Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6380 ( № 32 -33 2012) Страница 11

Погребальный звон гудит в веках.

Старенькая церковь. Поклонись ей,

Поклонись - покайся во грехах.

Тень мелькнёт, юродивый на паперть

Выскочит копеечку просить.

За его спиною Божья Матерь -

Щит, ограда всей святой Руси.

Пародии

Пародии

от Евгения МИНИНА

СТИХОШТАННОЕ

идут штаны по улице а в штанах-то я

куда идёте вы штаны куда несёте меня

молчат чёрные штаны идут себе вперёд

и грозен мрачен и суров штанов неумолимый ход

Алексей Денисов

куда идут мои штаны большой-большой секрет

куда несёте вы меня они молчат в ответ

и грозен их ритмичный ход и мрачен и суров

их не хватает материть всяких нецензурных слов

а может к критикам ведут меня мои штаны

где их ругаясь могут снять и ниже дать спины

несли по улице штаны меня куда не знал

а посмотрите привели в известный уважаемый

журнал

НЕ НАДО МОЯ

Бесчувственной пяткой надкусан паркет или так ламинат

пинг-понг антрекота с арбузом бойца не заметил отряд.

Александр Самарцев

Мы ехали вроде бы шагом ямщик не гони лошадей.

Чапаев промчался оврагом пугать неразумных людей.

И с яблочко-песней украдкой на палубу вышел моряк

ударил бесчувственной пяткой и свистнул

взъерошенный рак.

Прощайте девчонки-мальчишки и вот он

последний парад.

Откуда в телеге дровишки  ещё не заметил отряд.

Пусть годы проносятся мимо ещё наломал бы я дров,

но вышел из леса вестимо навстречу с дубинкой

Светлов.

ОЗАБОЧЕННОЕ

Я с Митей Карамазовым напился,

Ноздрёву морду наглую набил,

в Каренину влюблённым притворился,

у Лариных в усадьбе погостил[?]

Александр Рудт

Нет в мире благороднее затеи,

чем день и ночь по классике гулять,

и бунинские "Тёмные аллеи"

собою гениальным освещать.

С Мазаем зайцев мы спасали вместе,

Базарова я вылечил на спор,

с Раскольниковым выпили грамм двести,

а после молча выбросил топор.

Татьяну потрясал стиха рифмовкой,

и лишь невольный страх в душе бродил,

чтобы меня Онегин с Ленским Вовкой

не перепутал и не пристрелил[?]

ПЯТИКНИЖИЕ

ПЯТИКНИЖИЕ

Владимир Титов.

Тёмная сторона. - М.: Вест-Консалтинг, 2012. - 210 с. - 500 экз.

Когда писатель собирается рассказать о своей тёмной стороне, у него может получиться страшно, а может - смешно. Самое обидное, когда задумано первое, а выходит второе ("пугает, а мне не страшно"). У Титова в основном получилось страшно. У него есть проколы: сентенции вроде "Нет слов, чтобы описать чувства людей, столкнувшихся со сверхъестественным. Это можно пережить, если повезёт", - после чего "везунчики" в рассказе начинают готовиться к ужасной и мучительной смерти. Но по большей части слова у Титова находятся, и в книге есть напряжение, которое успешно нарастает. "Тёмную сторону" писатель ищет не в человеке: люди - народ хоть и слабый, и глупый, но дневной. А вот рядом существует что-то непонятное, сильное и тем более опасное, что даже не злое, а какое-то нечеловеческое, бесчеловечное. Сопротивляться ему чаще всего бесполезно, но если даже и не пробовать - то уж точно расчеловечишься сам.

Игорь Юрков.

Стихотворения и поэмы . - СПб.: Издательство Пушкинского Дома, 2012. - 256 с. - 500 экз.

