Алексей Лукьяненко - Темная сторона Англии Страница 23

Аэропорт оказался очень маленьким, но очень ухоженным и светлым. Особая забота о пассажирах проявлялась в туалете, где на зеркале, над краном с горячей водой, красовалось объявление: «Внимание! Горячая вода может быть ОЧЕНЬ горячей». После туалета первое, что мы сделали с Вованом, это подошли к информационной стойке и поинтересовались, все ли сегодня идет по плану. Задержки и перенос рейсов в этой местности — дело обычное. Даже в самый солнечный и безветренный день со стороны моря может внезапно подойти туман, который за пятнадцать минут накроет остров плотной и непроглядной мглой.

Предчувствия нас не обманули. Несмотря на то что погода была хорошая, мой рейс откладывался, и мне с улыбкой объяснили, что в Саутгемптон я сегодня все равно попаду, правда, через другой город, другим рейсом и позже на пару-тройку часов. То, что у меня после Саутгемптона автобус и поезд, никого не интересовало.

Посадку на самолет объявили на два с половиной часа позже. Я попрощался со всеми, поблагодарил Марину с Вовой за гостеприимство, за кров, за хлеб-соль, за помощь с работой, обнял Катю и решительно направился на контроль. Не хотелось даже думать о том, как пройдет и чем закончится это мероприятие, попросту говоря, я заранее смирился с любой ситуацией. Если не получится, вернусь на остров и буду жить здесь.

Через полтора часа полета, под крылом маленького тридцатипятиместного «Сааба» показался берег Большой земли. Я не мог поверить, что я наконец-таки вырвался из замкнутого пространства, с маленького холодного острова в неспокойном Северном море. Вместо Глазго я попал в Эдинбург, но это, в сущности, ничего не меняло. Мне еще при вылете заменили следующий рейс. Теперь лететь надо было практически через всю страну.

В Саутгемптоне садились уже в полной темноте. В холле аэропорта, получив багаж, я посмотрел на часы. Разница с расчетным временем на тот момент составляла уже больше трех часов. Ну и что же дальше? Теоретически мне надо было садиться на автобус, но для этого нужно было его хотя бы найти. Задача оказалась относительно несложной, но автомат, в котором надо было распечатать билет, оказался на редкость запутанным устройством. Авторизовался я мгновенно, с помощью банковской карты, но понять, что делать дальше, не мог, хоть ты меня убей. Пока я пытался разобраться с огромным количеством надписей на экране, сзади меня скопилась огромная очередь таких же страждущих, которым, как и мне, нужен был билет. В принципе никто не возмущался, и все терпеливо ждали, но мне самому уже было неудобно перед всеми ними, поэтому я решительно нажал «Возврат карточки» и отошел.

Самолеты прилетали один за другим, автомат был хронически занят, и через некоторое время я понял, что могу простоять тут до утра. А не сходить ли поговорить с водителями? Я перешел железнодорожные пути по небольшому мостику, спустился вниз на длинный перрон, где стояли автобусы, и подошел к первому попавшемуся водителю.

— Простите, — я протянул ему интернет-распечатку своего просроченного билета, — мой самолет опоздал. Как мне быть?

Водитель взял мой листочек, внимательно посмотрел и поднял на меня глаза:

— Когда ты хочешь ехать?

— Не понял? — Я действительно не понял вопрос.

— Ну ты готов ехать прямо сейчас?

— Конечно! А что для этого надо?

— Ничего. Поставить чемодан в грузовой отсек и сесть в мой автобус! — Он сложил листок, протянул его мне и громко рассмеялся.

— Можно? — Я никак не мог поверить, что все может кончиться вот так просто.

— Конечно. Садись-садись, надо отправляться. — Он вошел вслед за мной и сел за руль.

Я плюхнулся на свободное сиденье, откинулся на спинку, и тут же резанула ужасающая мысль: А КУДА Я ЕДУ? В это мгновение мне даже в голову не пришло, что в распечатке был указан пункт назначения, что водитель наверняка видел его и далеко не сдуру сказал мне садиться именно в его автобус. В реальности я ведь даже не посмотрел на табло, что это был за автобус и что это за маршрут. Тем временем автобус выруливал на какую-то магистраль. За окном была темень, и я вообще уже ничего не понимал. Но как оказалось, мы выехали в нужном направлении.

В Бормуте мое отставание от графика выглядело еще ужаснее. Но здесь железнодорожный вокзал находился в прямой видимости. Все, что мне нужно было сделать, — перейти дорогу и, черт возьми, опять подтвердить билет. Было почти девять часов, и вокзал был практически пуст. К своему изумлению, я обнаружил, что все турникеты на перрон открыты. Около них помигивал разными огоньками билетный автомат. В первый момент я замер в растерянности. Билет не нужен! Дорога открыта! Но через несколько секунд разум взял верх: а если контроль?

