Александр Бондаренко - Загадочные страницы русской истории Страница 2

Но если данный материал представляется предельно выверенным, то третья часть книги — «Русь таинственная — история в другом измерении» — это сплошная версия. Впрочем, по-иному и быть не может. В помещенных здесь очерках и беседах речь идет о тех событиях, которые, как замечается, в последнее время все больше и больше интересуют наших современников. События эти произошли на территории нынешнего нашего государства десятки и даже сотни тысяч лет тому назад, оставив о себе память в каких-то преданиях, таинственных свидетельствах материальной культуры, смутные отголоски в древних летописях и сказаниях. «Откуда пошла Земля Русская?», — таким вопросом задаются собеседники авторов книги, рассказывая о судьбах давно исчезнувших народов, ставшими прародителями современных славян, о борьбе между силами Добра и Зла, являющейся лейтмотивом всей истории человечества. Эти версии авторы органично вплетают в события последующей истории, уже зафиксированные исследователями. Вот только обидно было узнать — об этом рассказывается в очерке «Здесь все до магмы славянское!..» — что в совсем недавние времена внимание «официальной» истории не привлекли очевидные материальные следы славянского пребывания на балтийском острове Рюген — древнем Руяне. Впрочем, это не удивительно: не только историки, но даже и не все современные читатели принимают эти версии, не все с ним согласны. Однако они существуют, им посвящена обширная литература, они имеют немало своих сторонников, а значит, представляют определенный интерес для людей, интересующихся историей, задумывающихся над проблемами появления и существования человечества на планете Земля.

Завершается книга большим разделом «Несокрушимая армия великой державы». Начатый с обсуждения вопроса, когда именно на Руси появились регулярные Вооруженные Силы, раздел этот хронологически перекрывает рамки двух первых частей книги. Ведь, хотя нам и кажется, что история армии известна, как говорится, от и до, но и в этой области загадок для нас больше, чем достаточно. Это убедительно доказывают авторы книги, обращаясь к самым разным аспектам армейского бытия — от вопросов стратегических до социальных; Бондаренко и Ефимов рассказывают о судьбах забытых ныне военных деятелей, об истории войсковых частей, названия которых сегодня вообще мало кто даже помнит. Впрочем, к сожалению, даже про столь известных людей, как генерал от артиллерии Алексей Петрович Ермолов или адмирал Степан Осипович Макаров наши современники имеют весьма и весьма скудную и однозначную информацию.

Между тем стоит заметить, что предлагая вниманию читателей даже по-настоящему сенсационный материал, надставляющий немалый общественный интерес, авторы книги делают это очень продуманно и тактично. Они не стремятся поразить воображение читателей, но желают поделиться с ними имеющейся информацией, своими мыслями и выводами на тему некогда происходивших событий, помочь им пополнить свои исторические знания, углубить представление о прошлом нашего Отечества, удивительной по своему содержанию истории нашего народа. Мне кажется, для многих читателей знакомство с этой книгой станет поводом для того, чтобы обратиться еще и к другой исторической литературе, попытаться самостоятельно найти ответы на заданные вопросы, согласиться или поспорить с выводами авторов «Загадочных страниц русской истории».

В качестве послесловия книгу завершает беседа с директором Института российской истории. Рассказывая о развитии, состоянии и перспективах исторической науки в России, Андрей Николаевич Сахаров дает объективную оценку ряду современных тенденций, говорит о тех проблемах, которые особенно интересуют не только ученых, но и общество в целом, о новых подходах к изучению прошлого… Известнейший историк как бы «подводит черту» под сказанным, примиряя несогласных и возражающих.

Ведь, что бы там ни говорилось, но история — наука творческая, без широкого кругозора и развитого воображения ею заниматься просто невозможно.

Но нельзя также смотреть на историю своего народа равнодушными глазами, писать о ней сугубо отстраненно и беспристрастно. Впрочем, в равнодушии к прошлому и судьбам своей страны авторов книги упрекнуть никак нельзя.

Руководитель Департамента военной контрразведки ФСБ России

генерал-полковник Александр БЕЗВЕРХНИЙ.

