Владимир Гаков - Виток истории (Зарубежная научная фантастика 60-70-х годов) Страница 13

Читатель, конечно, помнит искрометный, брызжущий юмором роман-калейдоскоп «Человек без Лица» (в оригинале — «Разрушенный», 1953), — в похожей манере написана и последняя книга. С иронией, становящейся подчас ядовитой, рассказывает писатель о головокружительных приключениях группы людей, наделенных бессмертием (среди них и неандерталец Хик-Хаек-Хок, и Иисус Христос, и многие другие). Чего только не встретишь в сверкании тем и образов — гонки в космосе и путешествия во времени, бессмертие, сверхкомпьютер «Экстро» и сверхчеловеков, «сумасшедшего героя-маньяка» (популярная «маска» ранней американской фантастики) — и так до бесконечности… Все это подано остроумно, ярко, весело, подчас откровенно пародийно.

На фоне относительного спада и молчания ряда авторов в конце 60-х активно работают два других ветерана — П. Андерсон и Ф. Лейбер. Творчество этих писателей нелегко определить однозначными категориями «хорошо»—«плохо»: Андерсон очень часто отдает дань бездумной авантюра, «космической опере», проскальзывают у него и хайнлайновские нотки ностальгии по «твердому порядку». Лейбер охотно и плодотворно пишет на мистические, оккультные темы. В то же время мы имели возможность познакомиться с веселой искрометной пародией Лейбера «Серебряные яйцеглавы» (1961), а такие переведенные рассказы Андерсона, как «Сестра — Земли», «Зовите меня Джо», «Бессмертная игра», в нашем сознании неизменно связываются с вершинами серьезной, прогрессивной американской фантастики.

Оба одинаково успешно обращаются и к «строгой» научной фантастике, и к романтической притче-сказке, и к жанру политического памфлета. Так, в романе «Время: ноль» (1970) Андерсон выдвигает интересную гипотезу возможности «полета» в отдаленное будущее, когда расширение нашей Вселенной сменится сжатием. И даже «дальше» — когда Вселенная начнет свой новый цикл. Выживший экипаж космического корабля дает надежду всей человеческой цивилизации… А во внешне традиционном повествовании о контакте проскальзывают морально-этические нотки, связанные с проблемой «вмешательства» в судьбу чужой цивилизации («Время огня», 1974). Ф. Лейбер заставил заговорить о себе как о мастере политической сатиры памфлетом «Призрак бродит по Техасу» (1969). Действие в этом романе развертывается в Техасе будущего — это не только символ США, но к описываемому периоду и реальные «Соединенные Штаты», сузившиеся до размеров одного Техаса. Чем заняты в Техасе будущего? Все тем же — поисками «красной угрозы»,

Наконец, в ряде произведений Андерсона и Лейбера в научную фантастику вплетаются элементы сказки — и, пожалуй, намного удачнее, чем, скажем, в произведениях Саймака. Например, место действия романа Андерсона «Буря в летнюю ночь» (1974) — романтическая таверна «на скрещении времен», обитатели которой по очереди рассказывают о своих мирах. Миры эти удивительны — в одном из них реально живут Ромео и Джульетта, Ричард III, Калибан и Миранда и, конечно же, сам «великий историограф Вильям Шекспир».

Заканчивая о ветеранах, нельзя не упомянуть хотя бы словом о Рэе Брэдбери, представлять которого советскому читателю нет необходимости. Его лучшие работы пришлись в основном на 50-е годы. Тем не менее последние рассказы в жанре научной фантастики (в частности, вошедшие в сборник «Я пою тело электрическое» (1969) «Покинутый город на Марсе» и др.), а также романтическая повесть-сказка «Осеннее дерево» (1972) свидетельствуют о новых гранях удивительного таланта, неподвластного, видимо, ни времени, ни моде.

Творческий путь ведущих американских фантастов старшего поколения на рубеже десятилетий показывает, что лавирование между Сциллой традиции и Харибдой новизны оказалось нелегким делом. И все-таки ветераны старой гвардии продолжали вести свой корабль по штормовому морю.

Устойчивая популярность и уважение со стороны критики и читателей не дают оснований говорить о каком-то уходе старшего поколения американской фантастики с литературной сцены. Романы этих писателей награждаются премиями, на них без конца ссылаются исследователи, к ним по-прежнему благосклонны издатели (имя — лучшая реклама!). Однако от безмятежного «штиля» кэмпбелловских времен, окутанного дымом фимиама и лести, не осталось и следа. Теперь уже титулованные «гранды» вынуждены доказывать свою значимость в споре с молодыми — раньше же такие вещи принимались за аксиому…

«ФИЗИКИ» И «ЛИРИКИ»

Пока на Британских островах кипели страсти, связанные с бурной активностью «Новой волны», в США незаметно для многих выросло новое поколение молодых авторов — некоторые из них уже к началу 70-х заняли ведущее положение, сравнимое, скажем, с прежним положением Азимова или Хайнлайна.

