Газета Дуэль - 2009_19 (618) Страница 14

Из этих соображений следует простой логический вывод: Требования к абитуриентам и Правила приема в конкретный ВУЗ должны разрабатывать или организации, для которых этот ВУЗ готовит специалистов, или (что лучше, но не всегда реально) потребители продукции этих организаций. Так, Правила приема в элитарные технические ВУЗы должны разрабатываться концерном Росвооружение и согласовываться с Министерством обороны РФ, Правила приема в Московский, Санкт-Петербургский и Новосибирский университеты — Российской академией наук, Правила приема в ВУЗы, готовящие адвокатов по уголовных делам, — Всероссийским съездом Воров в Законе.

Единые правила приема для всех ВУЗов страны — это полный нонсенс. По той простой причины, что ВУЗы разные и разных специалистов готовят. Еще большим нонсенсом являются единые для всех ВУЗов требования на вступительном экзамене ну, например, по физике. В техническом ВУЗе этот экзамен должен выявлять инженерные способности, в педагогическом ВУЗе — умение ярко, образно и интересно изложить материал. По последней причине письменные экзамены в Педагогическом ВУЗе совершенно бессмысленны.

Кто должен финансировать высшее образование? Ведь оно на самом деле достаточно дорого стоит.

На мой взгляд, вопрос поставлен некорректно. Прежде, чем ответить на вопрос «кто?», нужно ответить на вопрос «когда?».

Труд педагога (школьного ли, ВУЗовского ли) в некоторым смысле напоминает труд садовника. Его результаты становятся видны лишь через много-много лет. Садовник до этого скорее всего не доживет, но зато его внуки будут наслаждаться сладкими яблоками и грушами.

Думаю, что высшее образование нужно оплачивать только тогда, когда созреют его плоды. То есть, выпускник ВУЗа превратится в действительно высококвалифицированного специалиста. Если же плоды не созреют, то и платить за получение высшего образования не следует.

Это можно осуществить, введя закон, по которому организация, использующая труд специалиста, будет платить налог в пользу ВУЗа, этого специалиста подготовившего. О таком подходе очень хорошо сказал мудрый Гамзат Цадаса:

Конь ударом копыта свирепого волка убил,Но крестьянин быку благодарность за это принес.Это подвиг овса, что коня богатырски вскормил,Ну а кто, как не бык, наше поле вспахал под овес!

С ростом зарплаты специалиста налог в пользу ВУЗа должен расти сильно опережающими темпами. А если человек будет работать не по специальности, то налог будет перечисляться не ВУЗу, а в доход государства.

Благодаря этому механизму уважаемый преподаватель при не очень большой зарплате на старости лет может получить хорошую прибавку к пенсии.

Немаловажно и то, что такой Закон поможет нашей стране получить частичную компенсацию за потери, связанные с утечкой мозгов за рубеж. Здесь, однако, возникают юридические тонкости, обсуждать которые я не решаюсь.

Многие наши экономисты не без цинизма рассматривают образование, как сферу услуг. Это — глубочайшая ошибка. Систему образования следует рассматривать, как отрасль промышленности группы «А» (производство средств производства). Ибо она производит главное средство производства — квалифицированную рабочую силу, без которой любая самая современная техника останется грудой никому не нужного металла. С.В. Багоцкий, ученый секретарь московского общества испытателей природы, к.б.н.

Товарищ Багоцкий формально все написал так, однако я совершенно по иному смотрю на образование и считаю, что оно в корне не верно — ни среднее, ни высшее. И то, и то сегодня оглупляет человека.

В своем представлении о будущем идеальном устройстве общества и государства я до сих пор вижу его так, как описал в «Командировке в государство Солнца».

«Теперь — об обучении и, сначала, о принципах его. Из чего исходят Люди?

Разные способности детей или Людей в обществе никого не волнуют, никакую элиту в государстве отдельно не собирают и не воспитывают. Людей волнует не отдача обществу от Человека, а сам этот Человек. Если его не научить думать, то он не способен будет творить (врожденные способности человека при этом — это вопрос настолько второстепенный, что ему практически не придают значения). А если он не сможет творить, то не сможет получать удовольствие от жизни Человека и будет их искать в удовлетворении только животных инстинктов. А вот это уже страшно и прежде всего для него самого.