Часть 1. Русь летописная

Российская Смута — век семнадцатый

Участники разговора за «круглым столом», проведенного и Институте российской истории Российской академии наук (ИРИ РАН) — руководитель Центра истории русского феодализма доктор исторических наук ИРИ РАН Николай Рогожин, ведущий научный сотрудник ИРИ РАН доктор исторических наук Людмила Морозова, доцент Российского государственного гуманитарного университета кандидат исторических наук Игорь Курукин, научный сотрудник ИРИ РАН кандидат исторических наук Дмитрий Лисейцев, старший научный сотрудник ИРИ РАН кандидат исторических наук Николай Никитин.

Уточним для начала, на основании каких источников сейчас ведем разговор. Много ли сохранилось материалов Смутного времени? Много ли мы вообще о нем знаем?

КУРУКИН: Лично я думаю, что о Смуте мы осведомлены лучше, чем об опричнине Ивана Грозного и даже чем о событиях 50-летней давности… Комплект документов остался достаточно большой.

МОРОЗОВА: Действительно, ни одна эпоха не оставила такого количества сочинений современников о происходивших событиях. Это прежде всего так называемая публицистика Смутного времени, особое явление литературное и источниковое.

КУРУКИН: Существует порядка сорока таких произведений — целый комплекс, который дает возможность понять взгляд современников на происходившие события. Появляется что-то вроде мемуаров, когда уже все это прошло и наступила законная власть. Дьяк Иван Тимофеев из Новгорода оставил одни из первых мемуаров — человек размышлял, откуда это все взялось.

МОРОЗОВА: Эта публицистика была теснейшим образом связана с происходившей политической борьбой, а потому различные произведения крайне противоречивы в трактовке происходившего. Долгое время исследователи не могли понять, в чем причина, и думали, что, может быть, одни памятники отражают одни политические взгляды, другие — иные. Но если расположить их в хронологической последовательности, то видно, что каждый конкретный памятник возникал в тот период, когда происходила какая-то смена власти. Вот, когда Борис Годунов стремился к власти, была создана так называемая «Повесть о честном житие царя Федора», в которой доказывалось, что соправителем Федора как раз был Борис. Хотя она вроде посвящена была Федору, на самом деле прославлялся Годунов. В период прихода к власти Василия Шуйского появились повести, в которых прославлялся Шуйский как борец с Лжедмитрием, доказывались его необыкновенные права на престол. Потом, когда был свергнут Шуйский, появилось сочинение Авраама Палицына, его первая часть, где показана была ужасная деморализация русского общества, когда никто ни во что не верит — Шуйский очень плохой, Годунов — еще хуже. Все цари плохие!

ЛИСЕЙЦЕВ: Нужно также отметить огромное количество делопроизводственных материалов, которые сохранились. В частности, материалы приказов — тогдашних «министерств».

КУРУКИН: Многие из них изданы еще до 1917 года, и это очень большой комплекс, я даже затрудняюсь сказать, — сотни, если не тысячи документов…

ЛИСЕЙЦЕВ: Хотя очень многое погибло и в саму Смуту, и во время крупного пожара 1626 года, тем не менее то, чем мы располагаем на данный момент, — это достаточно большой объем. По одному только делопроизводству Посольского приказа, тогдашнего МИДа, за период Смуты можно выделить в фондах Российского государственного архива около полутысячи архивных дел.

МОРОЗОВА: Я выявила около 80 грамот всевозможных, актов, посвященных избранию на престол Михаила Федоровича, разрядные книги… Обнаружена в подлиннике разрядная книга 1613–1614 годов, в которой очень подробно описывались события того периода. Сохранились «Грамота, утвержденная на царство» Бориса Годунова, «Грамота, утвержденная на царство» Михаила Романова. Хронографы всевозможные. В общем, этот период действительно очень хорошо освещен в исторических источниках.

— Можно ли сказать, что со Смутным временем нам теперь все уже ясно?

МОРОЗОВА: Нет, к сожалению, все эти источники очень противоречивы, и в том проблема. Исследователю приходится верить либо одному современнику, либо другому. Есть еще, кстати, очень много сочинений иностранцев о том времени, но те совсем по-другому все освещают. Разобраться в этой противоречивости, найти золотую середину — это и есть задача исследователя.