Внутренний СССР - От человекообразия к человечности Страница 43

Однако это отличается от памятного многим со школы лермонтовского «из всякой радости, бояся пресыщенья, мы соки лучшие на веки извлекли»; и тем более это отличается от пресыщенности жизнью, хотя непривычное “безэмоциональное” состояние может восприниматься как духовное опустошение. И возможно, что человеку предстоит пережить более или менее длительный непривычно “безэмоциональный” период.

Но это не духовное опустошение, а своеобразный переходный период, в течение которого иерархически многоуровневая психика будет вырабатывать новое единство эмоционального и смыслового строя души сообразно выявленным ею «Вечным Ценностям», разрешая внутренние (возможно даже не выходящие на уровень сознания) неопределённости отношения человека ко взаимосвязям «Вечных Ценностей» и разного рода житейской информации. Пока этот процесс длится (он вовсе не обязательно совершается как мгновенное изменение, хотя возможно и такое), то психика оказывается просто не способной формировать на уровне сознания большинство прежних эмоций в обстоятельствах, сходных с ранее бывшими, что может оцениваться самим человеком как отупелость, бесчувственность и безэмоциональность.

Если в силу разных причин человек остановится на этом этапе, не позволив бессознательным уровням психики завершить его естественным образом, жизнь его может стать действительно тягостной, поскольку из одного жизнеспособного состояния он уже вышел [260], а в новое психическое жизнеспособное состояние еще не только не вошел, но даже остановился на пути к нему.

Попытка же вернуться к прежнему строю психики, в прежнее психическое состояние оказывается невозможной: она требует из памяти всю ту информацию, соприкосновение с которой дало начало перестройке нечеловечного строя психики индивида. Разного рода психотехники (гипноз, аутотренинг и т.п.) у индивида, пребывающего в таком состоянии, при попытке с их помощь вернуться к прошлому психическому комфорту, могут только вызвать иллюзию “обнуления памяти”, так как все психотехники в такого рода задачах в их существе сводятся к внедрению в психику разного рода алгоритмов-блокираторов доступа сознания к информации, объявленной для индивида “запретной”; то есть они наращивают внутреннюю разобщенность различных компонент его психики, разрушая тем самым её мозаичную целостность. Это в принципе чревато тем, что заблокированная информация когда-нибудь взорвется как информационная мина, и это будет иметь непредсказуемые последствия для индивида и его окружающих, включая и “вспомоществовавших” ему “психотехников”. Ничто на Земле не проходит бесследно: ни соприкосновение с “царской информацией” и «Вечными Ценностями», ни попытка избавиться от них при помощи разного рода “психотехник”…

Если такого рода информационная “мина” взорвется, то в лучшем случае чары психотехники рухнут и в одно мгновенье психика необратимо примет человечный строй, разом вспомнив всё в переосмысленном заново виде; в худшем случае произойдет самоликвидация индивида в тех или иных обстоятельствах, что возможно будет внешне выглядеть как неизлечимая болезнь или убийственный несчастный случай.

Поэтому тем, кому непреодолимо трудно или боязно стать человеком, для возврата к прежнему существованию недолюдком с животным строем психики или строем психики зомби-автомата более “безопасно” не искать психотренинговой или “экстрасенсорной” экзотики, а избрать традиционный алкогольный способ, медленно уничтожающий структуры головного мозга в процессе их деятельности вместе с обрабатываемой ими информацией. Если разрушение нервной системы алкоголем идет темпами, опережающими обработку ею “царской информации”, то возврат в недочеловеческое состояние практически неизбежен; конечно, если такое поведение не будет пресечено Свыше тем или иным образом.

Попытка вернуться к прошлому стилю жизни, искусственно увеличив нагрузку суеты, аналогичной суете предшествующего периода, не принесет удовлетворения, поскольку, как сообщалось ранее, вследствие уже успевших свершиться изменений эмоционально-смыслового строя души, всё то, что прежде доставляло удовольствие, будет в худшем случае безвкусным, а в лучшем — омерзительно неприемлемым. Но такая попытка возврата во вчерашний или позавчерашний день только замедлит выход из периода тягостной “безэмоциональности” в новый строй психики, с иным эмоционально смысловым строем жизни.

