Игорь Бунич - «Гроза». Кровавые игры диктаторов Страница 65

После очередного доклада Голикову, когда начальник ГРУ в дополнение к предыдущим «срезал» еще 15 немецких дивизий, подполковник решил действовать самостоятельно. Приказав своему заместителю подготовить все необходимые материалы и данные, собранные информационным отделом, Новобранец стал оформлять сводку, на что понадобилось чуть более суток. Это была сводка N 8 за декабрь 1940 г. В ней говорилось:

«За последнее время отмечаются массовые переброски немецких войск к нашим границам. Эти переброски тщательно маскируются и скрываются. По состоянию на декабрь 1940 года на наших границах сосредоточено около ста десяти дивизий, из них одиннадцать танковых. Само расположение этих соединений не оставляет сомнения в том, что они нацелены на вторжение на нашу территорию...»

На приложенной к сводке схеме были показаны все немецкие войска – до дивизии и отдельной части. В выводах было написано, что такое огромное количество войск сосредоточено не для улучшения условий расквартирования, как об этом заявлял Гитлер и повторяли немецкие дипломаты, а для войны против СССР.

Для начала Новобранец показал эту сводку своему другу и однокашнику по выпуску из Академии им. Фрунзе генерал-майору Рыбалко, который также в то время служил в ГРУ. Сравнив схему, составленную Новобранцем, со схемой югославского полковника, Рыбалко сразу понял то положение, в которое попал начальник информационного отдела.

Рыбалко, зная исключигельную порядочность Новобранца, воспользовался случаем, чтобы высказать собственные мысли, накипевшие за последнее время. Что творится в армии? На Халхин-Голе и в Финляндии опозорились на весь мир. Армией командуют неграмотные люди – командиры эскадронов, вахмистры без образования и опыта. А сотни образованных офицеров, окончивших академии, сидят годами в штабах на второстепенных должностях. Идет какой-то обратный естественный отбор. Делается все возможное, чтобы и в следующей войне опозорить снова армию на весь мир.

После разговора с Рыбалко решение Новобранца довести дело до конца стало твердым, хотя он еще не видел способа, как при этом обойти свое непосредственное начальство,

По существующей практике все информационные документы ГРУ, включая сводки, составлял и подписывал начальник информационного отдела. Сигнальный экземпляр, как уже отмечалось, должен был докладываться Голикову и только после его утверждения рассылался в войска и тем лицам, которые были включены в «спецразнарядку».

Новобранец решил направить сводку в войска без ведома генерала Голикова, что само по себе было совершенно беспрецедентным случаем. Но, по мнению подполковника, другого выхода не было. Вызвав начальника типографии, Новобранец вручил ему сводку, приказал ее срочно отпечатать, а сигнальный экземпляр доставить ему якобы для доклада Голикову. Получив сообщение о том, что сводка готова, Новобранец приказал сдавать тираж в экспедицию для рассылки, а полученный сигнальный экземпляр запер у себя в сейфе. Затем позвонил начальнику экспедиции и попросил скорее отправить сводку в войска, порекомендовав в последнюю очередь разослать сводку по московским адресам. В Москве, мол, ее всегда успеют получить. Вскоре из окружных штабов стали поступать подтверждения о получении сводки.

Теперь предстояло самое трудное: доложить сигнальный экземпляр Голикову задним числом. Предвидя «немало скверных минут», Новобранец вошел в кабинет начальника ГРУ и молча положил сводку перед ним на стол. Голиков полистал брошюру и стал рассматривать схему. Лицо генерала Голикова сначала выражало удивление, потом недоумение, а затем Голиков отшвырнул сводку и грохнул кулаком по столу. Для всегда уравновешенного генерала это было проявлением крайнего гнева. Взяв себя в руки, Голиков поинтересовался у Новобранца, не получил ли он от кого-нибудь задание спровоцировать войну с Германией? Чего он добивается, поднимая такую панику? Может ли Новобранец ему членораздельно ответить?

Подполковник, также стараясь держать себя в руках, сказал, что главной обязанностью разведки является не только снабжать свое командование реальной информацией и по возможности не участвовать в его дезинформации, но и при случае подсказать командованию правильное решение.

