Олег Попцов - Аншлаг в Кремле. Свободных президентских мест нет Страница 37

Он не из тех, кто торопится, и когда оппонент устанет ждать, его внимание притупится, он примет решение, и оно будет уподоблено броску, как в единоборстве, стремительно, согласно примененному приему. Это та доля неожиданности, которой он наделен, и которая всегда будет соответствовать его натуре.

2001 год.

Должно же, наконец, состояться кадровое обновление в высшей власти? В правительстве — нервное затишье, никто не знает своей судьбы. В кадровых перестановках, которых ждут, затянувшаяся пауза — это затяжной период бездействия правительства. Решения не принимаются, бумаги идут по кругу. Мини-стры избегают контактов с прессой, вице-премьеры — контактов с министрами. Политологи, жирующие на прогнозах, тоже устали. Надоело короновать и низвергать. Один слух нелепее другого. Почему президент медлит? Он сомневается. И тем, с кем он советуется, тоже не доверяет. Обычно случается прямо противоположное: неопытный руководитель бывает неоправданно решителен, чем желает скрыть свою неопытность.

29 мая 2001 года. Я — в отпуске. Позвонил Константин Затулин, советник Юрия Лужкова, Затулин — человек неглупый, чрезвычайно предрасположенный к политическим интригам. Чувство недооцененности окружающими политиками проскальзывает в любых поступках Константина Федоровича. Кстати, он — хороший аналитик. Впрочем, в невостребованности своих аналитических упражнений виноват он сам. Все время претендует либо на роль лидера, либо на роль «серого кардинала». Это легко просчитывается, и Затулин получает афронт. А жаль, его анализ порой неудобен, но точен, и, к тому же, такой анализ всегда «подстроен» под человека, ради которого он делается. А то, ведь способ существования отечественной социологии «от кухарки Груни, засевшей ректором в народном университете большевиков, до нынешнего ВЦИОМ» известен: хотите быть хорошим и успешным, извольте-с. Хотите, чтобы ваш оппонент был плохим — пожалуйста.

Затулин не устает декларировать себя государственником, центрист по убеждениям — вечный оппонент реформаторов. Говорит, что тому виной его импульсивные потуги к занятию бизнесом в начале 90-х годов.

Затулин рассказал мне по телефону, что за время моего отсутствия обострилась ситуация вокруг идеи объединения общественных движений «Единство» и «Отечество — вся Россия». Дескать, с резким заявлением выступил Сергей Шойгу, лидер «Единства», сказал, что в истории с «братанием» не все так просто. Есть принципиальные расхождения, и что, как говаривал великий наш поэт Александр Сергеевич Пушкин в своей поэме «Полтава», «в одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань» — разнятся и уставные положения, и программы идущих на «породнение» общественных движений. Странно, месяцем ранее оба лидера и Юрий Лужков, и Сергей Шойгу высказывали прямо противоположное мнение. А именно: объединение вполне логично, программы — чрезвычайно близки по своим целям.

К тому же президент одобрил идею создания мощной центристской партии, которая, действительно, крайне нужна обществу в настоящий момент. И Путин в этом заинтересован более чем кто-либо. Для этого есть масса причин. Первая — Путин не антикоммунист, человек, сам осознавший, что воплощение идеи развитого социализма было достаточно уродливым, породившим масштабный обман. Но, как человек, выросший на этих идейных нормах, по своему душевному состоянию созвучен им. Символы, идолы прошедших времен: Советский Союз, День Победы, Гагарин, Ленин, Сталин, Гимн СССР, освоение космоса, Варшавский Договор, самая читающая страна в мире — это и его состояние души, которое и привело его на службу в КГБ. В этом смысле Путин — преемник не только Ельцина, но и советской системы, государственник. И не может не понимать, что перестройка и российские реформы снесли державу на свалку истории. И никакие ссылки на то, что всем империям когда-то приходит крах, его народ убедить не могут. Тем более что тысячелетия Россия жила, исповедуя идеи объединения земель.

Путину необходим центр тяжести. Он не может уйти влево и оказаться в лагере коммунистов и их догматизма. Ему мешают общие питерские дела с Анатолием Чубайсом, Алексеем Кудриным, Германом Грефом, той самой команды Анатолия Собчака. Именно поэтому Анатолий Чубайс, когда узнал о желании Павла Бородина взять в аппарат управления делами президента подполковника КГБ из Питера Владимира Путина, немедленно сократил должность, на которую «Пал Палыч» нацелился зачислить на кремлевское довольствие будущего второго президента России. Именно общее с Путиным питерское прошлое побудило Анатолия Чубайса в момент, когда решался вопрос о преемнике Бориса Ельцина, сделать попытку раскрутить кандидатуру Сергея Степашина.

Чубайс добивался приема у Е.Б.Н., чтобы переубедить его и отказаться от Путина. Однако Борис Березовский и все внутрисемейные силы, поставившие на подполковника — чекиста, исключили возможность такой встречи. Сегодня же Путин-президент не может отказаться от шлейфа младореформаторов в правительстве. У него нет им замены, как, впрочем, и альтернативной экономической идеи. И не потому, что такой идеи нет. Он просто ее не знает. Он не доверяет правым, не хочет «повязать» себя с левыми и уж тем паче с губернаторами, на всевластие которых начал масштабное наступление и достиг в нем успеха.

