Эксперт Эксперт - Эксперт № 35 (2014) Страница 3

Совершим короткий исторический экскурс в дипломатию последних веков.

В европейской дипломатии в XVIII–XIX веках доминировала концепция равновесия сил. Она отражала идеи ведущих мыслителей эпохи Просвещения: рационализм, веру, часто научно обоснованную, в то, что самые разные системы, от природных до общественных, могут находить баланс, несмотря на конфликты, противоречия и даже на борьбу элементов, составляющих систему. Например, в «Богатстве народов» Адам Смит доказывал, что эгоистические хозяйственные интересы индивидов ведут к общему благу. А несколько позднее Чарлз Дарвин в «Происхождении видов» описал процесс их эволюции в ходе естественного отбора. В политической теории были популярны идеи, что борьба друг с другом различных партий или фракций, преследующих эгоистические интересы, тоже, как в экономике Смита, приводит к гармонии и общему благу. В России вспоминается писатель Николай Чернышевский , который в несколько комичной форме представил теорию разумного эгоизма в книге «Что делать?».

В духе этих идей в Европе в XVIII веке сложилась система равновесия сил. Она, конечно, не остановила войны, но по крайней мере позволила избегать тех боен, что наблюдались в Европе ранее, растягивались на десятилетия и приводили в состояние хаоса целые страны. Система равновесия сил, прерванная Великой французской революцией и Наполеоновскими войнами и восстановленная на Венском конгрессе в 1815 году, просуществовала до 1914 года. Эту систему, казалось бы столь рациональную и устойчивую, похоронила мировая война с ее невиданной доселе жестокостью.

И тут на сцену вышла Америка.

Эдвард Люттвак: «…Только у двух культур в мире есть настоящий стратегический талант: у британцев и у русских. Именно поэтому Россия — самая большая страна на планете, русские не только всегда в своей истории были успешны стратегически, но и смогли не растерять этот свой талант и воспроизводить его с каждым поколением»

Опасное мессианство

Внешняя политика США имеет простое и ясное моральное основание — исключительность американской нации. Незнакомому с вопросом российскому читателю этот тезис может показаться каким-то передергиванием, или пропагандистским, или, по крайней мере, упрощающим дело. Уверяю вас, нет! Американской нацией собственная исключительность уже лет сто пятьдесят не подвергается сомнению. Более того, сомнения являются непростительным политическим грехом.

Еще с позапрошлого века американцы полагают, что они построили самое совершенное общество на Земле, общество свободы и возможностей, где каждый может найти свой путь. Демократическая государственная система управления  лучшая за всю историю человечества. Америка является образцом, а ее ценности должны восторжествовать во всем мире. Здесь встает вопрос: как добиться торжества американских ценностей, американской модели государства и общества? Следует ли только надеяться на силу собственного примера, оставаться в роли «маяка» для всего человечества или внешняя политика должна активно содействовать распространению американских институтов?

До Первой мировой войны США предпочитали не вмешиваться в международные дела далеко за пределами американского континента. Страна придерживалась заветов отцов-основателей, а заветы эти были скорее изоляционистского толка. Хотя в своей зоне Америка особо не стеснялась. Только в первые годы XX века она вмешивалась в дела (иногда оккупируя) таких стран, как Гаити, Панама, Куба, Доминиканская Республика. Переломным моментом стала Первая мировая война, а создателем новой внешней политики США стал президент Вудро Вильсон .

Вильсон совершил интеллектуальный, политический почти невероятный кульбит. Отталкиваясь от идеи исключительности американской нации, будто бы не отвергая необходимость игнорирования европейских дрязг и войн, он радикально изменил внешнюю политику США: из локальной сделал ее поистине глобальной. Логика Вильсона была такова (излагаю по книге Генри Киссинджера «Дипломатия»). Цели, стоящие перед Америкой, выдвинуты непосредственно Провидением (трудно выдумать моральное основание большей силы). Безопасность Америки неотделима от безопасности всего остального человечества. Из этого вытекало, что отныне долг Америки заключается в том, чтобы противостоять агрессии где бы то ни было . Исключительный характер страны требует утверждать свободу собственным примером и одновременно распространять ее. Провиденциальные моральные основания Америки позволяют ничем не ограничивать себя в исполнении своей миссии за рубежом, эта страна заведомо права. Следует организовать глобальный крестовый поход по насаждению американских ценностей. Более того, силы Соединенных Штатов атрофируются, если Америка не распространит свободу на весь мир.

