Литературная Газета - Литературная Газета 6559 ( № 28 2016) Страница 19

О намерении сделать российско-греческий номер, пригласить к участию в нём авторов из Москвы и Петербурга, Афин и Салоник я услышал впервые на званом вечере международной компании DLA Piper от своего друга Константина Лузиньян-Рижинашвили.

Вскоре в стенах Третьяковской галереи, с экспозицией которой имел счастье ознакомиться, стал участником двустороннего разговора с главным редактором журнала «Русское искусство» Еленой Бехтивой и советником по культуре посольства Греции Димитрисом Яламасом, где мы обсуждали концепцию номера, тематику статей и срок их подготовки.

В мае мне сообщили, что журнал уже вышел из печати и его первое публичное представление состоится в Греции, в Государственном музее современного искусства в Салониках. Возможно ли было не откликнуться на приглашение и не полететь на презентацию специального выпуска «Россия – Греция. Диалог культур»?!

И вот 14 июня я держу в руках этот замечательный номер и понимаю, насколько профессиональна редакция, подготовившая такое издание. Восхитительны художественное оформление и полиграфия, содержательны и разно­образны авторские материалы. Они рассказывают об Афоне – уникальном месте духовного притяжения, о мозаичных храмах Византии и их аналогах на Руси, о путешествии на Восток Карла Брюллова и Василия Поленова, о постановке греческой трагедии Львом Бакстом, о творческом содружестве Николая Шперлинга и Антониса Бенаки, о коллекции русского авангарда Георгия Костаки и скульптурном портрете Микиса Теодоракиса. Вошли в номер и публикации о выставках перекрёстного года; в частности, об уже открывшейся в ГМИИ им. Пушкина нумизматической – «Наметив контуры резцом» – и о предстоящей, которая познакомит российских ценителей искусства с творчеством популярного греческого художника Христоса Бокороса. Организация выставок в Москве стала возможна при поддержке Благотворительного Фонда содействия социальным и культурным программам (Афины).

Выражаю признательность всем, кто с горячим сердцем откликнулся на Год Греции и России, обогатив культурное взаимодействие новыми интересными проектами.

Тассос КРИКУКИС

Удар больной головы

Удар больной головы

ТелевЕдение / Телеведение / Телеистория

Кондрашов Александр

Теги: фильм , политика , Ельцин , Руцкой

Фильм из цикла «Удар властью» (ТВЦ), посвящённый Александру Руцкому и Руслану Хасбулатову, произвёл удручающее впечатление. Не являюсь поклонником ни того, ни другого, но зачем на них возводить напраслину? Давно не приходилось видеть такой откровенной агитки, причём сделанной крайне неряшливо, чтобы не сказать халтурно (противоречия там на каждом шагу). В то время как с высоких трибун говорится о необходимости борьбы с фальсификацией истории, совсем недавние события беззастенчиво искажаются и так тенденциозно подаются, что даже как-то неловко за создателей передачи. Их имён, кстати (титров не было), разыскать не удалось – похоже, авторам стыдно за свое «произведение». Впрочем, может быть, они намеренно так топорно выполнили «задание редакции»

Удивили уже анонсы: «Как сложилась жизнь двух неумелых заговорщиков? И сожалеют ли они сегодня о том, какую кашу заварили в 1993-м?.. Кашу, которая станет одной из страшных страниц в истории России?» Юный доверчивый зритель, что-то слышавший о расстреле Белого дома и бойне в Останкино, пожалуй, подумает, что это всё сделали жестокие, но «неумелые заговорщики», коварно пролезшие во власть и безжалостно убивавшие умелых демократов, однако их ценой огромных жертв удалось остановить.

Суровый голос диктора-обвинителя предваряет телерасследование смехотворно: «Всё началось 21 сентября 1993 года… Президент заявил о роспуске надоевшего ему парламента, мешающего проводить реформы». Ну, «всё» началось не 21 сентября, а гораздо раньше. «Надоевший» Борису Николаевичу парламент (съезд народных депутатов России) был легитимной законодательной властью. Распустив его, президент совершил государственный переворот – именно так его действия трактовал Конституционный суд и даже Алексей Венедиктов (тогда парламентский корреспондент «Эха Москвы»). Отрешая президента от власти, съезд действовал законно. Не было никакого заговора Руцкого и Хасбулатова – они действовали публично, не таясь. Закулисный сговор, череда провокаций были с другой стороны.

