Массимо Ливи Баччи - Демографическая история Европы Страница 29

География брачности до XIX в. хорошо изучена. Кое-что известно и о динамике во времени, и о социальных и территориальных различиях. Обзор ситуации в Европе, сделанный Джоном Хаджналом в 1965 г., был подкреплен документальными данными, собранными в последние десятилетия. В XIX в. Европа была разделена по линии, проходившей примерно от Санкт-Петербурга к Триесту: к западу от этой линии преобладала система низкой брачности, с высоким возрастом вступления в первый брак (обычно более 24 лет для женщин и 26 лет для мужчин) и высоким значением окончательного безбрачия (обычно превышавшим 10 %). Речь идет о типичной для Европы, чисто европейской системе, не имеющей аналогов в мировой истории (рис. 5.1). К востоку от этой черты преобладает система ранних, почти всеобщих браков: средний возраст вступления в первый брак составляет менее 22 лет для женщин и 24 лет для мужчин, окончательное безбрачие составляет менее 5 %.

Эти различия, как уже было сказано, имеют серьезные демографические последствия, поскольку становятся причиной более высокой рождаемости, которая в Восточной Европе в XVIII–XIX вв. существенно превышала 40 ‰, что на десять пунктов выше уровней, преобладающих на Западе. Последующие исследования подтвердили данное разделение, хотя оно и не ощущается столь отчетливо, если обратиться к Средиземноморью и некоторым периферийным областям. Внутри области низкой брачности, несомненно, существует градиент, идущий примерно с северо-запада на юго-восток. К области низкой брачности, несомненно, относятся Скандинавия, немецкая Центральная Европа, Франция, Великобритания (единственное исключение — Ирландия с брачным возрастом около 20–22 лет); в остальных регионах с системами определенно низкой брачности — центр и север Италии, Сардиния, атлантическое побережье Пиренейского полуострова — смешиваются группы населения, чье поведение, как бы сказал Мальтус, не столь «осмотрительно», но которые все же не достигают такого высокого уровня брачности, какой характерен для населения, живущего к востоку от линии Санкт-Петербург — Триест. Приведем в подтверждение этому некоторые данные: в период 1740–1789 гг. брачный возраст для девушек во Франции был 25,7 лет (26,6 на севере и 24,8 на юге), а для мужчин — 27,9 лет; в Англии, в период с 1610 по 1760 г., этот возраст находится между 25 и 26 годами для девушек и между 26 и 28 годами для мужчин; среднее значение, выведенное по данным о 14 деревнях Германии XVIII в., составляет 25,5 лет для девушек и 28 для мужчин. Данные по скандинавским странам (за исключением Финляндии, о которой пойдет речь далее) и Голландии соответствуют вышеуказанным уровням. Линия Хаджнала четко разделяет две системы: население Австрии и Чехии, находящееся к западу от нее, имеет средний брачный возраст выше 23–24 лет; к востоку от этой линии венгры (средние значения по десяти приходам, между 1730 и 1820 гг.) вступают в брак гораздо раньше, в 20–21 год, но, согласно Андорке, несколько позже, чем женщины России и Балкан. Разумеется, наличие такой разделительной черты можно интерпретировать не только с географической, но и с этнической или лингвистической точки зрения: к востоку от нее живут славяне (а также венгры), к западу — скандинавы, немцы, чехи (финны до начала Новейшего времени принадлежали к восточно-европейской модели).

В Средиземноморье, как уже отмечалось, картина представляется более сложной. В Испании, согласно переписи 1787 г., средний возраст вступления в первый брак был самым высоким на атлантическом побережье страны (от 26 лет для девушек в Стране Басков, 25 лет в Астурии и Галисии), более низким в Эстремадуре, Андалусии и Мурсии (22 года); в Португалии север (Бейре и особенно Минью: в одной деревне, досконально изученной, средний возраст вступления в первый брак составляет 27–28 лет на протяжении всего XVIII в.) противостоит югу (Алентежу, Алгарве), где превалирует ранняя модель. Италия — еще более раздробленный и сложный регион, не имеющий четко выраженного градиента с севера на юг. К поздним бракам определенно склоняется население Альпийских областей (то же наблюдается и на северной, не итальянской стороне), Сардинии (особенно мужчины), части Центральной Италии, где распространено испольное хозяйство[23]; более ранние браки определенно имеют место на юге, особенно в Апулии, Базиликате, Калабрии, Сицилии; смешанные варианты отмечаются как на севере, так и на юге.

Я столь подробно остановился на брачном возрасте, оставив в тени другой показатель (безбрачие), поскольку данные по нему не столь обильны. Однако там, где таковые имеются (например, для Испании 1787 г.), они подтверждают существование явной обратной связи: чем раньше население вступает в брак, тем меньше процент окончательного безбрачия, и наоборот, — с неизбежными, разумеется, отклонениями от нормы.

