Мэтт Ридли - Эволюция всего Страница 3

Тут можно читать бесплатно Мэтт Ридли - Эволюция всего. Жанр: Документальные книги / Публицистика, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Мэтт Ридли - Эволюция всего читать онлайн бесплатно

Мэтт Ридли - Эволюция всего - читать книгу онлайн бесплатно, автор Мэтт Ридли

Это чудо, что поэма Лукреция дошла до нас. Хотя она была замечена и принята современниками, а обуглившиеся фрагменты рукописи обнаружились на Вилле Папирусов в Геркулануме (по-видимому, принадлежавшей тестю Юлия Цезаря), на протяжении большей части современной истории о поэме ничего не было известно. На нее несколько раз ссылались в IX в., что говорит о том, что монахи изредка ее перечитывали, но до 1417 г. в широком обращении не находилось ни одной копии текста. Он был фактически уничтожен. Почему?

Ответить на этот вопрос легко. Презрение Лукреция ко всем формам суеверия, а также его атомизм, противоречащий догме пресуществления[2], приговорили его к полному забвению в христианскую эпоху. Возвышение роли удовольствия, способного сделать человека добрее, в отличие от боли, в которой нет ничего хорошего, было несовместимо с христианской доктриной о том, что удовольствие есть грех, а страдание – добродетель[3].

Идеи Платона и Аристотеля были впитаны христианством, поскольку проповедовали бессмертие души и очевидность Творения, но эпикурианская ересь оказалась столь опасной для христианской церкви, что труд Лукреция необходимо было забыть. Его атеизм (практически «докинзианство») совершенно очевиден. Историк философии Энтони Готтлиб сравнивает один из пассажей Лукреция со строчками из книги Ричарда Докинза «Эгоистичный ген». Первый говорит о «регенерации живых существ» за счет «всевозможных сочетаний и движения», а второй – о том, как «неупорядоченные атомы могут группироваться в более сложные структуры, пока не превратятся в человека». Джон Драйден[4] заметил, что Лукреций был «атеистом в такой степени, что забывал, что он поэт». Лукреций говорил о людях, «раздавленных суевериями», утверждал, что «религия порочна», и хотел дать нам «силы для борьбы против суеверий и угроз священников». Понятно, почему его слова нужно было утаить.

И это почти удалось. Святой Иероним, любивший изображать наказания грешников, считал Лукреция безумцем, одурманенным любовным напитком и совершившим под его влиянием самоубийство. Никаких доказательств такой версии событий не существует; святые не выдавали своих источников информации. Обвинение всех без исключения эпикурейцев в гедонизме было надуманным, но широко распространилось и сохранилось до сегодняшнего дня. Копии текста поэмы были извлечены из библиотек и уничтожены, как и другие труды эпикурейцев и скептиков. Почти все следы этой материалистической и гуманистической мысли казались давно стертыми, пока флорентийский ученый и бывший папский секретарь по имени Джанфранческо Поджо Браччолини случайно не обнаружил полную копию поэмы. Поджо занимался розыском старых манускриптов в библиотеках Германии и нашел рукопись поэмы Лукреция в монастырской библиотеке (вероятно, в Фульде). Он поспешно скопировал документ и отправил копию своему состоятельному другу и библиофилу Никколе Никколи, перевод которого затем был переписан более 50 раз. В 1473 г. книгу напечатали, и лукрецианская ересь начала одурманивать европейских мыслителей.

Ньютон и божественный толчок

Благодаря невероятному рационализму, материализму, натурализму, гуманизму и свободомыслию Лукреция его труд оказал сильное влияние на развитие западной философии, даже вне зависимости от красоты его поэзии. Возрождение, научная революция, Просвещение и Американская революция стали возможны благодаря людям, в той или иной степени впитавшим идеи Лукреция. «Весна» Боттичелли иллюстрирует одну из сцен поэмы Лукреция. Джордано Бруно взошел на костер с кляпом во рту, чтобы народ не слышал ереси Лукреция о рекомбинации атомов и не узнал, что человек не является целью развития Вселенной. В вину Бруно вменяли веру в атомизм Лукреция и гелиоцентризм Коперника. Историк науки Кэтрин Уилсон считает, что, начиная с критики Декарта Пьером Гассенди, в целом развитие эмпиризма XVII в. в работах большинства самых влиятельных мыслителей того времени, включая Томаса Гоббса, Роберта Бойля, Джона Локка, Готфрида Лейбница и Джорджа Беркли, связано с внезапной популярностью Лукреция.

