Эдуард Ходос - ЕВРЕЙСКИЙ СИНДРОМ - 3 Страница 18

Я подумал: "Точь-в-точь, как в Советской России; там тоже танцуют противоестественные танцы сочинения Карла Маркса под музыку Ленина". И спросил: "Для чего сие?"

Мне объяснили: так развивается воля.

Получив этот ответ, я уже знал, что в этом зале - ложь: так не развивают волю; так ее, воли, лишают.

В другом конце зала, как бы на небольшом возвышении, сидел человек. Обыкновенный человек на простом стуле и в пиджаке. Но меня стали подводить к нему так, как будто бы венский стул был троном, а вестон - порфирой. И я понял, что этот человек - "учитель".

Впрочем, это и так было ясно. На меня уставились два горящих глаза; не сверкающих, а именно горящих. Если бы могли быть совершенно черные алмазы и притом неестественной величины, то вот это были бы они - его глаза.

Они погрузились в мои слабые, анемичные "гляделки". И тут случилось странное. "Гляделки" (они не способны загипнотизировать даже общипанного воробья) под прикосновением этих "аккумуляторных" его глаз, заряженных на все вольты и амперы, мои гляделки вдруг приобрели крепость непомерную для… для отпора. Да, для отпора этому человеку.

Почему? Не знаю. Но что-то такое из самой глубины моего существа подало мне силу, силу яростного сопротивления. Силу, которая, я это чувствовал, будет расти, если нужно и сколько нужно. Между нами не могло быть примирения. Ибо этот человек умел только подчинять, я же ему подчиниться не мог.

Почему? Не знаю, то есть не знал тогда. Теперь, может быть, и знаю…

Этот человек, кажется, не был евреем. Говорю "кажется" потому, что, какой он национальности, никто хорошенько объяснить не мог; точно так же, как никто не ведал, какого он возраста. На вид лет сорок, но "может быть, ему - двести". Я о нем вспомнил вот почему. Мне думается, что такое же чувство "неумолимого отпора" ощущают многие русские, когда политическое еврейство наваливается на них во всеоружии своей гипнотизирующей воли. Из неизведанного и негаданного источника, из самой глубины подсознания или надсознания, растут силы противодействия, сопротивления. Иные называют это антисемитизмом. Пусть будет так, пока не найдут другого слова, более верного.

Когда я раздумывал впоследствии, почему этот человек вызвал во мне меня самого удививший "припадок", мне иногда казалось, что я нашел ключ к этой загадке.

Не то, что я вообще не способен подчиняться. О нет. Как раз наоборот! Всю жизнь ищу себе "хозяина". За его спиной было бы так уютно "ничего не думать"; получать точные приказания и их исполнять; и знать, что участвуешь в каком-то хорошем деле - свою каплю меда приготовляешь для кого-то. Что может быть лучше?!

Но для этой идиллии необходимо, чтобы "хозяин"-то был соответственный. Надо ему и в него верить. Должна быть в таком вожде "искра Божия"; надо, чтобы было ощущение, что он вождь - от Бога, а не от Лукавого; должен быть на человеке-вожде отблеск Добра, дуновение Духа Свята. Разумеется, не святой - он, а человек. У него непременно окажутся слабости, и будут в его делах ошибки. Но важны не ошибки, а то, к чему тянется человек: что он, Богу свечка или черту паникадило?

Конечно, есть люди, и даже большинство таких, которые не то и не другое. Но какие же это вожди?! Чем сильнее, чем "вождистее" человек, тем в нем яснее выражено, какого он стана. И это решает дело.

Сила сама по себе - что это такое? Не более чем инструмент, "аппарат"; не более чем "дирижабль", на котором можно лететь во все стороны. Важно, каков капитан "управляемого корабля".

Так вот, этот человек, на которого я внезапно "осерчал" до странности, был сильный, несомненно сильный. И потому-то я и взбеленился: сила ведь только тогда хороша, когда рядом с ней, а вернее над ней, стоит Благость.

Благости в "учителе" я не почувствовал. Нет, ни единой крохотки! И инстинктивно понял, что сила, которая передо мною, опасная сила: пифон серьезных размеров. И потому внезапно окрепли мои бессильные гляделки и ответили "горящим алмазам" приблизительно следующее: "Нема дурных; знай, что из всех зверей человек не подлежит твоей власти, о гипнотизирующая змея; или ты думаешь, что я кролик?"

Впрочем "кроликами" была полна зала: они танцевали "противоречивые движения".

