Юрий Колесников - Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки Страница 93

Теперь Котельникову стало многое понятно. Он был поражён и восхищён! Тем более когда ни один из «грузчиков» на следующий день не явился в Горкомхоз на работу. Юрий догадывался о причине. Вопросов не задавал даже Михаилу Игнатьевичу.

Лишь после просмотра короткометражного фильма он узнал, что перегоревшая лампа якобы от старого радиоприёмника, купленного в «неком комиссионном магазине», оказалась генераторной лампой от радиопередатчика немецкой фирмы «Телефункен». И что затеянная инженером съёмка была заснята отделом контрразведки измаильского облуправления.

– В самом начале в разговоре со мной по этому поводу ты высказал мысль, что было бы хорошо, чтобы кто-нибудь из представителей органов находился в самолёте и заснял фотографа во время съёмки. Твоё предложение отражено в деле. На это начальник управления сказал, что из тебя получится толковый контрразведчик! Так что, Юрка, можешь гордиться! Рад за тебя! Провернули мы операцию на славу. Считай, что моё устное заключение и есть благодарность органов…

Твои поступки были правильны. Риск, которым пренебрёг, был серьёзный. Кто знает, чем могла бы обернуться затея инженера. Молодец!

– Я стал понимать значимость затеянного уже во время проведения «операции», – признался Юрий. – Без конца выверял, насколько правильно поступаю. Во всяком случае, напряжение ни на секунду не отступало. Выполняемое считал долгом. А главное, операция прошла незаметно для окружающих. У меня, правда, была мысль, что после отъезда с аэродрома могли покончить со мной. Как с участником и свидетелем. Но револьвер был при мне.

– Об этом ты мне не говорил. Нехорошо! Обо всём надо докладывать… Условились?

Юрий кивнул.

Тут Михаил Игнатьевич напомнил:

– А ведь началось вроде бы с пустяка! Перегорела лампа радиоприёмника. Невелика беда… Зато в итоге чем всё завершилось? Вот почему инженер так настойчиво требовал вернуть перегоревшую лампу – чтобы не оставлять следа. Потому мне не хотелось возвращать вещественное доказательство. Но был вынужден, чтобы не насторожить инженера.

В деревне Курчи, напротив Болграда, по ту сторону лимана Ялпуг, где Студенков и Юрий некоторое время тому назад купались, органами НКВД были изъяты две рации. Одна оказалась давно вышедшей из строя. По всей вероятности, когда инженер обратился к Юрию с просьбой найти замену лампе, у них вышел из строя последний передатчик. Но с этим уже разбиралось следствие. Конечно, не в Болграде.

На счету ликвидированной группы, как выяснило следствие, был не только шпионаж, но и убийства.

Глава 20

Во время учёбы в Бухаресте Юре довелось побывать в Галаце в связи с прибытием на тамошний аэродром первых «мессершмиттов». Запомнился вечер 3 сентября 1939 года с развешенными в городе афишами, где под огромным изображением Гитлера со зловещим оскалом пестрели его слова: «Они захотели войну с Германией – они её получат…» В тот день истёк срок ультиматума Англии и Франции, предъявленный Германии по поводу «немедленного прекращения вторжения вермахта в Польшу».

Теперь Галацы оказались напротив советского Рени.

В Болграде по выходным дням под вечер на бульваре можно было видеть молодых людей, которые по недальновидности и легкомысленному отношению к властям «точили языки». Юрий переживал за соученика по лицею острого на язык Мику Набережнего, блиставшего юмором в антисоветски настроенной компании.

Ему было искренне обидно за своего соученика. Однако на неоднократные юрины уговоры Мика отвечал шутками, прибаутками. Особенно высмеивал жён армейских командиров, которые прогуливались по бульвару в ночных рубашках или шёлковых комбинациях с кружевами, принимая их за нарядные платья. Эти вещи продавались в военторге среди оставшихся товаров, которыми прежде торговали румыны. Конечно, в СССР не видели таких вещей и не знали их назначения. Это и служило поводом для насмешек молодых недоброжелателей. Эти шутки истолковывались как проявления антисоветизма. Такие действия карались. Нашлись и доносчики, раздувавшие кадило. Быть может, из личных шкурных интересов.

Небольшой их штат имелся у старшего следователя горотдела Смилянного. Юрий не переносил его за самомнение и неуживчивый характер, раздражала также его сморщенная, постоянно недовольная физиономия.

