Юрий Помпеев - Кровавый омут Карабаха Страница 3

Но об этом — речь впереди.

Пока же уместно привести еще одно свидетельство «Московских новостей» в номере от 15 марта 1992 года об участии армянских террористов из зарубежья в карабахских событиях. На вопрос: «Так есть ли в Армении террористы армянской диаспоры» корреспондент «МН» Иосиф Вердинян отвечает кратко: «Есть» и приводит обширные воинственные заявления своего собеседника 34-летнего Вазгена Сисляна, приехавшего два года назад из Ливана туристом. Засвеченный на дерзких акциях в парижском квартале Осман (сентябрь 1991 года) при захвате 60 заложников и в Будапеште (декабрь 1991 года) при покушении на турецкого посла Бедреддина Тунабаша, этот боец АСАЛА («Армянская тайная освободительная армия») свое национальное достоинство защищает теперь, убивая двухдневных детей в Ходжалах. Почему бы и нет? «Закон на стороне силы», утверждает Вазген Сислян и его российские покровители из «КриК»-а. Неужели неведома нашим интеллектуалам простейшая истина, гласящая, что кесарю — кесарево, а слесарю — слесарево, и что профессиональный убийца и насильник, промышляющий на заложниках (одна голова — канистра бензина), детях и женщинах, национальность свою и достоинство давно потерял.

В одном из сел пограничного с Азербайджаном Шамшадинского района, по свидетельству журналиста Ю. Аракеляна, в 70-х годах был воздвигнут памятник в честь М. Алиева, М. Мамедова, С. Шакибекова и других коммунаров, которые в 1920 году пришли на помощь осажденным армянам, доставляли керосин, хлеб, зерно. Под азербайджанскими фамилиями резец армянского мастера высек мудрую строку: «Хлеб-соль — не расстреляешь!».

Сегодня тот родник-памятник уничтожен, расстреляны и хлеб, и соль.

Как мы дошли до этого? Давайте вспомним.

Ноябрь 1987 года: Горбачев, Бжезинский, Аганбегян и Пьер Дюмон

На исходе одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года от Рождества Христова заинтересованные наблюдатели на Западе и у нас самолично, без привычных пересудов убедились в том, что верхушечная перестройка в СССР захлебывается в словесной шелухе. Кремлевский переворот под видом личного бунта Бориса Ельцина на октябрьском пленуме ЦК потерпел фиаско по причине явной импровизации и торопливости «академиков-атлантистов» из Политбюро во главе с Александром Яковлевым. Диссидент на вершине власти (так окрестили в Вашингтоне Михаила Горбачева) силился изобрести долгоиграющий сюжет, разом разламывающий все стороны рутинной жизни Союза ССР, последней империи на земном шаре, в которой принцип «разделяй и властвуй» осуществлялся весьма изощренными формами, преимущественно внеэкономического принуждения. Другая империя, Соединенные Штаты Америки, достигала заметно больших результатов насилием преимущественно экономическим.

И дата, заметим, приближалась весьма круглая: 70-летие первого в XX веке передела мира по Брестскому договору (февраль-март 1918 года) с одновременным распадом четырех тогдашних империй — Российской, Османской. Германской и Австро-Венгерской. Предпринятая Гитлером попытка возрождения Третьего рейха кончилась разделом Германии и геополитическим господством на просторах Евразии новой Российской империи, переименованной в 1922 году в СССР.

Диссидент на вершине советской партийной иерархии, провозгласивший демократию и гласность, действительно представлял, по более позднему признанию Джеймса Бейкера, единственный в столетии шанс для США и их союзников в расчленении этой «империи зла».

Сюжет распада нащупывался с первых месяцев 1987 года и ничего нового, по сравнению со средневековыми приемами, не содержал. Ходы намечались беспроигрышные: возбуждение национальной и религиозной розни. Бывший помощник президента Картера по Национальной безопасности Збигнев Бжезинский сделал заявление группе репортеров и редакторов газеты «Вашингтон тайме», в котором предрекал:

«В последующие 20–30 лет центром национальных и этнических конфликтов в мире будет Советский Союз. Национализм там станет живой динамичной силой. Советы не смогут взять под контроль проблему своих национальностей. Их система находится перед смертельным кризисом».

Бжезинский не назвал ни территорий, ни этносов, но прогноз его оказался настолько точным, что уже через полтора года на витринах книжных магазинов появился его бестселлер: «Грандиозный провал: рождение и гибель коммунизма в XX веке». Он всегда на шаг-два опережал события, как архитектор, который представляет свое творение законченным, хотя оно еще в строительных лесах.