Это, конечно, только некое сравнение; образное выражение мысли, рекомендуемое, как известно, в нарративных произведениях. (Сейчас же мы, как условились, занимаемся рассказом, а не "доказом"). Но все же (в некоторой мере - со всеми необходимыми смягчениями и дополнениями) ощущение, что политическое еврейство есть змея, которая, загипнотизировав русских кроликов, их проглатывает (без особой, впрочем, пользы для себя), - существует.

Благости в еврействе не ощущаю. Режьте меня на части; делайте, что хотите, - не ощущаю! Рад бы ощутить. Рад бы снова преклониться перед апостолами из евреев, как уже мы преклонялись; рад бы, чтобы Киев вторично благословил Андрей Второзванный и этим вывел мать городов русских из ее чисто детской беспомощности. Но где же они, эти люди, уже переставшие быть людьми с тех пор, как Дух Святой зажег нимбы над их головами? Где?

О, я не говорю, что среди евреев нет хороших людей; таких людей, с которыми можно общаться в плоскостях, "где несть эллин, ни иудей"; таких людей, которые имеют "святейшее из званий - человек".

Конечно, есть, и я таких знавал и знаю. Я их встречал в самых различных положениях - начиная от школьной скамьи и кончая тюремной койкой. Они не были святыми, но это были люди, сознательно и бессознательно любившие Добро. Но это не меняет дела.

Для того чтобы отдаться евреям, как вождям; для того, чтобы спокойно и радостно взирать, как еврейство захватывает командные высоты психики, надо нечто большее. Надо почувствовать их моральное превосходство над собою. Надо ощутить, что они не только сильнее, но и лучше нас. Надо почувствовать, что мы - дети, жестокие, как все дети; они же проникнуты Мудростью, которая всегда приводит к Любви. Или, наоборот, мы - запутавшиеся взрослые; они же напоены той детской Простотой, которая всегда приводит к Мудрости. В том или ином аспекте они должны быть выше нас. Не отдельные евреи, а вообще евреи, как нация, евреи, как раса. Ибо они заделываются нашими "аристократами" в Советской России именно так: именно в качестве целой нации, которая заполняет социальные верхи. Аристократия - значит "власть лучших". Если евреи действительно лучшие - пусть так и будет. Но если нет?

Если нет, то самое лучшее в нас то, что мы этой власти "не лучших" не можем подчиниться. Правда, мы подчиняемся "физически"; и долго еще будем подчиняться; будем подчиняться и тогда, когда большевики уйдут, а с ними уйдет и внешнее еврейское владычество; будем подчиняться потому, что наша собственная сварливость и неумелость в некоторых делах отдаст нас надолго в их руки; будем подчиняться потому, что воля у них куда, куда сильнее нашей.

Но все же это только внешнее подчинение. Внутреннего же подчинения не будет. Мы подчинились и будем подчиняться Силе; но мы не обожествим Силу. "Сила воли" есть тоже только сила, как и всякая другая сила. Мы не обожествим и Силу Воли. А она есть лучшее, что имеется у современных евреев.

У нас же остается свое лучшее: оно-то и не позволит нам душевно и духовно подчиниться евреям. И это наше лучшее есть сознание: "Не в силе Бог, а в правде".

Я надеюсь, читатель заметил, что я совершенно не ослеплен русскими совершенствами. Преувеличенной, быть может, строгостью к своей собственной нации переполнены чувства некоего русского, "на заре туманной юности" так Россию идеализировавшего. Из моего мировоззрения вытекает, что нам, русским, необходимо духовно помыться; но отсюда не следует, что мы непременно должны лезть в еврейскую микву (ритуальный бассейн в синагоге - Э.Х.). Нет, пусть миква сначала станет Силоамской Купелью! Тогда просто не может возникнуть вопроса, "какой она национальности".

Хромой бочар в Гамбурге делает луну. И ни один шовинист в мире не отвергает ее из-за того, что она… немецкая. А сыр голландский даже спрашивают любители именно потому, что он голландский.

Так будет и с евреями. Пусть по существу они подымутся на ту высоту, на которую по видимости взобрались благодаря своей силе, силе воли. Пусть сделают не луну, а Солнце Правды. И немедленно все народы бросятся к их ногам; бросятся не в силу принуждения, как раб угодливый и лукавый (берегитесь сего лукавства!), а вольной волей, радостные духом, благодарные и любящие. В том числе и русские. Мы сами будем просить: дайте нам еврейское правление, мудрое, благостное, ведущее нас к Добру. И будем ежедневно мы возносить за них, за евреев, мольбы:

"Благослови наших наставников и учителей, ведущих нас к познанию Блага…"