Теоретически если есть турникет, то без билета ты все равно к поезду не пройдешь. Турникет без билета не откроется. С другой стороны, было как-то страшновато. Если меня высадят где-нибудь на незнакомой станции, что я буду делать и как доберусь до Пула? Тогда я еще не знал, что до конечной точки моего путешествия оставалось всего пять с половиной миль. Если бы я взял такси, то через пятнадцать минут был бы на месте. Вместо этого я достал распечатку, банковскую карточку и направился к автомату, вставил карту, авторизовался и ввел код с распечатки. Интересно, что будет, ведь поезд, на который был куплен билет, уехал три часа назад. Автомат пожужжал, подумал и, о чудо, распечатал мне билет на следующий!

В тот момент я понял, что у них, если ты оплатил билет, тебе его выдадут при любом раскладе, даже если ты опоздал. Я нашел свой поезд, забрался в него и развалился на сиденьях.

Примерно через час мы тронулись в путь. В темном окне поезда мелькали освещенные окна домов, проносились желтые фонари, а я размышлял о том, как много интересных совпадений было за сегодняшний день. Сначала задержка с самолетом. То есть я в самом начале пути опоздал на весь маршрут. В Саутгемптоне я никак не мог распечатать билет, но меня взяли по просроченной распечатке с принтера, к тому же я подошел к первому попавшемуся автобусу, который оказался моим. Более того, я сел в него наугад, даже не посмотрев на табло. Ну и железнодорожный вокзал в Бормуте. Даже если бы я не распечатал просроченную резервацию, все турникеты были открыты. Я попадал на поезд, даже не имея билета. Такое ощущение, что кто-то вел меня всю дорогу, и видимо, я должен был попасть в это место. Попасть любой ценой.

Пул. Яхты

— Следующая остановка Пул! — Приятный женский голос напомнил мне, что пора двигаться к выходу. Остановок всего было две или три, и ехал я десять минут.

Вывалившись со своим чемоданом на перрон, я сразу же уткнулся носом в большую металлическую табличку на кирпичной стене вокзала: «Пул». Пахло морем и гнилыми водорослями. Холодный ветер резкими порывами дул со стороны залива.

— Пул… — промолвил я вполголоса, — вот и сбылась мечта идиота.

На часах была половина одиннадцатого. Надо было искать отель. Он оказался совсем рядом. Впервые за семь месяцев у меня была нормальная кровать… На острове мы спали на полу. В обычной повседневной жизни как-то не задумываешься о том, что у тебя есть кровать, но когда ее очень долго нет, начинаешь понимать, насколько это удобная штука.

Утром, на завтраке, я очень долго не мог объясниться с официанткой, которая подавала еду. Как-то она не так говорила. Эмигрантка, что ли? Не похоже. С виду вроде бы чистокровная англичанка. Я недоумевал. Доев завтрак, я собрался, взял все свои бумаги и пошел искать агентство, которое должно было провести собеседование и определить меня на завод.

Я вошел в агентство ровно в 9 утра.

— Добрый день! Я Алекс с Шетландских островов. У меня собеседование на девять часов. Я здесь.

— Одну минутку. — Дама поднялась из-за стола и ушла в соседнюю комнату.

— О! Алекс! Рад тебя видеть! — Вышедший мужчина пожал мне руку и показал на соседнюю дверь. — Проходи! Тебе надо будет заполнить кое-какие бумаги.

Это было последнее, что я понял. Он взял пачку анкет, а дальше последовал какой-то набор слов, из которых я разобрал только какую-то часть. Его манера разговора была очень похожа на ту, которую я услышал от официантки утром, в ресторане моего отеля.

— Ты меня не понимаешь? — Он посмотрел вопросительно.

— Не совсем. — Я искренне покачал головой.

На самом деле я уже довольно неплохо натаскался в английском за время работы в Шотландии, хорошо изъяснялся на нем, но я в упор не мог понять его произношение и что конкретно он мне говорит. С большим трудом, переспрашивая все по десять раз, мы кое-как разобрались с бумагами. Агент встал с дивана и, пару секунд подумав, сказал:

— Боюсь, с твоим знанием английского ты не сможешь работать на судоверфи. Там слишком много специфических терминов и чертежей. Ты пиши, а я схожу позвоню на завод. Спрошу, возьмут ли они тебя с твоим знанием языка.