Если взглянуть на творчество не с точки зрения его результата, а с точки зрения механизма творчества, то это применение своих знаний в новом их сочетании. Отсюда коренной поворот в образовании: от учителя уже не требуют, чтобы ученик знал некую программу: это не то что недостаточно, это губит человека. От учителя требуется научить ученика применять знания. Образно говоря, школа из школы учебников стала школой задачников.

Исходя из этой цели, следует главная задача, без которой знания невозможно применять, — знания должны быть образными; ученик должен представлять себе образно и правильно каждое слово, составляющее знание.

Чтобы вы поняли о чем речь, постараюсь и я образно вам это пояснить.

Представим себе конструктора, которому требуется разработать проект, скажем, посылочного ящика, состоящего из листов фанеры, реек и гвоздей. Положим, конструктор никогда такого ящика не видел, и это решение, естественно, будет для него творческим. Если Человек все эти материалы видел хоть раз, то для него такой ящик не проблема.

А теперь представим, что этот «конструктор» знает слова «фанера, рейка, гвоздь, молоток», но никогда в жизни не видел реальной фанеры, рейки и т. д. Ведь творческое решение рождается в уме, как же оно может родиться, если ум не в состоянии себе образно представить ящик, который нужно перенести на бумагу в виде чертежа?

Без образного мышления творчество невозможно в принципе.

Так называемое абстрактное мышление — это чаще всего игра словами, дающее новое («творческое») сочетание слов, но не дающее никакого полезного, действительно творческого результата.

Представим себе два компьютера, в памяти которых записаны абсолютно правильные тексты. Одному компьютеру задают ключевое слово «молоток», и он отыскивает в памяти тексты с этим словом и начинает их выдавать второму. Второй компьютер из этих текстов воспринимает, как ключевое (важное), слово «булка» и начинает в ответ выдавать тексты с этим словом. В этих текстах первый компьютер ухватывает, как ключевое, слово «теща» и т. д. и т. п. Будет идти диалог, состоящий из правильных слов в правильном сочетании, но творческого решения эти компьютеры не найдут никогда.

Этот вот диалог компьютеров — типичный диалог советской (да и не только советской) образованщины — уйма слов и ноль результата. И даже если они случайно сотворят сочетанием слов что-то действительно полезное, действительно творческую мысль, то ведь сами не поймут, что это.

В школе будущей России такое обучение считается преступлением. Далее.

Мало запомнить знания, даже образно, нужно оттренировать способность их применять — нужно научить ребенка думать, а не просто воспроизводить хранящиеся в памяти знания.

Вот круг задач, которые решают в школах России учителя в описываемое мною время. …Школа секгодня от школы XX в. сохранила только наличие зданий, площади под школой и учителей. Все остальное по-другому.

Школы в новой России стараются иметь большими, примерно по 2000 учеников обоего пола, хотя это не всегда удобно с точки зрения транспорта. Но это позволяет соединить непосредственно с учеником интеллектуальную силу сразу большого количества учителей и большие технические возможности.

Школы смешанные, но мальчики и девочки занимаются отдельно, причем учителями у мальчиков являются только мужчины, а у девочек только женщины. Педагогический коллектив один, и ответственность он несет за всех детей. И если девочка что-то спрашивает у учителя, а мальчик у учительницы, то им, конечно, все объясняют, ни к кому не отсылая. Иногда учителя и учительницы подменяют друг друга, но правило раздельности в основном сохраняется.

В школах нет классов в нашем понимании, ни 1-го, 2-го… 10-го, ни «а», «б» и т. д. Класс имеет номером две последние цифры года (первоклашки выбирают себе для облегчения запоминания тотем: класс «оленей», класс «голубей» и т. п.). Считается нормой около 100 детей в классе. Учит класс группа учителей из расчета примерно 15 учеников на учителя. Никаких переходных экзаменов и оценок нет, как нет и выпускных экзаменов и каких-либо документов об окончании школы. Всем и так понятно, что если молодым людям 17 лет, то школу они окончили или заканчивают. Слово «закончили» тоже достаточно условно, поскольку процесс познания нескончаем, да и школа не учит чему-то конечному, а только лишь навыкам процесса познания и применения знаний.