте, во время женской конференции, поскольку мужчин в зал не пускают, Ленин сидит во время прений внизу в ресторане, и к нему по очереди спускаются из зала рассказать о ходе событий и узнать, что говорить и делать, то Крупская, то Арманд, то жена Зиновьева Лилина. Тон на конференции в соответствии с ленинскими директивами задают русская представительница итальянских социалистов Ангелика Балабанова и немецкая вдова российского еврея Клара Цеткин.

Из того же ресторана руководит Ленин и конференцией молодежных организаций в апреле 1915 года. Здесь немец Вилли Мюнценберг, один из будущих вождей Коминтерна, становится яростным поклонником Ленина. Через полгода он начинает издавать в Цюрихе журнал «Интернационал молодежи» (“Jugend-Internationale”), в котором сотрудничают Ленин, Троцкий, Бухарин, Радек.

Революционная литература издается и в Берне. В предместье Бюмплиц (Bümplizstrasse, 101) в типографии «Бентели» (“Benteli”) печатается нелегальная большевистская пресса: «Социал-демократ», «Коммунист», сборник «Социал-демократа».

Ленин с другими партийными публицистами печатается и в «Бернер Тагвахт» (“Berner Tagwacht”), органе швейцарских социал-демократов. В типографии этого издания на Капелленштрассе (Kapellenstrasse, 6) выходит и основанный «циммервальдскими левыми» журнал «Форботе» (“Vorbote”).

Идея провести антивоенную международную социалистическую конференцию витает в воздухе, ее излагают и Троцкий, и Мартов. С конкретным предложением взять на себя организацию этой встречи социал-демократов из воюющих стран Мартов обращается к секретарю Швейцарской социал-демократической партии Роберту Гримму весной 1915 года.

Квартира женатого на революционерке из России Гримма, расположенная на Брайтенрайнштрассе (Breitenrainstrasse, 37) в районе Лоррейн, на другом берегу Аары, хорошо известна русским эмигрантам. Они частенько захаживают сюда. Именно по этому адресу отправился Ленин в первые же дни своего приезда в Берн в 1914 году. Здесь гость из России учил швейцарца, как напишет в своих воспоминаниях Гримм, что «есть только один лозунг, который вы должны немедленно распространять в Швейцарии, как и во всех других странах: вооруженное восстание!».

Расскажем коротко о Розе Гримм. В шестнадцать лет девушка из Одессы приезжает учиться в Берн. Гримм – второй ее муж. Первый, Йовель Рейхесберг, также выходец из России, был братом профессора Бернского университета Наума Рейхесберга, лекции которого по политической экономии были особенно привлекательны для русского юношества. После развода Роза выходит замуж в 1908 году за швейцарского социалиста. Будучи на шесть лет его старше, более опытной и несравнимо более образованной, она играет в его политической карьере определяющую роль.

Швейцарский социалист Пауль Тальман так описывает «товарища Розу» в своих воспоминаниях: «Эта маленькая женщина, хрупкое тело которой, казалось, пожирал изнутри горевший в ней огонь, оказывала огромное влияние на левый фланг партии и на коммунистов. Весь ее облик отличался спартанской простотой, и даже в том, как она одевалась – всегда в застегнутом до подбородка строгом платье, – она была достойной представительницей русской интеллигенции, боровшейся с царизмом. Роза Гримм обладала не только солидным запасом знаний во всех областях, но всегда была готова поделиться своими знаниями…Когда эта странная фигура появлялась на трибуне, начинался шепот и даже смех, но зал в мгновение замирал, как только раздавался низкий голос Розы. Она была выдающимся оратором, сама заражалась от собственного темперамента и умела бросать в толпу волнующие, зовущие к борьбе лозунги, которые понимал каждый».

Роза Гримм постоянно выступает на митингах и собраниях, но часто отталкивает швейцарцев своим радикализмом. Русская революционерка оказывается намного левее своего супруга по политическим взглядам, что приводит к конфликтам в семье. В 1916 году супруги разводятся, детей суд решает оставить швейцарцу-отцу.

Большевичка по воззрениям, Роза играет на швейцарской политической сцене роль enfant terrible. Во время генеральной забастовки, например, она на левом фланге социалистов и выступает против ее прекращения, требуя борьбы до победного конца. А вот пример политических баталий на партийном съезде швейцарских социалистов 9 декабря 1920 года. Дебатируется вопрос о вступлении партии в Третий Интернационал, а именно: о принятии двадцати одного условия, которые были выдвинуты Москвой. В своей зажигательной речи Роза Гримм обрушивается на «оппортунистическую» позицию своего бывшего супруга, «предателя интересов рабочего класса», и требует принятия большевистских условий. После нее берет слово Гримм. В тишине затаившего дыхание зала он говорит: «Товарищи, вы слышали, что сказала эта женщина. Она была моей женой. Теперь вы понимаете, почему я ничего больше не хочу слышать о России…» Грохот аплодисментов перекрывает его слова. Условия Москвы швейцарскими социалистами отклоняются.

Роза Гримм находится среди инициаторов раскола социал-демократической партии и вступает в новообразовавшуюся коммунистическую партию Швейцарии, работает в ее газете «Форвертс» (“Vorwärts”). В двадцатые годы она неоднократно приезжает в Советскую Россию, но скоро и в коммунизме ее постигает разочарование.

Во время Второй мировой войны Роза Гримм снова вступает в партию «оппортунистов» и «предателей рабочего класса». Остаток жизни она проведет в Цюрихе и умрет, всеми забытая, в клинике «Шлёссли» (“Schlössli”) в местечке Этвиль (Oetwil) рядом с Цюрихским озером в 1954 году в восьмидесятилетнем возрасте.

Возвращаемся в весну 1915 года. Роберт Гримм берет на себя организацию международной конференции социалистов-интернационалистов и держит место ее проведения до последней минуты в тайне. Делегаты собираются 5 сентября 1915 года в бернском Народном доме. Добрая треть участников – эмигранты из России. Они представлены несколькими фракциями. От большевиков – Ленин и Зиновьев. Меньшевиков представляют Аксельрод и Мартов. Эсеров – Натансон, Чернов и Камков. Троцкий и Рязанов выступают от группы «Наше слово». Радек – от польских социал-демократов. Раковский – от Балканской рабочей конфедерации. Ян Берзин – от латышей. Ангелика Балабанова – от итальянцев.