Вторая важная тема — развитие этих тенденций во времени. В основе интерпретации, предложенной Хаджналом и воспринятой, часто некритично, другими исследователями, лежит предположение, что система низкой брачности, сложившаяся в Западной Европе в начале Нового времени, явилась результатом длительного процесса, в ходе которого постепенно трансформировалась брачная система, базирующаяся на ранних браках, распространенная в Античности и в Средние века. Многие факторы якобы повлияли на эту перемену, среди них — повышение личной ответственности индивидуума, заданное Реформацией, и зарождение капитализма, а вместе с ним и «осмотрительного» отношения к демографическому приросту, превышающему имеющиеся в наличии ресурсы. Проследить эволюцию брачности во времени нелегко: только для отдельных стран, например для Англии и Франции (рис. 5.2), имеются таблицы брачности с достаточно репрезентативными данными; для других стран документация носит гораздо более фрагментарный характер. Тем не менее, за отдельными исключениями, по-видимому, подтверждается довольно нечеткая тенденция к увеличению возраста первого вступления в брак с XVI по XVIII в.

Самое разительное исключение представляет собой Англия, где этот возраст остается стабильным — около 25–26 лет — с начала XVII в. по 1720 г., а на протяжении XVIII в. снижается примерно на два года. В других странах складывается иная картина: во Франции отмечаются случаи явного увеличения брачного возраста в XVI–XVII вв. (с 19 до 22 лет в Ати и Бург-ан-Бресс), а исследование ИНЕД[24] зафиксировало его увеличение с 24,5 лет (в 1670–1689 гг.) до 26 лет и более в конце XVIII в. Лебрен задавался вопросом, был ли этот рост, повсеместно наблюдавшийся в первой половине XVII в., новым явлением или же возвратом к поведению, отмечаемому с конца XIII в. Ответ на этот вопрос до сих пор не дан.

Почти во всех исследованиях по Испании, сделанных по результатам переписи, проведенной Флоридабланкой в 1787 г., отмечается увеличение брачного возраста на один-два года в XVII–XVIII вв. Надежные данные по Фландрии и Германии относятся только к XVIII в. — они свидетельствуют о высоком брачном возрасте, достигнутом к тому моменту, но о предыдущих тенденциях известно мало. Для Италии имеется достаточно достоверная, хотя и неполная, информация. Небольшое число длинных рядов исторических данных не позволяет установить, было ли присоединение Центра и Севера к североевропейской модели позднего брака результатом долгой эволюции или оно отражало устоявшиеся стратегии поведения. Не счесть убедительных примеров увеличения брачного возраста в XVII и XVIII вв. — как, например, в деревнях Прато, где господствовала испольщина, — в ответ на ухудшение условий жизни. В некоторых южных областях, особенно в областях экстенсивного земледелия, например в Апулии, этот возраст был значительно ниже 20 лет и не изменялся с XVI по XVIII век.

Источник: Основано на: Breschi M., Rettaroli R., La nuzialità in Toscana. Secoli XIV–XIX, в Le Italie demografiche. Saggi di demografia storica, Udine, 1995.

На севере континента население Финляндии примет тип поведения, характерный для северной Европы, только во второй половине XVIII в., а низкий брачный возраст, отмечавшийся в Ирландии с начала XVII в., не претерпит изменений в последующие два столетия. Итак, с некоторыми оговорками можно утверждать, что во многих регионах Европы, отличающихся низкой брачностью, ситуация, сложившаяся в конце XVIII в., стала результатом движения, начавшегося в XVI в.

В позднее Средневековье, после чумного поветрия и последующего подъема, европейская система, как подметил уже Хаджнал, была совершенно иной. Из флорентийского кадастра 1427 г. Херлихи и Клапиш-Зубер вывели средний возраст вступления в брак: 17,6 лет для девушек (для мужчин он был лет на 10 больше), который возрос к 1480 г. до 20,8 лет. Девушки в Прато выходили замуж в 16,8 лет в 1372 г. и в 21,1 в 1470 г. В сельской местности происходила та же эволюция, с меньшей разницей в возрасте между супругами. Во Франции — в Тулузе, Периге, Туре сложилась аналогичная ситуация. Кристиана Клапиш-Зубер, ведущий специалист по этой теме, приходит к выводу, что «повсеместно в Европе девушки-подростки 14–18 лет выдаются замуж за мужчин на 6–10 лет старше». Свидетельства о ранних браках и редком целибате встречаются, согласно Расселу и Хаджналу, также и в Англии, в записях о Poll tax[25] 1377 г., но по этому вопросу разгорелись споры, не завершившиеся до сих пор. Однако можно утверждать, что пэры Англии, для которых выстроены длинные родословные, до 1680 г. в течение 350 лет вступали преимущественно в ранние браки (средний возраст для девушек был намного ниже 20 лет), а процент не вступивших в брак был мал. Система низкой брачности устанавливается только после 1680 г. Высокой брачностью характеризовалась и скандинавская система.