Эдуард Ходос - Еврейский синдром-2 Страница 16

Надеюсь, этот факт выглядит достаточно убедительным в контексте моей осведомленности по затронутой здесь проблеме. Но я даже не призываю верить мне на слово. Приведенные ниже документы подтвердят справедливость моих утверждений.

Поскольку я упомянул здесь о скандале, связанном с убийством журналиста Георгия Гонгадзе, самое время напомнить еще об одном "громком деле", вернее обещавшем стать громким, но так и не ставшим таковым. Речь пойдет о "самоубийстве" народного депутата Украины, известного харьковского бизнесмена Юрия Кононенко. Его странная нелепая смерть не только потрясла общественность, но и вызвала массу вопросов. Однако, похоже, никто не собирается на них отвечать - версия о самоубийстве устроила всех. Во всяком случае, в Харькове. Не потому ли, что сразу после гибели Кононенко прозвучали прямые обвинения в адрес харьковской "сладкой парочки"?

Весьма любопытны в этом плане откровения народного депутата Украины, председателя бюджетного комитета Верховной Рады, лидера украинской партии "Яблоко" Михаила Бродского. Представляю вашему вниманию фрагменты пресс-конференции депутата Бродского в Харькове, стенограмму которой опубликовала харьковская газета "Утренний экспресс-выпускъ" (№ 27, 15.02.2001 г.): "М. Б.: Я приехал в Харьков, чтобы дать показания в прокуратуре. Рассказать все, что я знаю по поводу смерти Юрия Кононенко, и того, что повлекло эту смерть. Разговор в прокуратуре был очень уважительный. После допроса я был приглашен в кабинет прокурора области. Мне лично понравилось его отношение. Я лично не почувствовал никакого подвоха. Мне просто показалось, что люди делали свою работу. В условиях нашей страны, того, что в ней происходит, это достаточно редкий случай.

После таких показаний, которые я дал сегодня, в принципе прокуратура должна ставить вопрос перед Президентом об отстранении губернатора области Е. Кушнарева от должности, как минимум, до выяснения всех обстоятельств этого дела. Как это было, когда прокуратура потребовала увольнения Ю. Тимошенко.

Когда Ю. Кононенко попал в парламент, он два года не находил себе места. Он обращался к депутатам, издавал брошюры, пропагандировал свое общество налогоплательщиков. Он все время заботился и переживал о судьбе малых предпринимателей. Создание фракции "Яблоко" в парламенте было восприняты им "на ура!". Он пришел к нам и сказал, что хочет вступить. После этого он несколько раз писал заявление о выходе из фракции НДП. И несколько раз это заявление пропадало без вести, не доходя до И. Плюща, тоже члена НДП. Все-таки он настоял на своем, заявление о выходе из НДП было прочитано с трибуны ВР. Но после этого у него, как он мне рассказывал, произошел тяжелый разговор с Кушнаревым. Где тот конкретно угрожал его жизни. Хочу обратить внимание всех журналистов, что в период работы Е. Кушнарева в Администрации Президента и В. Пустовойтенко во главе Кабмина у НДП была фракция в 97 депутатов. Сейчас их 19. В парламенте все знают, как эти люди оказались в НДП и как они все вышли оттуда после отставок Кушнарева и Пустовойтенко.

Кононенко, вступив во фракцию "Яблоко", все время переживал: а не назначат ли Кушнарева губернатором? Но я в то время предположить не мог, что человека, который отсутствовал в городе, когда взорвало коллектор на Диканевке, который сделал так, что первая столица Украины отстает сегодня от Днепропетровска, от Запорожья, от Донецка в своем развитии, может быть возращен в Харьков губернатором. Но, тем не менее, Кушнарев был назначен. Вечером мне позвонил Кононенко и попросил о встрече. Он побоялся даже разговаривать в партийном офисе наверху, попросил выйти меня на улицу. И сказал, что "теперь они с Фельдманом его точно замочат". Я его спросил, что он имеет в виду. Он сказал, что Кушнарев и Фельдман партнеры, что это его основной конкурент. И ему не жить теперь спокойно в Харькове, ему нужно спасаться. Что ему нужно выйти из фракции "Яблоко" и попытаться вернуться в НДП.

Буквально за несколько дней до этого вышло пространное интервью г-на Карпова в газете "2000" о том, что он никогда больше не подаст руки Кононенко. Унизительное, оскорбительное такое интервью. Я, чувствуя моральную ответственность на себе, сказал: "Юра, не может быть и речи. Конечно же, выходи". Спросил у него, чем могу ему помочь. Он ответил: "Ничем". Он написал заявление и вернулся обратно в НДП. Это, кстати, единственный в парламенте случай, когда депутат, выйдя из фракции, через две недели возвращается обратно. После этого, до своей смерти Юрий Саввич рассказывал депутатам, как ему тяжело, как его преследуют.

