Отар Кушанашвили - Я и Путь in… Как победить добро Страница 35

Кабы было так, как вы это этно-дело расписываете, натужливо самим себе и люду внушая мысль о революции в поп-музыке, Инна Желанная, Пелагея и Марина Девятова давно были бы суперзвездами, а не жили бы у меня в долг. Россия – ходячий сплав благих намерений и дурных привычек, и за бабулек проголосовали, потому что другие – все! – зае… утомили до крайности!

Бабушки – это Родина моя, делающая вид, что разумеет слово нанотехнологии, а на поверку инфантильная и способная на большую огневую мощь, когда приспичит, моментальный снимок обаятельных куража и недотепистости.

Смешные бабушки, повергнувшие в прах наших нелепых копиистов Тимберлейка, Бейонсе, Агилеры и прочих носителей пригламуренной мути, вызовет живейшую реакцию Европы. Победить не победят, но зато весь мир узнает, что у нас, оказывается, надо же, есть бабушки, а не только футболисты-неумехи и два идиота в лондонском суде с так подходящими их рожам словами «крыша» и «откат».

У буржуинов таких добродетельных бабушек нет! У них есть только импозантный дедушка Хампердинк. Профессиональный до тошноты, но нисколечко не трогательный и ни разу не смешной.

Жириновский и Пугачева – уходящая натура

Разумеется, я пребываю в расстроенных чувствах. Я вполне осознаю, как уязвим с этим текстом в глазах людей с хорошим вкусом и тонкой душевной организацией. Но опыт подсказывает мне, что уже очень давно в моей стране России принято самим себе приписывать два означенных качества и самих себя назначать оракулами. В Москве уже давно принято считать Владимира Жириновского издерганным клоуном, нелепым декадентом, в Москве народилось целое поколение, которое считает Владимира Жириновского выжившим из ума богатым старикашкой.

Вчера мнение этих людей, в том числе молодых, транслировала Пугачева, она, отчетливо зная, при ее-то шоуменском опыте, что любой намек на психическую неуравновешенность Жириновского вызовет всеобщий восторг, обрекла это подозрение в очевидную форму диагноза.

Сильной стороной Жириновского никогда не была способность аналитически подходить к кавалерийским наскокам и шпилькам, он известен снайперской реакцией, но стрельбой беспорядочной.

Конечно, то, что он сказал Алле Борисовне Пугачевой, есть не обсуждаемый, безоговорочный перебор. Но я вырос в дискуссиях и я хорошо знаю, как тебе не хватает кислорода, когда уважаемые люди тебе перекрывают его посредством того, что бьют по самым больным местам.

Например, по твоему темпераменту, на что я, если бы был в студии, тут же бы резонно возразил, что вы попробуйте сначала в такие-то годы сохранить сердечный жар, который в целой стране есть только у меня и у Жириновского, а уже потом шпыняйте его. Алла Пугачева, к которой нас всех приучили относиться с умилением, в котором совершенно очевиден переизбыток патоки, вместе с вами профукала момент, когда ее имя уже давно, кроме ее, мною нежно почитаемой, дочери и внука, за которым она замужем, перестало быть моральным авторитетом.

Когда вы выставляете на посмешище старого человека, пусть даже он и нелеп в некоторых проявлениях, не забывайте об одной вещи, которая наверняка есть в ваших замках. Называется вещь зеркало.

Они оба – и Жириновский, и Пугачева – уходящая натура.

Они оба истошно смешные и мнимо авторитетные. В Москве одна точка зрения, а в Челябинске Жириновский по-прежнему титан духа. Следствие ли это его актерской игры?

Конечно, трезво рассуждая, следствие. Но вы сначала научитесь так играть.

В одном классическом романе писатель, чуть похуже, чем я, противопоставил людей великой святости людям поврежденного ума. Сейчас все, кто ввязывается в дискуссии, считают себя людьми великой святости. Но позвольте мне быть единственным, может быть, в стране человеком, который во время, когда вы будете обсуждать святость Пугачевой, а уж тем более Прохорова, просто пожму плечами и переключусь на матч ЦСКА – Зенит.

Последний поступок Пугачевой, который всеми дружественными ей журналистами выдается за акт неземной любви… можно я не буду комментировать то, что в глазах простых людей являет собой абсурд в его идеальном воплощении.

Я хорошо понимаю, почему наши люди чертыхаются, глядя на эти пикировки. О природе такой неприязни уже очень давно написал поэт Саша Черный: «Сплошной карнавал мелюзги. От службы, от дружбы, от прелой политики безмерно устали мозги».

