Юнна Мориц - Эссе Страница 4

Этот же юмор блещет в его письмах, открытках и надписях: «Дорогая Юнна Петровна, эта книжка писана 16 лет назад; когда она, наконец, вышла, я хотел её Вам послать, но не решился: легкомысленна. Но после того, как мне её похвалили разные неожиданные люди, решаюсь: вдруг что-нибудь да будет интересно? С днём рождения! Ваш М.Г.»

Об этой же книге вот что он пишет в «Записках и выписках»: «Я написал детскую книжку „Занимательная Греция“… Книжка прождала издания четырнадцать лет. Я думаю, что это самое полезное, что я сделал по части античности».

Книга, в которой Гаспаров «переложил всю греческую историю в анекдоты» (не путать с историей в анекдотах эстрадных юмористов!), стала бестселлером, и должна издаваться она постоянно, а не по случаю… Эта книга, безо всякого «духовного насилия», без ломки мозгов, весело и легко вводит читателя (от 10 до 100 лет) в европейский контекст, начисто лишённый утопических представлений о западе.

Книга «Записи и выписки» поражает своей цельностью и беспощадной откровенностью, хотя создана из фрагментов различных жанров. И кто бы ещё сотворил такое произведение, как не античник, который в 10-м классе точно знал, что уйдёт в «большое время» античности, чтобы не «задыхаться в малом»?

Читать Гаспарова — чистая радость, он прозрачен и прост, но не настолько, чтобы угасла свеча вопроса: «А так ли это?..» И весь Гаспаров немыслим без этого лучезарного скептицизма.

«Узкий специалист» в области классической филологии и теории стиха, он столь широк, зорок и откровенен в понимании-непонимании всемирной культурной истории, столь близок её ритмичной ткани, повторяемости её действительностей и недействительностей, столь изысканно прост и тонок в своём послании (невероятно разнообразных трудов), что истинное значение и масштаб этой филологии — действительность высочайшей культуры и поэтической мысли, действительность человеческого таланта и достоинства в постоянно меняющемся мире, вечно полном угроз, жестокостей и недействительностей. И, наконец, действительность волн благодарной любви современников. На этих волнах работают четыре времени: прошлое, настоящее, будущее и вечное. И я поймала на этих волнах такой вот листочек:

Я не пишу стихов: может быть, десяток за всю взрослую жизнь. Это — отход от филологического производства: тогда я переводил Светония. Я забыл о нем и вспомнил только, когда мой товарищ С. С. Аверинцев, народный депутат, сказал мне, что оно кажется ему сейчас еще жизненнее, чем тогда.

М. Г

КАЛИГУЛА

На площадях доносы жгут,А тюрьмы пусты, тюрьмы ждут,А воздух в Риме свежий,А люди в Риме те же.

Недавней кровью красен ротОт императорских щедрот:Попировали — хватит!Покойники заплатят.

Кто первый умер — грех на томА мы — последними умрем,И в Риме не боятсяПоследними смеяться.

Красавчик Гай, спеши, спеши:Четыре года — для души,А там — другому править,А нам — другого славить.

Для меня Гаспаров не умер, а всего лишь развоплотился.

«Не нужно бороться за правду, достаточно говорить правду».

В прозрачных, струистых, светом пронизанных волнах «вечного времени» вижу прекрасное живое лицо с улыбкой лучезарного скептика. И улыбаюсь ему — с облегченьем, поскольку более он не страдает от здешней боли.

Но всеми глазами своими солёными в данный миг плохо вижу то, что о нём пишу.

Донос общественному мнению

письмо

18 октября одна упитанная московская газета (не скажу какая, поскольку опытным путем выяснилось, что большинство изданий жуть как боятся ее задеть) напечатала в один день три статьи о том, что выдающийся русский философ А.Лосев был отпетым антисемитом, черносотенцем и фашистом. Творцы трех статей на эту воспалительную тему дружно употребили один и тот же первоисточник, оригинал вот какого сорта: 66 лет назад гражданка Герасимова, пом. нач. ИНФО ОГПУ, в письменном виде пересказала своими словами свои мысли о мыслях А.Лосева, который как раз в то самое время был под следствием и сидел в тюрьме.

Под грифом «сов. секретно» ОГПушница шлет начальству «справку об антисоветской деятельности проф. Лосева» и материал, «характеризующий его рукопись», которую эта гражданка считает «законченной философ: кой и политической платформой воинствующего черносотенства», докладывая подробно наверх о том, кого «мы имеем в лице профес-:ора Лосева А.Ф. (37 лет…)».

