Газета Завтра Газета - Газета Завтра 906 (13 2011) Страница 22

Впрочем, в жизни главного героя "Капитализма" Максима тоже был период, когда он торговал в Тобольске компакт-дисками, "отстёгивал" долю местной братве и вообще, казалось бы, полностью включился в товарно-рыночные отношения.

И только встреча с пропавшим отцом, который, оказывается, все эти годы работал в цирке, исполняя по контракту роль дрессированного человека, снова вернула Максима в ряды борцов против "капитализма".

И, подобно тому, как его младший брат Денис недрогнувшей рукой убивает свою маленькую сестру Настеньку ради вступления в Избранный Круг власть и деньги предержащих, Максим убивает Дениса. "Мне отмщение, и Аз воздам".

Правда, "в офф-лайне", "в реале" вероятность такого изменения субъекта, мягко говоря, не превышает 5%, но ведь она, во-первых, не исключена и не стремится к нулю, а во-вторых, не так уж и важно, чем писатель занимается как живой человек — ведь давно известно, что "Жизнь — игра: сюжет отстой, хотя графика супер", — важно, что и как он пишет. Моменты эти, конечно, взаимосвязаны, но не линейно, не напрямую. "Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей..."

Так вот, исходя из вышесказанной жанровой и мировоззренческой принадлежности, никакой Олег Лукошин не постмодернист, а тем более — не "постмодернист европейского типа", как его в виду премиальных перспектив "Национального бестселлера" пытались было презентовать.

Если не то, что системных, а даже единичных нарушений причинно-следственных отношений в его текстах найти нельзя, то он и на "простого" модерниста-то "не тянет", не говоря уже про "пост-".

Да-да, не обольщайтесь: типичный реалист Олег Константинович Лукошин, "литературный внук" добротной и по-своему даже великой советской прозы второго ряда (на фоне Михаила Шолохова и Леонида Леонова, Андрея Платонова и Михаила Булгакова, согласитесь, Аркадий Гайдар и Павел Бажов смотрятся примерно так же, как Новосибирск и Краснодар на фоне Москвы и Ленинграда (хорошо, "Питера", "северной столицы", но мы ведь о советских временах говорим? Кстати, в этой же книге можно прочитать прекрасный рассказ "Помню тебя, Сейфуль-Мулюков!" — о том, что "в 90-х годах прошлого века психиатры нашей страны стали фиксировать крайне необычное заболевание. Оно получило название "Советский Союз". Советский Союз — это болезнь неудачников... это чудовищная иллюзия, миф о прекрасной и справедливой стране, которая якобы существовала в двадцатом веке на территории России и сопредельных государств. Иногда грёзы о Советском Союзе бывают такими, что люди называют имена, даты, события, будто бы имевшие место в истории..." — Г.С. ).

В общем, если не случится ничего дурного, от Олега Лукошина можно ждать куда более выдающихся книг, чем "Капитализм" и иже с ним. Хотя и это чтение далеко не бесполезно. Но главное — впереди!

Андрей Смирнов -- Музон

Олег Гапонов. "10 лучших песен за 20 лет". 2011

Всё реже в заглавной строке этой колонки присутствует название фирмы, выпустившей пластинку. Так оно случилось и в этот раз. Жаль — сей проект бесспорно достоин полноценного воплощения. Но скорее всего запись будет иметь хождение только таким образом. Следовательно, милости прошу: http://www.oleggaponov.ru/

Продюсером альбома выступил видный ростовский и общенациональный деятель шоу-бизнеса Сергей Пименов — один из создателей проекта "ППК", что некогда ворвался в хит-парады самой Великобритании. Пименов в аннотации к альбому заметил, что "это лучший альбом, который я продюсировал за свою карьеру. Послушайте эти 36 минут, и пусть они теперь играют и в вашей голове тоже". В записи альбома, помимо Гапонова и Пименова, поучаствовали знаменитые донские музыканты Олег Толстолуцкий, Михаил Никулин и Виктор Пивторыпавло.

В гапоновскую "десятку" вошли "Дети Империи Солнца", "Счастья зверя в победе", "Шоферюга", "Помни, товарищ", "Сердце, пой". Впервые на записи появляется "Слепая девочка" — 89-го года создания, доселе только однажды исполнявшаяся на концертах. "Деревянные бушлаты" — уже из нового "Зазеркалья".

