Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6570 ( № 40 2016) Страница 18

Лучшим ведущим признан Евгений Попов (ток­шоу «Специальный корреспондент»). В номинации «Документальный фильм» жюри присудило победу немецко­французской ленте «Засуха: борьба за воду в Центральной Азии» и фильму Аркадия Мамонтова «Афон. Обитель Богородицы» . Лучшей публицистической программой признана работа «Убийство Каподистрии» о министре иностранных дел России и первом президенте независимой Греции (Русский исторический канал), а лучшей познавательной программой – «Бессарабия. 1918» (Кишинев).

В номинации «Дебют» жюри отметило студенток Высшей школы телевидения МГУ Алину Правильникову с телепрограммой « В плену у бренда» и Санкт­Петербургского государственного института кино и телевидения Ульяну Сорокину («В похвалу добро творящим»).

Среди фильмов о Крыме удача сопутствовала лентам «Крым. Камни и пепел» (телеканал «Россия) и «Крымооткрыватели» (телерадиокомпания «Крым», Симферополь).

Жюри конкурса «Телевизионные игровые фильмы» возглавил народный артист России Владимир Хотиненко, и вот решение судей:

среди телевизионных игровых фильмов (до 90 минут) победительницей стала словацко­чешская лента «Жизнь на волоске» ;

лучшим фильмом (до 8 серий) стал сериал «Неподсудные» , о котором «ЛГ» писала, режиссёра Мурада Алиева;

в номинации «Телевизионный игровой фильм» (от 8 серий) первое место присуждено картине «Любовная сеть» кинокомпании «Русское».

Жюри отметило специальным призом имени Михаила Пуговкина мини­сериал «Смешная жизнь» ветерана телережиссуры Владимира Краснопольского.

В номинации «Продюсер» первое место поделили Анатолий Чижиков (сериал «Трюкач») и Юрий Сапронов («Тест на беременность»).

Специальным призом имени Александра Ханжонкова отмечен иранский режиссёр Амир Хоссейн Шарифи (мини­сериал «Сожжённые спички»). Лучшим сценаристом признан Андрей Тумаркин (фильм «Русский характер»).

В номинации «Режиссёр­постановщик» предпочтение отдано Владимиру Фатьянову за комедию «Погоня за шедевром».

Лучшим в номинации «Актёр» признан Игорь Бочкин – исполнитель главной роли в сериале «Любовная сеть», а лучшими актрисами – Светлана Иванова («Тест на беременность») и Татьяна Кравченко («Смешная жизнь»).

Специальными призами наградили словацкую актрису Катарину Сафарикову – исполнительницу главной роли в фильме «Агава» и Сару Наз­парвар Суфияни (иранский мини­сериал «Семь»).

Победителями номинации «Дебют» стал фильм «Непокорный» (Киргизия), а также талантливая работа молодого режиссёра из Осетии Алана Догузова «Соврёшь – умрёшь» (по пьесе Юрия Полякова «Одноклассники»).

Специальным призом Союза журналистов России награждён словацкий документальный фильм «Музей под замком Любовня» (режиссёр Штефан Длуголински).

Главные награды телекинофорума присуждены сразу трём номинантам. Гран­при достался известным журналистам ВГТРК Евгению Поддубному (за фильм «Пальмира»), Андрею Кондрашову («Война за воду») и сериалу «Тест на беременность» («Всемирные Русские Студии»).

Призами «Литературной газеты» (а наша газета является информационным спонсором телекинофорума) отмечены документальные ленты «Миры Мориса Симашко» («Казахфильм», Алма­Ата), «Семь тетрадей жизни» (кинокомпания «Эверест­фильм», Рим, Италия) и короткометражный фильм «Джокер» , снятый по мотивам рассказов Антоши Чехонте, а также репортаж Петра Любимова «Что немцу хорошо» (ТВЦ).

Церемония вручения наград (а в ней принимали участие Анна Шатилова, Николай Дроздов, Юрий Назаров, Виталий Третьяков, Сергей Маховиков, Юрий Беляев, Ольга Фадеева, Владимир Ерёмин, Алёна Яковлева, Сергей Никоненко и многие другие известные на ТВ люди) впервые проводилась в Москве, где когда­то и родилась идея телекинофорума «Вместе», но все присутствовавшие в Доме журналиста выразили надежду (а руководители ялтинской администрации – и уверенность), что в будущем этот замечательный фестиваль вернётся в «порт приписки» – прекрасную Ялту, где замечательно быть ВМЕСТЕ…

Выборочная память Николая Сванидзе

Выборочная память Николая Сванидзе

ТелевЕдение / Телеведение / История

Теги: история , Россия , Сванидзе

Бандеровцев выводят из-под удара?