После его смерти в Интернете мы нашли письмо Кононенко к Пустовойтенко. Я хочу обратиться к Валерию Павловичу, который говорит: "Ничего страшного. Обычное письмо". Как же так? Человека нет с нами, а ему "ничего страшного". Я думаю, что точно так же, как смерть Гонгадзе, смерть Кононенко должна привлечь внимание к тому, что вообще происходит в нашей стране. У нас все боятся власти. В стране всеобщий страх. Особенно, мне кажется, это касается Харькова, который прославился по всей Украине как "милицейский город". У нас даже нельзя народному депутату вступить в партию или фракцию, в которую он хочет вступить. Нужно согласовать с губернатором, с премьер-министром, с милицией, с прокуратурой. Не дай Бог, кому-то не понравился, и тебя начнут уничтожать. Уничтожать твоих близких, сажать их в тюрьмы, для того, чтобы ты правильно выбрал свое политическое кредо. Для того, чтобы ты отстаивал интересы не тех людей, которые тебя избирали, а интересы власти. Для того, чтобы, попав в парламент, ты начал служить власти…

Корр.: У вас нет опасения, что Е. Кушнарев подаст на вас в суд? Записи разговора нет, свидетелей нет…

М.Б.: Я не боюсь никаких судов, и если г-н Кушнарев подаст на меня в суд, я готов явиться в суд. Пусть он доказывает в суде, что Кононенко мне ничего не говорил. Я выполняю свой гражданский долг. Который я обязан выполнить как народный депутат Украины.

Корр.: Почему вы сделали публичное заявление.., а не обратились непосредственно в прокуратуру?

М. Б.: Так случилось, что я не доверяю сегодня ни прокуратуре, ни суду. Поэтому я, на всякий случай, сделал заявление публично… понимая то, что Кушнарев сегодня является представителем Президента в Харьковской области. То есть представителем реальной власти.

Корр.: Есть информация, что вы хотели встретиться с Е. Кушнаревым.

М. Б.: Я ни с кем не пытался встретиться, ни с министром Ю. Кравченко, ни с Кучмой Леонидом Даниловичем, ни с другими представителями власти. А вот Кушнарев пытался на меня выйти. Через разных товарищей. Я просто отказался встречаться.

Корр.: У вас были проблемы с организацией сегодняшней пресс-конференции?

М. Б.: Я понял, что журналисты - представители власти ушли. Жаль. Я бы хотел, чтобы они послушали, как нас гоняли по всему городу. Каждый раз переназначали помещения. И каждый раз нам говорили "да", а через час говорили "нет". Видимо, не хотели, чтобы мы встретились с прессой. Пока я не сказал, что проведем пресс-конференцию на ступеньках облгосадминистрации…". Заслуживает особого внимания и упомянутое Михаилом Бродским письмо самого Юрия Кононенко, адресованное лидеру НДП, экс-премьер-министру Украины Валерию Пустовойтенко:

"Уважаемый Валерий Павлович!

Обратиться к Вам, как лидеру Народно-демократической партии, меня заставляет неопределенность в последнее время моего положения в партии и в партийной фракции в парламенте.

Валерий Павлович! Прошу уделить немного времени, почитать мое письмо и сделать выводы.

Еще раз повторяю, сейчас вокруг меня сложилась сложная моральная обстановка в партии, и мне довольно сложно об этом писать. Я осознаю, что причиной такого отношения могли стать мои несколько необдуманные и импульсивные действия как члена партии.

Но хочу еще раз заверить вас, что я всегда был, есть и, надеюсь, буду членом НДП. Не хочу быть навязчивым и осмелюсь напомнить, что я член НДП с 1996 года. Не хочу, чтобы вы посчитали высокопарными мои слова, но я горжусь тем, что состою в партии высокоинтеллектуальных, профессиональных людей.

Идя на выборы в 1998 году в Верховную Раду, я всегда, как кандидат в депутаты, подчеркивал свою принадлежность к партии. Вы помните, что отстаивать эту позицию тогда было сложно, поскольку НДП, кроме как "партию власти", не воспринимали. Это вызывало недоверие у избирателей. Но я никогда не отказывался и не стыдился того, что я член этой партии, всегда старался переубедить, доказать и сделать избирателей сторонниками идей НДП. Также хочу подчеркнуть: я горд тем, что в Харьковском регионе я, как кандидат от НДП, единственный одержал победу на выборах в парламент по мажоритарному округу. Осмелюсь утверждать, что, придя в Верховную Раду во фракцию НДП, на протяжении трех лет добросовестно исполнял свои обязанности и данные мне поручения.

Также в 1999 году - на выборах Президента - я активно включился в поддержку кандидата в Президенты и от НДП Леонида Даниловича Кучмы. На свои деньги я оборудовал агитационный автомобиль, который на территории моего избирательного округа агитировал за действующего главу державы. Осмелюсь напомнить, что Л. Кучма перед выборами посетил мое предприятие "Лоск", где я лично обязался собрать минимум 10 тысяч голосов в его пользу. Как Вы знаете, мои слова не расходятся с делом, что и было подтверждено на выборах Президента в моем округе.