Для Путина важно, чтобы «его» партия была опорной для всех ветвей власти, сориентирована на образ авторитетного, а значит, сильного государства, которое способно восстановить порядок в стране и обеспечить повседневную безопасность граждан. Государства, которое способно дать бой криминальному миру и выиграть его.

Это должна быть партия людей, нацеленных в делах на позитивный результат. Эта партия должна быть способна перетянуть под свои знамена умеренных левых и умеренных правых, для которых главное в реформах — стабильность в государстве и обществе.

Не знаю, находит ли Путин в Питере свой дом. Там, как в белорусском селе, забор не поставишь, что пришлось пережить Лукашенко. Значит, находит. Но то, что он поначалу принимает, как должное, поведение ближайшего окружения и особо не ропщет — факт, как говорится, очевидный. Таковы были условия игры.

В программе «Постскриптум» на канале ТВЦ Алексей Пушков рассуждал на тему «Кто правит страной?». И обронил точную фразу, сравнив положение Путина с положением функционера пришедшего из «органов» в ЦК ВКП (б) Д. И. Поликарпова, которому Сталин поручил навести порядок в Союзе писателей СССР. Пушков был неточен. Восстанавливаю ситуацию по воспоминаниям Александра Поскребышева, секретаря тогдашнего генсека ЦК ВКП (б). Верный служака Поликарпов, познакомившись с агентурными донесениями и побывав на заседаниях секретариата Союза писателей, приехал в Кремль и пожаловался Сталину: «Иосиф Виссарионович! У них — полный разврат. Один — двоеженец. Другой — педераст. Третий — запойный алкоголик. Четвертый — гашиш на даче выращивает, вместо огурцов и лука. Пятый в одной приличной квартире партбилет на член привязал и ходил перед девицами голый «гоголем». И с таким моральным обликом они славят нашу великую державу и Вас, Иосиф Виссарионович. Считаю, им не место в рядах нашей советской социалистической интеллигенции». Сталин выслушал Поликарпова и не без авторитарного сарказма завершил разговор: «Других писателей у меня для товарища Поликарпова нет. А вот другого Поликарпова мы писателям найдем». На следующий день Д. Поликарпов стал проректором Московского пединститута по хозяйственной части.

Нечто похожее сложилось у Путина с коллегами по работе в мэрии Санкт-Петербурга, которые раньше него «освоили» Кремль и стали «рулить» и реформами, и властью в стране.

ВПЕРЕД, НЕ ВЕДАЯ БЕДЫ

Кто-то однажды, году в 1993-м, пошутил в кулуарах: реформаторов сгубило знание английского и незнание русского языка. Увы, это было именно так! Все они без исключения в наших научных кругах считались специалистами по западной экономике. Отечественной пренебрегли. Социалистическую экономику они таковой не считали. Экономика не приемлет ни политической, ни национальной окраски. Экономика либо она есть, либо ее нет. И в том и в другом случае она требует развития. Но без придыханий о том, что в России — одна модель, в Европе — другая, в Африке — третья. Отсутствие экономики — голод или полуголодное существование населения, дефицит самых необходимых товаров и разгул криминала. Все остальное — наличие экономики, слабой, развивающейся, сильной, доминирующей в мире. В 1999 году идею назначить на пост премьера Сергея Степашина подсказал Ельцину Борис Березовский. В то время Степашин возглавлял МВД и был первым заместителем председателя Совета Министров РФ. У него была репутация честного и преданного президенту Ельцину человека. Более того, о Степашине даже в кремлевских коридорах не без злобного раздражения говорили: «Человек чести, человек чести! Да кому это нужно?» Послужной список Степашина в высшей власти: первый заместитель министра безопасности, директор Федеральной службы контрразведки, в последствие — ФСБ, министр юстиции, глава МВД. Степашин уникален еще и в том, что он — единственный чиновник из высшего эшелона власти, кто сам добровольно ушел в отставку с поста министров после событий в Буденовске, когда 14 июня 1995 года в него вошел отряд боевиков и захватил 1500 заложников. Степашин посчитал свою вину за случившееся весомой, и, следуя чести офицера и руководителя, с должности ушел. Предложение сменить Евгения Примакова на посту премьера явилось для Сергея Степашина, сколь я знаю из общения с ним, полной неожиданностью и показалось ему нелепым и поспешным. Ельцин пригласил Степашина на беседу впритык к своей встрече с Евгением Примаковым. Когда Сергей Вадимович оказался на пороге президентского кабинета, из него выходил Евгений Максимович. О сути разговора Степашина предупредил Александр Волошин, в ту пору глава президентской администрации. И все недоумение по поводу того невероятного предло-жения Степашин высказал именно ему. Тот, как показалось Степашину, понял и резюмировал разговор одной фразой: «Вот, поезжай и объясни это Борису Николаевичу сам».