Вудро Вильсон: «Мы создали эту нацию, чтобы сделать людей свободными, и мы… не ограничиваемся Америкой, и теперь мы сделаем всех людей свободными. А если мы этого не сделаем, то слава Америки улетучится и ее мощь испарится»

Фото: ИТАР-ТАСС

Процитируем Вильсона: «Мы создали эту нацию, чтобы сделать людей свободными, и мы… не ограничиваемся Америкой, и теперь мы сделаем всех людей свободными. А если мы этого не сделаем, то слава Америки улетучится и ее мощь испарится». Вудро Вильсон добился от Конгресса вступления в мировую войну, фактически превратив экономически мощную, но политически провинциальную державу в мирового лидера.

Эта интеллектуальная концепция, сочетающая исключительность Америки как носителя свободы и возможность вмешиваться в дела любой страны мира, если это будет признано необходимым в Вашингтоне, является моральной базой внешней политики США уже почти сто лет. Именно поэтому прошлогодняя статья Владимира Путина в «Нью-Йорк таймс» вызвала в Америке истерическую реакцию. Процитируем Путина: «Считаю очень опасным закладывать в головы людей идею об их исключительности, чем бы это ни мотивировалось. Есть государства большие и малые, богатые и бедные, с давними демократическими традициями и которые только ищут свой путь к демократии. И они проводят, конечно, разную политику. Мы разные, но когда мы просим Господа благословить нас, мы не должны забывать, что Бог создал нас равными». Путин «посмел» критиковать самую сокровенную американскую ценность — исключительность этой нации. Он дал понять, что не разделяет такого «мессианского» подхода к устройству мировой системы государств, что могут быть и другие ценностные основания и он может их предъявить.

Даже если принять ценности вильсонианства или хотя бы отнестись к ним с пониманием (в конце концов, Америка — великая страна, самая богатая в мире, принявшая десятки миллионов мигрантов, давшая миру ученых, университеты, технику, наш союзник во Второй мировой войне и т. д. и т. п.), следует критически оценивать сегодняшнюю практику применения концепции Вильсона. И не покажет ли критический анализ, что от мессианских идеалов столетней давности почти ничего не осталось, что свет «маяка свободы» не привлекает человечество, а скорее пугает и отторгает? Что некогда идеалистическая политика, а для многих она действительно была такой, вырождается в самую циничную Realpolitik? Грубое вмешательство во внутренние дела других стран, приводящее к разрушению структур государства, к огромным жертвам — Ирак, Сирия, Ливия… Бесцеремонное обращение с ближайшими союзниками: прослушка глав государств, давление на французские банки, отказ отдать Германии ее золото и т. п. Использование радикальных исламских сил для достижения вовсе не идеалистических, а абсолютно прагматических, шкурных целей. Небывалый ранее контроль средств массовой информации — мы сейчас ясно видим это на примере антироссийской кампании, раздутой в связи с украинским кризисом.

Заканчивается недлинная эпоха гегемонии США, а вместе с гегемонией уйдет и вильсонианская дипломатия.

Экономическая и политическая структура мира быстро меняется. «Никогда прежде новый мировой порядок не создавался на базе столь многообразных представлений, в столь глобальном масштабе», — писал Киссинджер. Теперь уже нет сомнений, что России суждено сыграть важную роль в создании этого нового порядка.

Изоляция — миф

Во многих СМИ рассказывают, что поведение России в украинском кризисе изолировало страну, превратило ее в изгоя, а весь цивилизованный мир от нас брезгливо отвернулся. Так ли это?

Напомню результаты голосования на Генеральной Ассамблее ООН по антироссийской резолюции сразу после присоединения Крыма. Тогда американцам удалось продавить эту резолюцию, «за» проголосовало сто стран, «против» было немного — всего одиннадцать. Однако стран, не поддержавших резолюцию, оказалось 93 — кто-то из представителей забыл нажать на кнопку, кто-то засиделся в буфете, а кто-то и вовсе не приехал на обсуждение. В этих 93 странах живет две трети населения Земли, представители этих двух третей человечества не выступили против России, не поддержали США.