Игорь Юрков прожил двадцать семь лет, издал один маленький поэтический сборник и надолго оказался забыт. И вот что удивительно: эта жизнь и стихи пришлись на первую треть XX века (Юрков родился в 1902 году), но их содержание, форма - включая синтаксис и интонации - очень близки современной поэзии. Юрков мало включён в исторический контекст; даже о НЭПе он пишет так, будто с живым ироническим вниманием смотрит кинокартину. Его иногда называют сюрреалистом - он действительно по большей части отстранённо описывает ощущения, которые вызывает в нём реальность, и деформирует пространство. Те скудные воспоминания, которыми полнится жизнь больного юноши, он сохраняет нежно: запахи сирени и шиповника, золотой отблеск неба, стон ветра, холод заиндевевшего стекла; жизнь Юркова состоит из немногого - тем больше он ценит то, что есть. Эмоциональное напряжение его стихов очень сильное, но скрытое: он не оголяет свои чувства, как если бы от громкого слова их острота нарушилась.

Андрей Турков. Путеводитель по "Книге про бойца" А. Твардовского. "Василий Тёркин" : Учебное пособие. - Издательство МГУ, 2012. - 122 с. - (Серия "Школа вдумчивого чтения"). - 1500 экз.

Поэма А. Твардовского "Василий Тёркин" сыграла выдающуюся роль в годы Великой

Отечественной войны, став, по определению одного из фронтовиков, энциклопедией солдатской жизни. В "Книге про бойца" нашлось место и юмору, скрашивавшему бесконечную окопную страду, и самой суровой правде, "как бы ни была горька".

Об истории этого великого военного эпоса, о её отнюдь не простой судьбе и удивительном художественном своеобразии, всё ещё недостаточно оценённом, рассказывает многолетний исследователь жизни и творчества великого русского поэта. Для преподавателей средней и высшей школы, их учащихся, абитуриентов и всех любителей русской литературы исследование Андрея Туркова - неоценимое подспорье как на уроке по литературе, так и в патриотическом воспитании.

Александр Ливергант.

Сомерсет Моэм. - М.: Молодая гвардия, 2012. - 283 с. - (Серия "ЖЗЛ"). - 5000 экз.

Уильям Сомерсет Моэм числил в своих предшественниках рассказчиков каменного века, которые, собрав у костра племя, занимали его историями. Он великолепно умел писать такие захватывающие внимание, простые и безукоризненные истории - но это не было спонтанным даром. С его способностями он мог учиться в Кембридже и дослужиться до министра иностранных дел, но решил стать писателем, только писателем - и поступил в медицинскую школу. Он был акушером в лондонских трущобах и первый свой роман написал о жизни фабричной бедноты. И хотя роман безвестного писателя был раскуплен за месяц, Моэм был собой недоволен и вновь резко поменял образ жизни. Он утверждал: писатель должен каждый день удивлять себя - и следовал этому правилу. Он настаивал, что писателя делает не вдохновение, а упорный труд. Под конец жизни он последовательно уничтожал все материалы, которые могли бы помочь его биографам. Но биографы не сдавались. В книгу Александра Ливерганта включены также прежде не публиковавшиеся путевые очерки Моэма.

Энн Файн.

Мучные младенцы. Список прегрешений. - М.: Самокат, 2011. - 264 с. - 5000 экз.

Представьте себе класс в английской школе, где собраны мальчики-подростки, отпетые хулиганы, завалившие все экзамены и заслужившие специальное задание: три недели своей жизни они должны посвятить уходу за тряпичными куклами, набитыми мукой. Эти младенцы не хотят есть, не плачут, им не надо менять подгузники. Но их необходимо содержать в чистоте, нельзя оставлять одних, надо вести дневник наблюдений, и вообще: теперь мальчишки за этих кукольных детей отвечают. Чем закончится этот чрезвычайно рискованный эксперимент? Разумеется, далеко не все справятся с ответственностью. Но многие захотят задать родителям вопросы: а я какой был маленький? а со мной вы так же мучились? Какие ненормальные вообще решают завести детей? И каждый, услышав ответы, поймёт что-то важное о себе и о жизни в семье. Книга известной английской писательницы Энн Файн - очень трогательная, проникнутая мягким юмором и одновременно печалью, потому что случаются вещи, которые нельзя изменить, а нужно просто принять.