Валерий Коровин - Главная военная тайна США. Сетевые войны Страница 37

Новая площадка сетевой войны

После того как сетевая операция США против России в Чечне была подморожена ценой колоссальных усилий Кремля и огромных жертв со стороны российского общества, новым объектом пристального внимания Запада стала вторая часть бывшей Чечено-Ингушской ССР, а именно населенная, так же, как и Чечня, вайнахами — по сути кровными братьями нохчи — Ингушетия. И дело здесь совершенно не в этнических пристрастиях западных стратегов, просто Ингушетия, с точки зрения геополитики Кавказа, занимает почти то же самое стратегическое положение, что и Чечня. Разница лишь в различии граничных условий и предпосылках формирования сетевого кода следующей фазы сетевой войны на Северном Кавказе. В принципе, Ингушетия по совокупности параметров имеет все шансы стать «второй» Чечней в плане ведения сетевой войны. Надо лишь грамотно подготовить и разогреть ситуацию.

Открытие подготовки Ингушетии к сетевой войне началось с так называемого «Ингушского рейда» смешанной группы террористов летом 2004 г., с захватом зданий силовых ведомств, на чем мы еще остановимся подробнее чуть позже. А вот к концу лета 2007 года ситуация начала разогреваться более интенсивно, причем теперь уже на уровне разжигания общественного недовольства властями республики. Для начала в станице Орджоникидзевская были убиты трое цыган, затем в Назрани были убиты главврач станции переливания крови и милиционер. Вскоре в Карабулаке расстреляли семью русской учительницы. Чуть ранее в станице Орджоникидзевская было совершено жестокое убийство еще одной учительницы и ее детей, а через два дня после убийства, во время их похорон, на кладбище прогремел взрыв, из-за чего пострадали 11 человек. Казалось бы, совершенно разрозненные эпизоды, вполне свойственные для любого региона — везде убивают. Однако не везде убивают так бессмысленно, «ни за что». Частота и жестокость совершенных деяний вызывают страх, панику и напряженность в обществе. В таком состоянии люди начинают винить кого попало, требовать расправы, изливать агрессию на первых встречных, соседей, друзей, политических оппонентов, что провоцирует новые конфликты.

Начинается цепная реакция ненависти, и, если власти в этой ситуации теряются, общая напряженность и истерия имеют все шансы выплеснуться и за пределы региона, на соседние республики, на другие этносы. В данном случае речь идет о «сетевом» эффекте дестабилизации, когда ненависть и неприязнь «прокачиваются по сети», от родственника к родственнику, от соседа к соседу, от ингуша к осетину, разрастаются в геометрической прогрессии, и далее лавину вражды и неприязни остановить все труднее.

Регион становится проблемным, конфликтным, горячим, а в конечном итоге неуправляемым.

Хорошо, что власти в последнее время стали догадываться о том, что что-то здесь принципиально «не так». Однако о выявлении вражеских сетей пока речь не идет. Все ограничивается предположениями в духе того, что сделал сразу после серии убийств тогдашний полпред Президента в ЮФО Дмитрий Козак, заявив, что «убийства в Ингушетии носят политический характер». Описывая ситуацию в Ингушетии, Козак констатировал, что «мы фактически живем в ситуации контртеррористической операции». По его мнению, «нас пытаются таким образом склонить к определенным решениям». Эти заявления являются, по сути, констатацией успешности втягивания Ингушетии в сетевую войну. Признание этого и есть первый результат успешного начала реализации Операции базовых эффектов. Сетевая операция начата. «Определенным» решением может стать беспорядочный ответный террор властей в отношении кого попало. А может — осмысленная сетевая стратегия. «Что за силы пытаются дестабилизировать обстановку в регионе?» — задаются вопросом власти Ингушетии.

Все более очевидным становится жесткий сценарий, который планирует реализовать Запад в отношении России. Нынешняя российская политическая элита доказала свою способность мобилизоваться и предотвратить любые возможные тенденции, связанные с попытками осуществления «цветной» революции, попытками сменить власть в России путем «оранжевого» переворота. Западным стратегам и нашим геополитическим противникам стало очевидно, что по сценарию Украины, Грузии, Киргизии и других стран СНГ в России сместить власть не получится. Поэтому и пошли в ход все более жесткие методы. И очевидно, что наиболее эффективным из них вслед за «оранжевыми» революциями является разжигание межнациональной розни.