Все эти люди, которые хотят управлять моей страной, все играют на контрапункте бесстыдства и величия. Все претендуют на ту самую святость и ведут себя суетливо, как парикмахер на блиц-конкурсе.

Чертов Аналитик Шнур

Выпьем поперед всего за Сергея Шнурова, любимого Челябинском и парнями, у которых яхты и небоскребы. Его представляют человеком, легализовавшим мат, тогда как мат легализовал я.

Кстати, про «выпьем». СШ не завязал, но пьет много меньше. Не хочет впасть в разложение.

Он прочел мою колонку про «полные нулевые» и изъявил волю предъявить миру свои на сей счет соображения. За десятилетку, которую я благодарил, по суждению СШ, ничего не изменилось, и благодарить ее, стало, не за что. Невозможно смолчать, но я в конце отвечу. В одном мы совпадаем: его, как и меня, настораживают вопли о гражданском обществе, издаваемые людьми, самих себя назначившими людьми небесной праведности.

Его, как и меня, раздражает, что теперича каждый – политолог, и у каждого своих пятьсот неосторожных конспирологических версий.

Шнур, посыпая речь любимым матом, называет эту пандемию «спиритическим, б…ь, сеансом», виня во всем социальные сети, строго говоря, назначенные, чтоб дурить, «е…ь мозг». Строго рассуждая, Шнуров должен был перестать волноваться из-за общественного мнения 3 миллиона долларов назад, а у него уже 5. Чего трепыхаться? Когда б не знать его, можно принять даже и за буржуина, играющего в сермяжность.

Он если не убежден, то и не спорит с тем, что эти десять лет прошли под знаком «Ленинграда». Я как раз так не считаю. Да, ярко, да, праздник, но какие-то избыточные яркость и праздность. В кубе. А такая избыточность всегда полагается на чудодейственную силу абсурда. Его видение «полных нулевых» – ярмарочное, мутноглазое. Поправлюсь: красноглазое. «Полные нулевые», по нему, символизируют дорогостоящее растление. Шнур, сам по себе, весь про согласие с человеческой долей. Как и я, он не понимает, почему все ноют: «Когда-то тебе должно быть хорошо? Просто на бытовом уровне».

Игра в трагизм стала трендом, за собой он ослабления сердечного жара не заметил.

Зато заметил, что веселых песен, корреспондирующих с твоим хорошим настроением, «все меньше становится, даже попса ноет. Хотя б для блезиру баланс, что ли, блюли». Повседневность бывает и доброй. К нему – точно. А остальные, что, слепорожденные, из гранита? То есть кризис Шнура, конечно, долбанул, но жизнелюбия не лишил, и он продолжил, после летучей прострации, врачевать отчаявшихся.

По его суждению, нулевые стали триумфом манерных, чему споспешествовали «все эти фейсбуки, приватизировавшие всё живое и не умеющие рождать идеи».

Между нами, я тут с ним не очень готов спорить: виртуальность все же часто мусорная свалка исполинских размеров, участников которой делает счастливыми только одна вещь: возможность мешать всё с дерьмом. Некогда порочный, теперь тоже не херувим, но порокам предающийся много реже, в нулевых видит еще один изъян: всем начхать на мелодию, все помешаны на стиле: «В ванной промычать нечего».

Только братовья Меладзе стоят за Мелодию. Шнур аллергически воспринимает нулевые, потому что не приемлет состав атмосферы, звук, способ распространения звука в атмосфере, напичканной воркотней, начиненной брюзжанием. Где в музыке одна прямая бочка и «Новая волна» со старперами…

Если не знать за Шнуром искренности как генерального свойства, он может показаться вам ходячим набором пошлости.

Потому как – как можно считать «День опричника» краеугольным событием нулевых? Он не пропадал, не уходил; брал тайм-аут, это да, потому что приучен думать. В другом направлении, нежели я, но и у него, и у меня, в конце концов, сбылись мечты. Просто мечты разные.

Инопланетянин Миша К годовщине смерти поп-короля

Странно, но у него оказалась человеческая кровь, и на фото видно, что он – человек. На более длинную музыкальную карьеру претендует разве только Юра Шатунов, но это все равно что сравнивать «Би Джиз» с группой Hi Fi.

Говоря схематически, всегда казалось, что Джексон неуязвим.

Физически ощущалось, как при каждой его новой песне кто-то где-то испытывает, как и ты, приступ неземного счастья. Какого-то потустороннего, как совершенство, до которого он довел свою музыку. Пока другие предавались традиционному для звезд занятию: бражничать блудно да есть.