Группы молодых писателей-фантастов словно бы не коснулось повальное увлечение экспериментами в стиле «Новой волны», остались они равнодушными и к призывам «вернуться» в «обычную» литературу. Их книги характеризуют тщательность и достоверность, детально выписанный естественнонаучный фон, наконец, явный примат умозрительной концепции над художественным воплощением — словом, все черты традиционной science fiction. Отличие молодых «традиционалистов» от старой научной фантастики — лишь в определенном расширении тематики.

Последнее обусловлено обращением к темам, «о которых говорят», к больным вопросам ближайшего будущего, если и не настоящего (особенно популярны в этом смысле темы экологии и энергетики будущего). Чтобы составить себе самое общее впечатление, раскроем наугад десяток пестрых обложек.

…Группа реакционно настроенных политиканов-бюрократов всячески противится внедрению открытия, позволяющего контролировать движение ураганов («Творцы погоды» (1967) Б. Бовы, ставшего — после смерти в 1971 году Кэмпбелла — у редакторского руля журнала «Аналог»). Танкер-киборг — наполовину исполинский кит, наполовину автоматизированное судно, — одиноко бороздит океан в поисках людей. Земля превращена в безжизненную помойку в результате загрязнения, отравлено и океанское дно. Люди живут в подземных ульях, да в редких поселениях на дне, покрытых непроницаемыми куполами («Бог-Кит» (1974) Д. Т. Басса)… Снова отравленный океан, но на этот раз человечество оказывается на краю гибели в результате потери планктона, единственной основы питания в будущем (. «Воды смерти» (1967) И. Гринфилда). Нашествие болезней, справиться с которыми наука не может («Время Четвертого всадника» (1976) Ч. К. Ярбро)… Гибель Калифорнии в результате геологического катаклизма в районе Сан-Андреас (ожидаемого учеными в действительности) и, как следствие, нарушение всей политической структуры США (роман К. Джентри «Последние дни Калифорнии», 1968)… В далеком будущем, когда человечество уже не в состоянии обеспечить себя даже минимумом энергии, дети планируют убийство родителей, чтобы завладеть их энергетической квотой («Дети растут в 3000-м» (1975) Ф. Готшалка)… Наконец, неразумные и безответственные эксперименты с генетическим кодом насекомых приводят к появлению огромных пчел-убийц, атакующих Нью-Йорк («Пчелиный рой» (1974) А. Херцога)… К этому «списку» можно прибавить переведенные на русский язык романы М. Крайтона «Штамм Андромеда» (1969) и «Человек-компьютер» (1972), серию М. Кэйдина о киборге и другие произведения.

Пожалуй, наиболее значительной фигурой в этом ряду представляется Ларри Нивен — один из самых популярных сейчас молодых фантастов. Ему удается как бы «реанимировать» весьма «заезженные» темы, такие, как галактическая экспансия человечества, контакт, столкновение человека с удивительными астрофизическими и иными природными загадками. Произведения Нивена не лишены гуманизма и веры в разум; символично в этом плане название одного из центральных романов писателя — «Мир — кольцо» (1970), заставляющее еще раз вспомнить о Великом Кольце И. А. Ефремова. В некоторых романах Нивен со строго научных позиций подходит к таким темам научной (?) фантастики, как «ESP-феномены», путешествие во времени, а иногда — хоть и чрезвычайно робко — ставит проблемы социальные.

Как и у подавляющего большинства американских фантастов, у Нивена богатство «естественнонаучного» воображения соседствует с бедностью воображения социального. Мир-то — «грядущего», но люди в нем ничем не отличаются от современников Нивена. Так, в серии, посвященной перспективам и социальным последствиям трансплантации органов, Нивен рисует будущую капиталистическую Америку, в которой создан «банк органов». За малейшую провинность, хотя бы и переход улицы в неположенном месте, человеку грозит смертная казнь. Ведь жюри присяжных, законодатели, правительство, общественность — всего лишь люди, желающие продлить себе жизнь, а всем известно, что жизненно важные органы тела казненного поступят в «банк»! По аналогии с контрабандистами-бутлегерами времен сухого закона появились даже контрабандисты-«органлегеры»…