А Москва прощупывала адреса возможных конфликтов.

Еще в начале 1987 года «Литературная газета» опубликовала статью Игоря Беляева «Ислам», суть которой свелась к тому, что религия эта определенно враждебна и опасна для нашего государства, а мусульмане — народ коварный и вероломный. Еще шли бои в Афганистане и оттуда в цинковых гробах доставляли сыновей не только в Баку, Ашхабад, Ташкент, но и в Минск, Рязань, Ригу. Кстати, достославные исламоведы даже не попытались предотвратить гибельное вторжение наших войск в Афганистан, хоть какой-нибудь запиской в Политбюро, а уж они-то знали про упорное басмаческое сопротивление властям в Средней Азии, без малого двадцатилетнее.

Вслед за «Литературкой», в феврале и мае 1987 года, по сходному поводу выступает «Правда» (статьи «Цена самолюбования» и «Лишь дружба творит добро»). В них орган ЦК КПСС порицал казахов и киргизов за «тенденцию к национальной замкнутости, настроения национального чванства» и за «отдельные националистические проявления». Эти статьи связывались с волнениями в Алма-Ате в декабре 1986 года после весьма провокационного назначения Геннадия Колбина наместником в Казахстан. Теперь, когда мир узнал президента Нурсултана Назарбаева (шесть лет назад он возглавлял одну из областей Казахстана), назначение Колбина можно смело назвать первой горбачевской провокацией на поприще «национальных и этнических конфликтов», по определению Бжезинского.

Но это еще были лишь цветочки, ягодки вызревали на грядках «армянского вопроса», который для Запада всегда был пробным шаром для вмешательства во внутренние дела не только Закавказья. Почти незамеченным общественностью СССР прошло учреждение Европарламентом в июне 1987 года «Дня памяти жертв геноцида в Армении». В Ереване заблаговременно был открыт памятник погибшим и выселенным в 1915 году из восточных окраин Османской империи соплеменникам. Под высокими наклонными стелами, облицованными черным мрамором, звучала круглые сутки траурная музыка и горел вечный огонь. Каждое посещение этого мемориала сопровождалось рассказами о кровавых насильственных действиях султанских властей по отношению к армянскому населению в разгар первой мировой войны и призывами к их покаянию, хотя тех властей в самой Турецкой республике не существовало уже более семи десятилетий. Гипертрофированная ненависть к туркам в сочинениях Зория Балаяна и Сильвы Капутикян (о них речь впереди) неприкрыто переносилась на соседей-азербайджанцев, которых эти писатели называли не иначе, как «турками».

Я вынужденно нарушу временные рамки, чтобы привести суждения о геноциде армян директора Института восточных исследований в Страсбурге Пьера Дюмона. В ноябре 1989 года, когда сенат США предлагал объявить предстоящий 1990 год «годом армянского геноцида», Пьер Дюмон в европейских и американских газетах распространил сенсационное заявление о том, что специальной телеграммы правительства Османской империи, в которой предписывалось войскам полностью очистить территорию Турции от армянского населения и на которую ссылались заинтересованные политики в течение семидесяти лет как на исторический факт, в природе не существовало вообще.

Далее известный ученый изложил сюжет из тех месяцев первой мировой войны, когда на востоке Турции с помощью армянской торговой буржуазии, русских и английских советников были созданы отряды зинворов (боевиков), вооруженных русскими и английскими винтовками, пулеметами и даже пушками. Замечу, что Турция воевала на стороне держав Тройственного союза, против Англии и России. В результате деятельности зинворов погибло около 60 тысяч мирных курдов и турок (эти и другие данные Пьер Дюмон почерпнул не только в архивах Турции, но и в архивах британского и французского министерств иностранных дел): турецкое правительство приняло требования армян-зинворов и согласилось на оккупацию восточной Турции русскими войсками. Тогда, при взятии Эрзерума и прославился генерал Юденич, но вскоре приставка «Эрзерумский» отлетела от его фамилии. Доведенные до отчаяния курды объявили беспощадную партизанскую войну русским оккупационным войскам и военным формированиям зинворов. Помощь повстанцам оказали части регулярной турецкой армии. Русские войска и отряды зинворов бежали в пределы Российской империи, в Закавказье. Армянское население Турции фактически оказалось в роли заложников. Привел Дюмон и немало случаев нападения переодетых зинворов на армянские села, чтобы вызвать массовые антитурецкие выступления. Итог фанатизма оказался плачевным: около 300 тысяч армянских поселенцев были зверски уничтожены по принципу мести: око за око, зуб за зуб.