Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2 - Балинт Мадьяр Страница 71

Либеральные демократии являются порядками открытого доступа. Конечно, государство вводит различные требования к использованию ресурсов и ведению определенной деятельности, что означает, что рынки являются нормативно закрытыми [♦ 5.4.2]. Но здесь важно, что доступ к ним предоставляется не только правящей элите. Безличный, то есть нормативный характер барьеров для входа на рынок гарантирует, что доступ к ресурсам может получить кто угодно, независимо от его связей с правящей элитой (которой часто даже бывает отказано в доступе на основании положения о конфликте интересов). Кроме того, современные либеральные демократии – это также государства всеобщего благоденствия [♦ 2.3.2], декларируемой целью которых является равенство возможностей, выражение, сходное по смыслу с открытым доступом, но более сильное. Главный компонент, который необходим конституционному государству для обеспечения открытого доступа, это верховенство права, то есть равенство до и после закона [♦ 4.3.5.1]. В дополнение к этому равенство возможностей также предполагает различные программы публичной политики, цель которых – исключить влияние случайных, незапланированных или незаслуженных факторов на чьи-либо показатели или вознаграждение (доступ к ресурсам)[506]. Получается, что не только правящая элита конституционного государства не пользуется исключительными правом доступа к ресурсам, но и государство стремится предоставить этот доступ людям, не входящим в правящую элиту.

В порядках открытого доступа наиболее важным барьером для входа является наличие или отсутствие у людей желания это сделать или, скорее, осведомленности о существующих возможностях. Таким образом, чтобы осуществить вход, граждане должны обладать информацией, поскольку, чтобы действовать целенаправленно и использовать доступную возможность, они должны обладать знаниями. Эту информацию можно получить из различных средств массовой информации, что обеспечивается открытой сферой коммуникации в целом и гарантируемым правом знать в частности [♦ 4.3.1]. Однако информация, которая не является общедоступной, но которую все же получает человек, бывает, как правило, более полезна, особенно когда она касается доступа к ограниченным ресурсам. Это первый вывод, к которому пришел Марк Грановеттер в своей знаменитой статье «Сила слабых связей»[507]. Он отмечает, что наиболее важным источником не вполне публичной информации являются социальные связи:

♦ Социальные связи – это прямая взаимосвязь между членами общества, обладающими информацией или влиянием.

В рамках нашей структуры мы определяем «общество» как сообщество людей, живущих под юрисдикцией одного политического режима. Что касается социальных связей, Грановеттер фокусируется на одном из их аспектов, а именно на силе связей, которую он понимает как «комбинацию (вероятно, линейную) продолжительности, эмоциональной интенсивности, близости (взаимного доверия) и реципрокных услуг, которые характеризуют данную связь»[508]. Однако такое определение делает понятие связи более узким и, кроме того, содержит ангажированность в пользу либеральных демократий с отделенными друг от друга социальными сферами (которые анализирует Грановеттер). Во-первых, связи не всегда являются взаимными – более того, они могут быть как принудительными, так и добровольными. Во-вторых, как отмечал в своих более поздних работах Грановеттер[509], связи могут быть как основанными на чувствах, так и инструментальными, а также формальными и неформальными. Это означает, что продолжительность и эмоциональная составляющая связей не обязательно определяют их силу. Формальные связи могут принимать вид подлежащих исполнению претензий, которые актор А предъявляет актору Б, что делает связь по определению сильной, независимо от ее эмоциональной составляющей. Неформальные связи также считаются сильными, если они подлежат исполнению (как правило, принудительному), и для их формирования тоже не всегда требуется много времени.

Обобщая широкий корпус литературы на эту тему, Питер Пинг Ли обращает внимание на то, как социальные связи позволяют людям получать доступ к ресурсам, что обычно входит в понятие социального капитала (см. Текстовую вставку 6.1). Это заставляет нас провести различие между информацией и влиянием, которое также следует из работ Грановеттера[510]. Информация и влияние похожи в том, что (1) используются одним человеком в отношении к другому и (2) могут влиять на действия человека в будущем. Однако принципиальное отличие между ними состоит в том, что, хотя информация обозначает сведения или данные, которые актор А может лишь передать актору Б, чтобы тот мог принять их во внимание, влияние означает, что актор А может заставить актора Б принять во внимание его пожелания и действовать в соответствии с ними. Речь не идет о принуждении, так как влияния можно добиться только через горизонтальное давление общественности в рамках специфического персонализированного процесса (то есть субъективного, аффективного, ориентированного на людей и основанного на чувствах)[511]. Однако наличие влияния, по сути, означает, что человек имеет возможность получить то, чего он не смог бы получить, просто обладая информацией. Оказывая влияние, можно добиться дискреционных преимуществ в нормативной среде либеральных демократий. Проиллюстрируем это примером из работы Грановеттера: в порядках открытого доступа только информация о вакансии позволяет человеку «попасть на стартовую линию» вместе с другими претендентами на тот же дефицитный ресурс. Мы описываем здесь ситуацию, характерную для либеральных демократий идеального типа, когда граждане, то есть «безличные категории индивидов, ‹…› взаимодействуют на обширном поле социального поведения, но при этом им не нужно знать об индивидуальной идентичности партнеров. Идентичность ‹…› начинает определяться как набор безличных характеристик»[512]. Другими словами, не важно, кем лично являются эти люди или какие у них есть сильные связи – то, что имеет значение, это их безличные характеристики, например способности. При этом влияние дает человеку больше шансов на получение доступа к ресурсам прежде всего потому, что именно благодаря своим сильным связям (например, через семью или дружбу) он и входит в контакт со своим потенциальным работодателем.

Текстовая вставка 6.1: Социальные связи и социальный капитал

[На основе имеющихся публикаций] можно выделить пять основных измерений формальности – неформальности ‹…›: кодификация; формирование; обеспечение исполнения; возможности и персонализация. ‹…› По этим пяти критериям личное доверие, прочные социальные связи, эмоциональная преданность ‹…› и интуиция являются сильно-неформальными; ‹…› религия, культура, этика и трансформационное лидерство слабо-неформальны; право, государство, собственность, иерархия ‹…› сильно-формальны; рынок и делегирование слабо-формальны. В этих четырех группах можно выделить более сильные и более слабые подгруппы в соответствии с их конкретным содержанием и относительной силой элементов в каждой категории. ‹…› Я называю социальный капитал неформальным доступом к ресурсам других людей, получаемым благодаря социальным связям. ‹…› Чтобы определить общую ценность социального капитала, следует объединить два его ключевых измерения. Первое из них, содержание, состоит из двух компонентов: (1) силы доступа к оценке вероятности получить услуги от людей на диадическом уровне и (2) преимуществ доступа к измерению ценности услуг как «бесплатной аренды» чужих ресурсов на диадическом уровне. ‹…› Второе, измерение структуры, также состоит из двух компонентов: (1)