Физики первыми поняли, куда ведут идеи Лукреция. Исаак Ньютон узнал об атомизме Эпикура, обучаясь в Кембридже, когда читал книгу Уолтера Чарлетона об интерпретации учения Лукреция Пьером Гассенди. Позднее он приобрел латинское издание поэмы «О природе вещей», которое сохранилось в его библиотеке и содержит многочисленные следы внимательного изучения. Идея Лукреция о вакууме между атомами отразилась во многих трудах Ньютона, особенно в «Оптике».

Ньютон стал далеко не первым современным мыслителем, отвергшим идею «небесного крюка», но он был одним из лучших. Движение планет по орбитам и падение яблок он объяснял силой тяготения, а не вмешательством Всевышнего. Тем самым он позволил толковать явления без постоянного вмешательства и контроля со стороны перегруженного работой Творца. Земля вращается вокруг Солнца без посторонней помощи. Возможно, Бог подбрасывает мяч, но с горы тот скатывается по своим законам.

Однако свобода Ньютона все же была ограниченной. Он горячо спорил со всяким, кто осмеливался видеть в его идеях отрицание божьего промысла, не говоря уже о самом существовании Бога. Он твердо на этом настаивал: «Эта прекраснейшая система Солнца, планет и комет никогда бы не возникла без руководства и участия разумной и могучей силы». На основании расчетов он пришел к выводу, что в какой-то момент Солнечная система должна была разрушиться, а раз этого не произошло, следовательно, Господь периодически вмешивается, подталкивая планеты назад к их орбитам. Все-таки у Него есть работа, хотя бы временная.

Отклонение

А что потом? «Небесный крюк» все еще существует, хотя и спрятан от глаз. Вновь и вновь Просвещение по сантиметру отвоевывает территорию у Бога, но затем Он отбирает ее назад. Не важно, сколько крюков оказалось несуществующими, каждый следующий кажется настоящим. Столь крепка людская привычка во всем находить замысел (даже после всех доказательств гораздо более высокой вероятности случая), что я хочу использовать для этого явления специальный термин – отклонение. Первым «отклонился» сам Лукреций. В мире предсказуемо движущихся атомов Лукреций (а также Демокрит и Эпикур) не смогли объяснить человеческую способность проявлять свободу воли. Лукреций решил, что для проявления этой способности атомы должны отклоняться непредсказуемым образом по велению богов. С тех пор нервный срыв у поэтов называют «отклонением Лукреция», но я хочу использовать этот термин шире, применяя его для описания каждой попытки философа объяснить что-либо с привлечением «небесного крюка».

В 1710 г. соперник Ньютона Готфрид Лейбниц написал трактат, в котором доказывал существование Бога на основании математического подхода. Он заключил, что дьявол овладел миром, но это позволит обнаружить лучших людей. Бог всегда тщательно рассчитывает, как минимизировать влияние дьявола, и иногда допускает катастрофы, чтобы погубить больше плохих людей, чем хороших. Вольтер смеялся над «оптимизмом» Лейбница (тогда значение этого слова было практически противоположно его современному значению): над тем, что мир совершенен («оптимален») и его больше нельзя улучшить, поскольку его создал Бог. В 1755 г. в День всех Святых в Лиссабоне все церкви были переполнены. Утром того дня случилось землетрясение, и погибли 60 тыс. человек. Богословы вслед за Лейбницем попытались объяснить произошедшее наказанием за грехи. Для Вольтера это оказалось уже слишком, и он ответил сардоническими стихами: «Злосчастный Лиссабон преступней был ужели, чем Лондон и Париж, что в негах закоснели?»[5]

Французский последователь Ньютона, Пьер-Луи де Мопертюи отправился в Лапландию, чтобы удостовериться, что Земля сплюснута у полюсов, как предсказывала механика Ньютона. А затем он попытался отвергнуть и другие доказательства существования Бога, основанные на чудесах природы или регулярности Солнечной системы. Но, сделав шаг вперед, он вдруг остановился (очередное отклонение Лукреция), заключив, что в сформулированном им самим принципе «последнего действия», объясняющем движение, проявляется такая мудрость природы, которая не могла возникнуть без Создателя. Или, как выразился сам Мопертюи, если Бог так же мудр, как я, он должен существовать. Лично мне эта логика непонятна.

Вольтер, вероятно, недовольный тем, что его математически одаренная возлюбленная маркиза Эмили дю Шатле изменила ему с Мопертюи и писала в защиту Лейбница, наделил персонажа повести «Кандид» доктора Панглосса одновременно чертами и Лейбница, и Мопертюи. Панглосс слепо верит (и убеждает наивного Кандида), что живет в лучшем из миров, хотя оба переболели сифилисом и пережили кораблекрушение, пожар, плен и повешение. Нелюбовь Вольтера к богословию с очевидностью напрямую вытекала из идей Лукреция, аргументы которого он использовал всю жизнь и даже называл сам себя «современным Лукрецием».

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.