"10 лучших песен за 20 лет" — своеобразная попытка возвращения на рубеж восьмидесятых-девяностых годов. В реторте "зазеркальского" делания в нечто цельное и убедительное превращаются альтернативный рок, элементы поп-культуры, блатняк. Здесь одновременно доминанта простых человеческих ценностей и почти античные представления о бытии, идейный романтизм и мрачный цинизм постсоветского андеграунда, язык улиц и высокий интеллектуализм, солдатская совесть и границы отчаяния и горизонты неведомого, крушение гуманизма и триумф воли. Без декаданса, лицедейства, изломанного мелодраматизма.

Каждый поклонник может предложить свои отсутствующие фавориты: "Песня о хорошем человеке", "Бедная Лиза", "Космонавты мертвы", "Бугорки безымянных могил", из последних альбомов — "Алёша", "В степях донских" или "Одноклассники". Словом, пластинка вполне могла состоять и из двух десятков номеров, да и больше тоже.

Немудрено: Олег Гапонов напрямую "ответственен" за ряд важных и великолепных проектов отечественной независимой музыки.

В "Зазеркалье" он проявился из культовой донской формации "Пекин Роу-Роу". В частности, на "пекинском" альбоме "Бесамемуча" ему принадлежит авторство "Auf Wiedersehen".

Потом был проект "Атомный самолет будущего", который периодически реанимируется и по сей день. В 1993 году в соавторстве с Иваном Трофимовым был порождён легендарный радикальный ансамбль "Че Данс". Оттуда — "Делайте бомбы", "Ангелы и космонавты", "Баунти". От этого проекта имеется СD "Запрещённые барабанщики: архив! Че Данс+1,5 Pavlo" и запись московского концерта в клубе "Sexton". Затем "Че Данс" плавно перерос в "Запрещенные барабанщики", Трофимов и компания перебрались в Москву. Гапонов остался держать фронт на родине.

В 1997 году совместно с Петром Каплиным был создан электронный поп-альтернатив-проект "Фигура". "Фигура" была полна этно-ритуальных мотивов, обращалась к глубинным пластам человеческого сознания. Было записано несколько альбомов, один вышел в Америке. Группа просуществовала несколько лет, но после переезда в Москву в 2003 году прекратила своё существование. "РМГ рекордз" выпустила МP3 "Figura" с полной коллекцией альбомов. Однако дистрибьюция осуществлялась довольно локально. Во всяком случае, мне этот диск попался года через два, повезло углядеть его в одном периферийном киоске близ площади Трёх вокзалов.

В середине 2000-х "Зазеркалье", по выражению Дениса Третьякова, "возродилось из пепла хищным южнорусским Фениксом". С вокалистом Александром Скрынниковым (одним из отцов-основателей группы ещё в 1988 году) и более спокойной стилистикой. Гапонов так отрекомендовал новый подход: "Это был достаточно рискованный шаг — использовать только электроорган и акустическую гитару. Психоделика, ранняя эстрада, которую называют глупым словом "шансон". Нам важно было показать те звуковые символы, которые соответствуют аутентичному андеграунду. Андеграунд в чистом виде заморозился еще в 60-е годы. В 70-е уже пошёл декаданс, в песнях пропала искренность... Мы добились того, что при минимуме аранжировок слышен голос, выделились, выкристаллизовались сами песни".

В этом цикле были альбомы — "Власть судьбы", затем "Весна священная", наконец — "Между мирами", имевший полуофициальное хождение.

После очередного кризиса "Зазеркалья" поочерёдно появились уникальные проекты "Хлеб-Соль" и "Донская Романтика". У Гапонова накопилось немало песен, которые по своей стилистике не подходили "Зазеркалью", в том числе песни на стихи донских поэтов-изгнанников: П.Полякова, Н.Туроверова. "По сути, мы оказались в числе немногих музыкальных коллективов, касающихся в своем творчестве истории Донского края". От "Хлеб-Соль" имеется концертная запись "Два ворона", "Донская романтика" — это альбом "Дуньте, ветры".

Однако история "Зазеркалья" продолжается — в минувшем году Гапонов вновь собрал состав. Стало ясно: история одного из самых ярких нонконформистских проектов отечественного андеграунда так просто не завершится.

-- Всемирное государство

АЛЬБРЕХТ ДЮРЕР. ЧЕТЫРЕ ВСАДНИКА АПОКАЛИПСИСА (1498, ГРАВЮРА НА МЕДИ)

Нынешняя эпоха — время эсхатологических ожиданий и тревожных предчувствий. Даже самые сытые и самоуверенные жители Земли с тревогой смотрят в будущее. Ибо даже они видят, сколь хрупок сей мир. И даже они чувствуют нестойкость и зыбкость существующего порядка. Словно все мы, люди, сидим в скорлупке, а вокруг ревет и мечется неукротимый океан.