«Почему они решили свергнуть человека, которому так преданно служили? – вопрошает диктор. – Они рвались к власти!» К власти, и политической, и экономической, рвались совсем другие люди. С больной головы на здоровую. И Руцкой, и Хасбулатов действительно поначалу верно служили Борису Николаевичу и очень помогли ему прийти к власти, к ней рвался как раз он. Не пожалел в этом своём «рвачестве» и Советского Союза. В результате заговора в Беловежской пуще произошла «величайшая геополитическая катастрофа», кошмарные кровавые последствия которой ощущаются и теперь. Именно тогда начался отход от президента самых преданных его союзников, которые самоотверженно вели себя (и были гораздо более решительны) в августе 1991 года. Потом они действительно стали «мешать» президенту проводить реформы, по мнению многих экономистов, разрушительные для экономики страны, а особенно «надоедали» своим противодействием жульнической приватизации.

Трагические события октября 1993 года в фильме представлены так, как будто не было множества документальных исследований (в том числе и на ТВ), объективно показывавших, что на самом деле происходило в Кремле, в Останкино и у Белого дома.

В фильме ТВЦ, впрочем, прозвучало нечто неизвестное широкой зрительской аудитории. Александр Коржаков свидетельствовал, что президент не приказывал (как утверждал Руцкой), но всё-таки просил «кончить Руцкого и Хасбулатова в Белом доме». Потом он требовал у генпрокурора Казанника «побыстрее провести следствие и приговорить их к высшей мере». Но следствие, как сказал в фильме один из его участников, пришло к выводу, что тогда «кого-то нужно было бы привлекать и с той стороны», так как ни один человек не погиб от рук «заговорщиков», а вот от «той стороны» – 158 человек (многие участники событий полагают, что гораздо больше).

В конце фильма прозвучал приговор: «Они остро и мучительно хотели власти, готовы были рисковать своей и чужими жизнями». Сказано это в отношении Руцкого и Хасбулатова, но невольно подумалось о том, что «остро и мучительно рисковали чужими жизнями» не они, а те, кто на самом деле «заварил кашу».

Факты национальной истории

Факты национальной истории

ТелевЕдение / Телеведение / Телепозитив

Морозов Сергей

Теги: телевидение , история , национализм , «Власть факта» , Михаил Ремизов

Кто-то однажды заметил, что отечественная историческая наука в своём искреннем стремлении написать «Историю русского народа» всякий раз производила на свет «Историю государства Российского». Российское постоянно заслоняло русское, государственная громада, персонифицированная в Медном всаднике, отбрасывала такую тень, что в ней трудно было рассмотреть начало народное, национальное. Тяжёлой поступью скакал по проспектам российской истории очередной властитель, а Евгений всякий раз оказывался лицом страдающим и преследуемым. Сила ломила «солому», жестокий кнут очередного самодержца гнал Россию дальше по историческому пути. Дерзкая попытка говорить об истории сквозь призму социально-экономических процессов ушла вместе с советским периодом. Мы вновь оказались в плену подхода, рассматривающего историю русского общества как историю поставленных над ним градоначальников.

Программа «Власть факта» (канал «Культура») с приходом на место ведущего Михаила Ремизова, судя по всему, собралась переломить сложившуюся тенденцию. Привычные исторические темы рассматриваются с позиции общественной, национальной. Благодаря этому «Власть факта» в последнее время из информативной, просветительской передачи превратилась в программу, осуществляющую определённую культурную миссию.

«Власть факта» сегодня – это рассказ о русской национальной истории. По сути, это телевизионный вестник национализма в истинном (национализм – идеология, в центре которой стоит понятие нации и её интересы), а не искажённом негативно-оценочном смысле этого слова.

Мы привыкли к тому, что русский национализм существует на улицах и площадях, в малотиражных газетках и закутках виртуального пространства. Для многих он отождествляется с «Русским маршем», маргинальными фигурами Константина Крылова и Егора Холмогорова, хоругвеносцами, с чем-то безнадёжно устаревшим – мечтами о патриархальной Руси, воинах-хлебопашцах и добром царе. Батюшка, неспешно едущий на бричке к старенькому храму среди уходящих вдаль полей, на которых трудятся многодетные крестьянские семьи, – вот к таким картинам «русского национализма» мы привыкли. Поверхностный, ушедший во внешнюю атрибутику «национализм» породил представление о том, что русское самосознание умещается в триаду – невежество, погром, архаика.