Россия — это не моноэтническое государство. Основной болевой точкой, против которой властью еще не выработан иммунитет, как раз являются межнациональные конфликты. И попытки реализовать эту стратегию налицо. Серия убийств в Ингушетии последовала сразу за провокационным роликом с отрезанием головы, растиражированным в Интернете, взрывом поезда Москва — Петербург, публичными заявлениями известного «яблочника» Митрохина о том, что якобы это осетинские власти провоцируют убийства ингушей. Это все: убийства, провокации, призывы и попытки разжечь межнациональный конфликт представителями «пятой колонны» — есть не что иное, как фазы сетевой войны.

Чем дальше, тем усилия, прилагаемые к тому, чтобы максимально обострить замороженные межнациональные конфликты, разжечь максимальное количество новых межэтнических конфликтов, в первую очередь на территории ЮФО, будут носить более системный характер.

Именно в ситуации дестабилизации воспользоваться рычагами давления на власть, которая, по мнению западных стратегов, должна растеряться, опустить руки и впасть в панику, становится гораздо проще. А затем под этим предлогом, «под шумок», попытаться сместить существующий режим.

Основная цель сетевой операции — это общественное мнение. Западу необходимо сформировать общественное мнение населения России таким образом, чтобы у него начало возникать стойкое ощущение — российская власть не контролирует ситуацию. Не исключено, что в будущем Запад дойдет до прямых ударов по территории России. Нельзя себя тешить иллюзией, что Америка не сделает этот шаг. Однако прямые удары — это стадия завершающая.

Пока что реализуется именно сетевой вариант, формирование нужного сетевого кода. Для выхода из сложившейся ситуации, конечно же, необходимо применять стандартные методы: пресекать откровенно подрывную деятельность различных структур, партий и СМИ, более пристально приглядываться к неправительственным структурам, которые сегодня действуют в ЮФО, к действиям либералов и «правозащитников». Мы все время пытаемся церемониться, заигрывать, как-то их уговаривать, но времени уже нет, надо действовать максимально жестко и быстро. Необходимо разработать принципы российской национальной политики в новых условиях, в обстоятельствах мобилизации, усиления роли государства, усиления власти. Национальной политикой в России уже давно никто не занимается, вследствие чего она пришла в полный упадок. Этнологические, межрелигиозные, межнациональные вопросы надо поставить на государственный уровень контроля. Национальная стратегия должна быть разработана в кратчайшие сроки. Однако главным и ключевым элементом реакции на агрессию Запада в адрес России является выработка ответной сетевой стратегии. Без этого все усилия тщетны.

Шумливая имитация

Серия убийств в Ингушетии, как и следовало ожидать, вызвала массовые волнения в республике. В центре Назрани то и дело проходили несанкционированные митинги. Протестующие требовали выявить лиц, причастных к похищениям, захлестнувшим республику на фоне участившихся убийств. В частности, одной из причин волнений стало похищение братьев Аушевых. И хотя Президент Ингушетии Мурат Зязиков на пресс-конференции в Москве лично подтвердил, что считавшиеся похищенными в Чечне двое жителей Ингушетии нашлись, это не успокоило разгоряченных митингующих. Сайт «Ингушетия. ру», которым чуть позже заинтересовалась прокуратура, разместил сообщение о том, что неизвестные вооруженные лица в масках открыли огонь поверх голов митингующих. А протестующие ответили камнями. Разогнать митинг призвали омоновцев, но в рядах ингушского ОМОНа и Внутренних войск МВД произошел раскол. Часть бойцов отказалась выполнять приказ о разгоне мирного митинга. На место митинга приезжал даже министр внутренних дел Ингушетии Муса Медов, который выслушал требования митингующих о немедленном расследовании похищений. Однако участники акции попытались избить министра, и ему пришлось покинуть место беспорядков.

Незадолго до указанных событий с визитом Ингушетию посетил известный либерал-правозащитник, зампред партии «Яблоко» Сергей Митрохин. Комментируя на встрече с местными жителями проблему возвращения ингушских беженцев в Пригородный район Северной Осетии, зампред «Яблока» возмутился, что за последние два года там пропали тридцать ингушей. Десять из них нашли, мол, в том числе одного мертвым. Митрохин призывал людей выйти на борьбу с властями региона, обвинив руководство Северной Осетии в похищениях. Позже «яблочник» в Москве дал пресс-конференцию, где уже в присутствии множества СМИ повторил этот призыв.