В конце концов бедняга Мика заодно с другими угодил в неприятную историю. Возможно, цирюльник военторговской парикмахерской Мировский подставил его, чтобы самому завоевать доверие у местных органов. Парикмахерская, в которой он работал, обслуживала только военных. Никто из гражданских не имел туда доступа. Мировский работал там по рекомендации Смилянного, который и отправил его с заданием в Румынию. Однако посланец не вернулся. Выяснилось, что парикмахер на протяжении ряда лет был агентом румынской тайной полиции – сигуранцы.

Глава 21

В Управление разведки НКГБ СССР из Бухареста поступило сообщение от местной агентуры о том, что Генеральная дирекция префектуры полиции столицы Румынии направила всем провинциальным полицейским комиссариатам постановление главы государства генерала Антонеску о необходимости принять срочные меры к привлечению немецкого населения, проживающего в различных городах страны, к рытью в своих дворах специальных укрытий для защиты от бомбардировок вражеской авиации. Указанные мероприятия должны быть завершены до 15 июня 1941 года.

Глава 22

12 мая в 0 часов 35 минут в Управление иностранной разведки НКГБ СССР из Лондона поступила шифровка, в которой сообщалось, что, по данным достоверного источника, 11 мая сего года на рассвете вблизи города Глазго приземлился на парашюте иностранец, который выдаёт себя за Рудольфа Гесса – заместителя фюрера по национал-социалистской партии.

Свалившийся с неба чужестранец потребовал от обступивших его британцев, вооружённых охотничьими ружьями, доставить его на виллу герцога Гамильтона либо помочь срочно связаться с ним. При приземлении он повредил себе ногу.

Есть предположение, что парашютист не самозванец. Это подтверждается полным молчанием, которое хранит пока английское правительство. Источник располагает сведениями о том, что герцог Гамильтон в полдень 11 мая специально прилетел на своем самолёте в Лондон и тотчас же отправился на виллу премьер-министра Черчилля в Чартуэлл Манор.

К этому времени некоторые сведения о произошедшем в районе Глазго всё же просочились. Герцог Гамильтон, ранее близко знавший Гесса, оказывается, встретился с ним вскоре после его приземления на британской земле и засвидетельствовал, что это действительно Рудольф Гесс, третий человек в Германии после Гитлера и Геринга. В ночь на 11 мая Гесс на спортивном самолёте пересёк Ла-Манш и на рассвете, достигнув района поместья герцога Гамильтона, выбросился на парашюте. Самолёт вскоре врезался в землю.

К информации из Лондона в Кремле отнеслись с явным подозрением. Этот случай лишний раз подтверждал необходимость сдерживать развёртывание советских вооружённых сил в приграничных районах в связи с возможными провокациями, несмотря на продолжавшуюся концентрацию германских войск.

Сталин был в курсе событий. До мельчайших подробностей. В его мозгу гиперболизировалась перспектива возможного союза англичан с немцами. Временами она отступала, но всё равно не давала ему покоя ни днем, ни ночью. Он знал цену лжи, измене, предательству. В этом заключалась одна из причин его постоянной подозрительности и недоверия к людям, зачастую к самым близким, искренним, верным. Именно в этой связи он пришёл к выводу, что «все ещё может быть, ибо всё уже бывало».

Он произносил вслух или про себя эти слова, когда находился в большом напряжении с взвинченными до предела нервами. Тогда желание мести достигало в нём высшей точки. Однако внешне это оставалось незаметным.

Прилёт Гесса в Великобританию и догадки по поводу его миссии лишний раз подтверждали правоту интуиции генсека. Доказательством служили факты, которые регулярно поступали от резидентуры, от работников Наркомата иностранных дел и торговых зарубежных представительств. Причём опровержений за очень редким исключением не было.

Создавалось впечатление, что немцы и их союзники, да и дипломаты других стран считают советских представителей не иначе как забитыми, ограниченными политиками, а руководителей страны – олухами и слепцами, которых Гитлер и его окружение запросто обводят вокруг пальца.

Отдельным политикам, однако, казалось, что Советы лишь делают вид, будто ничего не замечают, но когда понадобится, преподнесут такой сюрприз, от которого нацистам станет тошно. Достанется и ещё кое-кому…

Один из умеренных политиков, симпатизировавших прежде Стране советов, не без сожаления сказал:

– Всё-таки кухарка и сапожник неспособны управлять государством. Это же Россия! На неё зарятся не только открытые и тайные враги Европы и Азии.