Живой Журнал. Публикации 2007 - Владимир Сергеевич Березин Страница 36

История про учёного (хорошо забытое старое)

СЕВЕРНЫЙ ДЕДАЛ

Когда Малыш подрос и окончил университет в Упсале, то стал Доктором минералогии и профессором в Королевской горной коллегии. Он издавал журнал «Daedalus hyperboreus», иначе называемый «Северный Дедал», в котором лучшие умы Швеции писали о чудесах науки.

После печального и размеренного, как триместр, ужина (варёная капуста и стакан кислого вина) он скомкал салфетку и пошёл в кабинет. Воскресный вечер длился как нурландская осень — неотвратимо и скучно. Вернувшись с прогулки, он с удивлением обнаружил перед крыльцом маленького чёрного пуделя.

— А ведь у меня не было даже собаки, — подумал учёный. — Давай, я буду звать тебя Альберг? Или, лучше тебя звать, скажем, Бимбо? Хочешь, Бимбо, тефтелей? Не упирайся, не упирайся.

Пудель зарычал, но Доктор минералогии силой втащил его в дом и провёл в свой кабинет. Пудель вдруг начал расти, стал размером с крупную собаку, и вот он уже похож на небольшого бегемота.

И, наконец, превратился в маленького толстого человечка, что взвился под потолок, стукнулся головой в оконный переплёт, но будто что-то вспомнив, свалился на пол. Человечек снова взлетел, ударился об дверь и уселся у косяка.

— И вовсе нечего так смотреть! — зло поглядел он на учёного. — Никто тебя не просил рисовать эту пентаграмму на дверях. Мы, самые лучше в мире приведения, можем выходить из дома только тем способом, как в него вошли.

Доктор минералогии понял, что его инженерная жизнь окончилась. Стройное здание практических наук рухнуло, роняя кирпичи и хрустя стёклами.

— Судя по всему, — продолжал человечек, — ты совершенно не рад, что вместо какого-то пуделя ты получил в гости самое настоящее привидение с моторчиком?

— Нет, отчего же, — вежливо сказал доктор минералогии. — Меня всегда интересовали моторчики. Я занимался так же молекулярной теорией, основал кристаллографию, придумал прибор для определения географической долготы по звездам, изобрел слуховой аппарат, тележки для перевозки кораблей посуху… А! Я ещё придумал свинтопрульный летательный аппарат! Так что летающие человечки вполне в сфере моих интересов. И если ты — Икар, то я буду Дедалом — так мне привычнее.

— Ну а я Карлов сын, впрочем, можешь меня звать просто Карлсон, — заявил человечек. — Главное, принеси сюда тефтелей, да побольше. Ибо какой швед не любит тефтелей, и какой швед не угостит ими приведение-видение?

Доктор минералогии позвонил в колокольчик, и печальная фрекен Бок явилась с тефтелями.

Карлсон сел на подоконник, скинув оттуда несколько фолиантов, череп древнего героя Богдомира, и шлем конунга Молдинга.

— Давайте, Карлсон, говорить о тайнах природы… — попросил учёный.

— Да зачем тебе тайны природы? Это вроде твоей паровой машины, в которую — видишь, вот, я чрезвычайно метко попал тефтелькой. В конце концов, сегодня я настоящее мистическое видение, дух крыш и чердаков. Что ты хочешь от жизни, кстати?

Доктор минералогии задумался. Жизнь его была спокойна, но скучна, праведна, но печальна. Его не тянуло к деньгам, а шведские лютеранки отбили в нём тягу ко всем остальным женщинам.

— Если сказать тебе честно, Карлсон, то я хочу славы. Многие годы я занимался науками. Но нет славы у меня, никому не интересна модель свинтопрульного летательного аппарата, а проект пулеметательной машины давно лежит под сукном в военном министерстве. Я хочу настоящей прочной славы, чтобы люди смотрели мне в рот, а моя фамилия попала в энциклопедию.

— Только-то и всего? На крайний случай я могу сам смотреть тебе в рот, — сощурился Карлсон.

— Ты не подходишь.

— Ладно-ладно. Не беда. Охота мне была смотреть тебе в рот, ты и зубным порошком, наверное, не пользуешься.

Давай сделаем так: ты получаешь свою славу, а взамен…

— Взамен я тебя отсюда выпущу.

— Ну ты меня удивил, Малыш! Я для кого стараюсь? Я и вовсе могу не уходить. Твоя паровая машина мне нравится, гадить я буду под столом, а если ты будешь меня плохо кормить, то я примусь пукать. Громко и вонюче. Так всегда делают в Новом Свете балаганные актёры, чтобы развеселить зрителя. По рукам? Пива, и оформим сделку?

Карлсон поднялся в воздух и повисел перед доктором минералогии, показывая ему зад.

— Значит, речь идёт о душе?

— Зачем о душе? Кому нужна душа? Да ещё и твоя?! В обмен на славу, ты, пожалуй, будешь меня всё время кормить тефтелями. Можно было бы для этого жениться на фрекен Бок, но я не создан для утомительной семейной жизни. Итак, тебе — слава, а мне много-много тефтелей. Каждый день. И каждый следующий день ты должен будешь давать мне в два раза больше. Это ведь немного, ты понимаешь?

— Идея хорошая. Но ты уверен, что мы договорились о нужном количестве тефтелей?

— Ах, да! — встрепенулся Карлсон. — Давай начнём счёт с десяти. Сегодня было десять, завтра будет двадцать, и так далее… Так что предупреди фрекен Бок, сколько мяса ей вешать в лавке у весёлого мясника, голландца Перельмана.

Теперь о деле — ты создашь новую Церковь. Это верное дело, я тебе как лучший в мире сочинитель проектов и курощатель публики говорю — у нас никакого волшебства, одна фантастика. Я хоть не умею писать и считать, но понимаю толк в жизни. Ты из дурацкого Дедала с паровой машиной превратишься в мистического Икара. Летать тебе, кстати, не обязательно — ты будешь день за днём сидеть перед окном, глядеть на мрачное стокгольмское небо и записывать свои видения. Такое видение, как я, ты, правда, должен будешь кормить.

Учёный подошёл к грязному окну — на глаз он оценил перспективу.

— Видишь ли, должен тебя предупредить, — голос доктора минералогии был печален. — Фрекен Бок очень любит готовить, и она опечалится, если ты не будешь есть её тефтели. Если ты станешь кидаться ими, если на тарелке будет что-то оставаться, она станет очень печальна, и ни одна новая Церковь не развеселит её, хотя я знаю, что новые Церкви — дело весёлое.

— В этом ты можешь не сомневаться. Я клянусь, что съем всё, даже, пожалуй… Давай начнём счёт с двадцати, ладно?

— Хорошо, хоть это будет и тяжело. Значит, Церковь? А всё будет нормально? — спросил Доктор минералогии Карлсона. — Могу я надеяться?

— Да — если, конечно, ты не встанешь под пропеллер.

Так всё и произошло. Доктор минералогии Сведенборг через три дня опубликовал трактат «Почитание Бога и любовь Бога», через полгода завершил восьмитомный труд «Небесные тайны», а так же несколько поэм из жизни азиатов в полтавских пустынях разными размерами с рифмами.

Но настоящий успех пришёл к нему после выхода в свет книг «О небе, аде и