Поэтому лучше принять “безэмоциональность” как должное, чтобы она “сама собой” исчезла естественным образом вследствие завершения глубинной работы бессознательных уровней психики, решающих самую значимую задачу в жизни индивида: обеспечить, если не окончательный и необратимый выход его в человечность, то хотя бы существенное приближение к ней.

Когда завершится первый такт [261] этого процесса, будут сообразны выявленным человеком «Вечным Ценностям» и человек войдет в состояние, которое можно назвать “эмоциональной самодостаточностью”; то есть исчезнет эмоциональная зависимость от внешних приходящих и проходящих жизненных обстоятельств, а сами эмоции перестанут быть обусловлены ими. и эмоции, несообразные смыслу «Вечных Ценностей», (т.е. разного рода страсти и суета) исчезнут, но эмоции будут изливаться во внешний мир из души человека неотделимо от выявленного им смысла жизни и деятельности, низводящих «Вечные Ценности» в повседневность. И хотя будет и усталость, и трудности и необходимость быть стойким к разного рода ущербу, но самодостаточная радость будет сопутствовать и уму, и сердцу человека во всех обстоятельствах временной жизни его тела; даже за внешней оболочкой печалей, неизбежных в жизни нынешней эпохи, будет ощутима радость .

Но взращивание человеком иного строя психики не проходит незаметным и для многих окружающих и так или иначе воспринимается ими. И человечный строй психики (или устремлённость личностного развития в направлении к нему) не всегда и не всем будут приятны. И не всегда будут терпимы к проявлениям человечности [262] те, кто живет с иным эмоционально-смысловым строем души, и кто сознательно или бессознательно полагает, что все прочие должны жить в том же разрыве эмоций и смысла «Вечных Ценностей», в котором почти постоянно (за исключением редких мгновений их жизни) существуют они сами [263].

Именно эта несмешиваемость старых и новых “вод” и лежит в основе возможных проблем в отношениях с теми окружающими, кто преисполнен через край старых “вод”. Конечно, от окружающих возможно изолироваться более или менее эффективно и в вещественном мире, и в мире духовном, но это будет не выражением человечности, к которой должно устремиться, а всё еще выражением античеловечного индивидуализма, аналогичного индивидуализму монахов, уходивших от жизни общества и его проблем и оправдывавших себя в этом греховностью мира и своей якобы приверженностью безгрешным «Вечным Ценностям» [264].

Однако такой уход из мира несовместим с человечным строем психики, поскольку Человек сам должен вносить в действительно греховный мир человечность по мере того, как, понимая существо своей греховности, освобождается от приверженности и подневольности ей. Для понимания греховности и освобождения от неё уединение действительно может быть необходимым, поскольку является одним из средств освободить психику от загрузки в неё избыточной информации, что открывает благоприятные возможности для упорядочивания образа мыслей и эмоций в ходе диалога сознательного и бессознательных уровней психики. Для этого может потребоваться даже длительное уединение, однако , дабы передать им выстраданное в уединении зернышко своей человечности, облегчая им тем самым уже их собственный путь к ней.

О разрешении проблем в отношениях между людьми в непреклонной добродетельности в одном из мест Корана сказано так:

«Не равны доброе и злое. Отклоняй же „зло“ тем, что лучше, и вот — тот, с которым у тебя вражда, точно он горячий друг. Но не даровано это никому, кроме обладателя великой доли. А если нисходит на тебя какое-нибудь наваждение от сатаны, то проси защиты у Бога, — ведь Он — слышащий, мудрый!» — Коран, 41:34 — 36.

Поэтому возможно возникающие проблемы отношений с окружающими лучше терпеть. О том же говорится у Марка, 8:34 — 38; о том же и русская пословица «терпенье и труд всё перетрут».

И всё, сказанное о терпении, — не проповедь мазохизма [265], поскольку благодаря терпению делателей — в их осмысленной целеустремленности — в Мир снисходит с их помощью Высшее благо для всех и каждого. [266] По этой причине выход на путь к человечности исключает замкнутость в беспроблемном индивидуализме, в общем-то легко достижимом простым обрывом социальных связей и “уходом в себя”.