И вот пролежавший 66 лет в архивах труд ОГПушницы публикуется в спецприложении к журналу «Родина», а в ответ немедленно из газеты раздается тройной залп по антисеми-гизму, черносотенству и коммуно-фашизму А.Лосева!..Бравые газетные бомбардиры требуют его немедленного изъятия из русской культуры!..

Мало того, что они полностью разделяют точку зрения гражданки ОГПушницы на то, кого «мы имеем в лице», — они еще и добавляют свои собственные ценные улики, которых нет в доносе Герасимовой, поскольку в то время этих улик еще не было, они возникли десятки лет спустя — исключительно потому, что Лосев не был расстрелян, не погиб в лагере, а чудом вышел на волю, жил и работал. Но каковы же те бесподобные улики и бесстыжие обвинения, которые добавлены к ОГПушно-му доносу на Лосева боевиками антифашизма, античерносотенства и «антиантисемитами» сего дня?

Согласно их представлениям о том, сколько должен сидеть в тюрьме неантисемит и нечерносотенец, Лосев сидел слишком мало, всего три года. Через 12 лет он получил кафедру в МГПИ, а им бы очень хотелось, чтобы он не получил ее нигде и никогда, — их бы, видимо, чрезвычайно обрадовало, если бы А.Лосев был выслан за 101-й километр (а лучше бы — еще дальше!) и работал поломойкой на скотобойне. Тогда бы они (может быть!) не додумались до того, что А.Лосев (может быть!) спелся со Сталиным, пошел на аморальную сделку и стал марксистом.

Через 20 лет после выхода из заключения, а выпустили А.Лосева из-за катастрофической утраты зрения, он стал печатать свои труды — уже после смерти вождя. Книги он стал печатать — вот что всего отвратительней сегодняшним разоблачителям! Ведь если бы труды А.Лосева вообще никогда не печатались, сама собой отпала бы необходимость выбрасывать из русской культуры такого антисемита и фашиста. Зато место А.Лосева (не в тюрьме, конечно!) можно было бы ныне приватизировать.

Морально невинные, кристально чистые сыщики компромата, следопыты скандальных сенсаций напечатали на А.Лосева самый настоящий донос общественному мнению. Ведь именно общественное мнение — как раз та ин станция, которая жадно заглатывает и переваривает доносы. В особенности сейчас.

«И вот общественное мненье! Пружина чести, наш кумир! И вот на чем вертится мир!» — мне почему-то кажется, что это «Евгений Онегин». Точно так же мне почему-то кажется, что Лосева выставили черносотенцем и антисемитом, чтобы под видом борьбы с фашизмом разжечь юдофобские и русофобские страсти. Покуда пылают эти фобские костры, у людей, чья основная и подчас единственная профессия — антифашизм либо антисемитизм, есть постоянный заработок, общественная трибуна, дающая чувство морального превосходства. Объявив Лосева антисемитом, они сделали царский вклад на радость истинным черносотенцам.

Есть ли у нас цензура? Безусловно. Да еще какая! Лично знаю людей, которые нигде не смогли опубликовать ни слова в защиту А.Лосева от выбрасывателей его из русской культуры. Ни слова нигде, а нигде — это ни в одном демократско-либералыюм органе (везде один ответ: «Это нигде не возьмут, никто не захочет портить отношения с этой газетой»), — какое братское единодушие, чувство экипажа!.. Зато «Завтра» откликнулось мгновенно. С чем некоторых и поздравляю.

А.Ф.Лосев занимался античностью, и любой человек с действительно высшим гуманитарным образованием, в том числе и я, способен написать толковую статью об отношении античности к иудаизму, но в данных обстоятельствах и в данной ситуации нахожу это неуместным. А ситуация и обстоятельства таковы, что меня абсолютно не волнует, как именно относился А.Лосев к иудаизму и к иудеям, к еврейству и к евреям — если хотите. Это — его проблемы и его дела перед Господом Богом.

Можно быстро сейчас заработать хорошие деньги, издав антологию англо-германо-шве-до-итальяно-испано-американо-татаро-монголо-славяно-африкано-грузино-армяно-азербайджано-румыно-австро-венгро-русо-юдо(и далее везде!) фобских цитат, настриженных из классиков русской и мировой культуры. Уж этого навалом и мало не покажется!