Свою реплику на государственном канале «Россия 24», посвящённую 75-летию трагедии в Бабьем Яре, Николай Сванидзе завершил словами: «Она (имеется в виду раковая опухоль нацизма. – С.Б.) готова прорасти где угодно и не признаёт государственных границ. Самое лучшее лекарство от неё – крепкая и честная историческая память».

Что же крепко и честно запомнил сам Николай Карлович? То, что в Бабьем Яре наряду с евреями расстреляли несколько таборов цыган, а также тысячи коммунистов, подпольщиков и партизан разных национальностей, боровшихся с нацизмом? Нет. А большую часть своего выступления Сванидзе посвятил не современным проявлениям нацизма, и в первую очередь на Украине, а… изобличению антисемитизма в СССР. Тут он вспомнил всё – что было и чего не было. И убийство Михоэлса, и «кровавый разгром Еврейского антифашистского комитета» . Но расстреляны были не сотни тысяч, как в Бабьем Яре, а 15 членов комитета – масштаб этих репрессий несопоставим, например, с «ленинградским делом», когда была разгромлена так называемая русская партия в КПСС. Далее телеисторик поминает «репрессивную кампанию по борьбе с безродными космополитами» и дело врачей­вредителей. То, что среди арестованных по этому делу почти треть была этнически русских медиков, Сванидзе крепко забыл. Так же как и об историческом контексте. Созданное при поддержке СССР, Государство Израиль в холодной войне развернулось против нашей страны, отношения с молодым еврейским государством испортились, что отразилось на сочувствующих Израилю в СССР.Но очень хочется поставить на одну доску гитлеровский режим и советскую власть.

Завершается «кровавое» перечисление так: «И наконец, не реализованная только из­за смерти Сталина идея насильственной депортации всех советских евреев на Дальний Восток» . Этот бред телеисторика, основанный только на слухах, даже комментировать неловко. Настоящие историки искали в архивах, очень хотели найти хоть что­то, подтверждающее эти слухи, однако ничего не нашли, напротив, обнаружили документы, напрочь исключающие «идею насильственной депортации».

Но обвинения множатся. «И после Сталина, вплоть до середины 80­х, в Советском Союзе слово «еврей» звучало как ругательное или неприличное… В 1966 году в «Литературной газете» вышла статья писателя­фронтовика, автора знаменитой книги «В окопах Сталинграда» Виктора Некрасова. Он протестовал против строительства стадиона на месте Бабьего Яра. Некрасова назвали сионистом, завели на него персональное дело».

Оставим «персональное дело сиониста Некрасова», а также всё «неприличное и ругательное» на совести Николая Карловича, однако заметим, что Виктор Платонович за упомянутую книгу, в которой главным героем был еврей (лейтенант Фарбер), получил Сталинскую премию, а его статьи в «ЛГ» привели к тому, что стадион в Бабьем Яре построен не был, а вот памятник жертвам нацизма установлен был.

Далее о том, как якобы замалчивалась тема преступлений нацизма в СССР: «Евгений Евтушенко написал поэму «Бабий Яр». И лишь его огромная международная известность – а власти были озабочены отношениями с западной интеллигенцией – уберегла его от последствий. Это были капли в море. Через государственное сопротивление, как будто что­то крамольное, как будто не о преступлениях нацизма, а о чём­то подрывающем советские устои шла речь. Фактически те, кто были убиты в Бабьем Яре, были убиты дважды. Второй раз, контрольно, теми, кто пытался приговорить их к забвению». Действительно, выделение страданий какого­то одного из народов в многонациональном СССР не приветствовалось. Ни белорусского, ни русского, ни других, понёсших колоссальные потери в войне. Ради сохранения дружбы народов. Именно поэтому также не педалировалась тема участия многих украинцев и граждан прибалтийских республик в карательных акциях на оккупированных территориях. Но о массовых расстрелах в Киеве не молчали. В 1961 году на страницах «ЛГ» была­таки опубликована поэма Евтушенко «Бабий Яр», а в журнале «Юность» огромным тиражом в 1966 году вышел документальный роман Анатолия Кузнецова «Бабий Яр», в котором подробно рассказано о киевской трагедии. Его тогда прочитали все, может быть, только кроме незабвенного Николая Карловича.