Так вот, он считает, что если мы ждем, что в связи с операцией «Морской Лев» немцы начнут оголять нашу границу и мы сможем легко осуществить намеченную операцию, то нам можно на все это не рассчитывать. Немцы не собираются никуда перебрасывать войска с наших границ, а, напротив, постоянно их усиливают. Из этого вытекает, что им известны наши планы и они, естественно, не собираются им следовать. А из этого вытекает, что и мы, в свою очередь, не должны больше ждать и именно сейчас, когда у нас еще имеется почти двойное превосходство над немцами, пока те еще не вышли на нашу границу по всей ее протяженности, пока источники румынской нефти еще как следует не защищены, наносить удар первыми, организовав несколько пограничных инцидентов, которые можно представить как немецкое нападение.

Слушая своего подчиненного, генерал Голиков не проронил ни слова, а затем вернул ему сводку, сказав, что подобный документ он утверждать не намерен, запрещает его посылать в войска и приказывает уничтожить весь тираж.

Тогда ровным и тихим голосом Новобранец доложил, что сводка уже отправлена в войска.

Это было слишком даже для хладнокровного Голикова.

Генерал объявил об отстранении подполковника от должности и отдаче под суд за неоднократные попытки дезинформировать командование, используя при это служебное положение.

Однако подполковник Новобранец был готов именно к такому развитию событий. Попросив на себя не орать, он заявил, что гогов как начальник информационного отдела отвечать за свою сводку головой, а поскольку его взгляды так сильно расходятся со взглядами генерала Голикова, то он просит предоставить ему возможность личного доклада начальнику Генштаба. Если ему такая возможность не будет предоставлена, он найдет свои пути выхода непосредственно на генерала армии Мерецкова.

Хорошо, согласился Голиков, я вам устрою личный доклад. Только не пожалейте потом.

Вернувшись к себе в отдел, Новобранец написал подробный доклад на имя начальника Генштаба, затем заготовил «спецсообщение» Сталину, Молотову, Маленкову, Тимошенко и Берии, где дал подробное описание нависшей над страной угрозы и приложил «сводку № 8».

Он уже заканчивал свою работу, когда позвонил начальник Академии Генштаба генерал-лейтенант Мордвинов, поинтересовавшись, действительно ли дело так серьезно, как написано в сводке.

Даже еще серьезнее, подтвердил Новобранец.

Наши силы Новобранец знал, но заметил генералу, что в нынешние времена мощным внезапным ударом можно смешать любое количество людей и техники с любым количеством земли. Не забывайте, что наши войска не имеют никакого плана на отступление, о котором запрещено даже заикаться. Если первым внезапным ударом их вынудят к отступлению, то такая масса войск и боевой техники, что у нас на западных границах, сразу устроит давку и неразбериху на дорогах, отступление перерастет в бегство, бегство – в катастрофу. Вот что его беспокоит. Ни в коем случае нельзя дать возможности немцам нанести удар первыми. И если для этого 70 дивизий, разумеется, мало, то 110 дивизий вполне достаточно. Не понятно, почему это никого не волнует.

В случае немецкого нападения «Гроза» теряла элемент стратегической (и тактической) внезапности, а потому становилась практически не выполнимой.

Вскоре Новобранца и Голикова вызвал к себе начальник Генштаба генерал армии Мерецков. По обычаю того времени, вызов пришелся на два часа ночи.

Мерецков принял разведчиков в присутствии начальника оперативного управления генштаба генерала Василевского.

Генерал армии Мерецков знал, разумеется, гораздо больше, чем было положено знать подполковнику Новобранцу. Будучи одним из основных разработчиков «Грозы», он не верил в успех этой операции и в ее целесообразность. Прежде всего он считал, что армия в нынешнем ее состоянии не способна осуществить операцию такого масштаба, хотя бы потому, что не имеет гибкого и четкого управления. Задуманные гигантские клещи глобального наступления распадутся, завязнут, останутся без горючего, боеприпасов и продовольствия задолго до того, как смогут сомкнуться. «Гроза» приведет лишь к большому хаосу сначала в Европе, а затем и в СССР. Любая удача в «Грозе» разложит армию и страну, а неудача – погубит, поскольку у нашей армии нет даже плана на тактический отход, не говоря уже о стратегическом отступлении.

Новобранец попал в самую болевую точку начальника Генерального штаба. Огромная армия, развернутая в рамках доктрины стремительного наступления на западных границах с ее сложным и многослойным хозяйством современных вооруженных сил, не имея плана стратегического отхода, одним ударом может быть превращена в бегущую неуправляемую толпу. Однако Мерецков уже боялся поднимать этот вопрос не только перед Сталиным, но даже и перед наркомом обороны маршалом Тимошенко.