На пути в Дамаск. Опыт строительства православного мировоззрения - Сергей Юрьевич Катканов Страница 48

В паломничествах я узнал благодатное состояние души на литургии. Это ощущение полного счастья. Это Небо на земле. Несколько раз это было в Троице-Сергиевой Лавре. С тех пор меня всегда тянет в Лавру. Почему я ни разу не переживал ни чего подобного на богослужении у себя дома? Не знаю. Всего не объяснить. В чем-то просто приходится убеждаться на практике. Вот и говори теперь, что, проехав полтыщи километров, ближе к Богу не станешь. А Бог почему-то приближается.

Как-то, не желая ехать в паломничество, мне сказали: "Бог везде слышит". Я ответил: "Бог, конечно, везде слышит, но мы не везде слышим Бога". Еще один красивый ответ. Стоит ли за ним реальное духовное содержание? Может быть…

Все ни как не могу отойти от поездки в Иерусалим. Кажется, душу там оставил. А ведь я вряд ли еще когда-нибудь там побываю. И как теперь жить, если душа – там? И я подумал, что, может быть, Господь удостоит меня войти в Небесный Иерусалим. Он, наверное, такой же, как земной, только преображенный. Иконный. Я теперь мечтаю о нем. Приближает ли это меня к Небесному Иерусалиму? Не знаю. Но надеюсь.

В чем же суть настоящего паломничества? Наверное, в том, что любовь зовет в дорогу. Моя мама еще в начале 90-х, прочитав у Нилуса о преподобном Серафиме, загорелась желанием побывать в Дивееве. Она ездила в Дивеево много лет подряд. В этих поездках не было ни чего потребительского. Она ни когда не искала в Дивееве исцелений. Она ни когда не была коллекционером впечатлений. Просто рядом с мощами батюшки Серафима ее душа испытывала духовную радость. И все в Дивееве, каждая тропинка, каждый камушек, стали такими близкими, родными, радостными, что как же было туда не стремиться?

Паломничество нелогично. Иррационально. Ведь преподобному Серафиму можно молиться, не покидая своей квартиры, и батюшка, конечно, услышит. Но в этом мире все, что мы делаем из любви, приобретает смысл. Высший смысл.

РПЦ не существует

Как-то моего друга при мне спросили:

– Как вы относитесь к мнению о том, что Церковь должна покаяться за свое сотрудничество с безбожным сталинским режимом?

– Вы помните о том, что глава Церкви – Христос? – парировал друг.

– Ну вы же поняли о какой Церкви я говорю, – недовольно буркнула сторонница церковного покаяния.

Не помню, чем тогда закончился разговор, но эта его часть очень характерна. Даже православные и даже грамотные православные порою забывают, что Церковь – мистическое Тело Христово. Это совокупность всех христиан, живых и мертвых, во главе со Христом. Предлагая Церкви покаяться, мы требуем покаяния от Христа. Может ли быть богохульство более глупое и отвратительное? Ах, да, мы ведь не о той Церкви, а о другой, о той, которая во главе не со Христом, а с патриархом. Еще одно богохульство. Мы знаем только одну Церковь, ту о которой говорит Символ веры – Святую, Соборную и апостольскую. Патриарх возглавляет церковную иерархию, церковную структуру, но ни как не Церковь.

Открыть ли страшную тайну? Русской Православной Церкви не существует. Так называется общественная организация, зарегистрированная в Минюсте. Эта организация существует только в юридической сфере, а в мистической сфере ее нет. Какое нам дело до того, чем считает Церковь государство? И вряд ли стоит ждать от Минюста богословской точности терминов.

Конечно, нам известны поместные Церкви, одна из них – Русская Православная. Получается вроде бы не одна Церковь, а много. Но это очень большая условность, вызванная опять же не внутрицерковной, а политической реальностью. Границы поместных церквей, как правило, совпадают с границами государств. Условное и относительное деление Церкви на поместные связано с фактом существования государств, то есть с фактом не имеющим ни какого богословского значения. Поместная Церковь – административная, а не мистическая реальность.

И вот мы, путаясь в словах, постоянно забываем, что как Христос один, так и Церковь одна – Святая, Соборная и апостольская. Нет ни какой другой Церкви. Богословами Церковь делится на торжествующую и воинствующую, то есть на Небесную и земную, но это не две разные Церкви, это две части единого целого. Так же и поместные Церкви – это не разные Церкви, а части единого целого, разделенные лишь внешне.

Речь тут идет не просто о правильном словоупотреблении, а о самом характере мышления и понимания церковной реальности. Как часто мы слышим по радио: "По мнению Церкви то-то и то-то". Но ведь это все равно, что сказать: "По мнению Христа". Ведь всем же известно, что только глава организации может выступать от имени организации без доверенности, а в Церкви Глава – Христос. Каждый раз становится интересно, кто же это у нас такой бойкий, чтобы вещать от имени Христа? Кому это Христос выдал доверенность? Как правило, выясняется, что это чиновник патриархии, ни в чем, конечно, не виноватый, просто журналисты воспринимают его заявление, как мнение Церкви. На самом деле от лица Церкви не имеет права говорить даже патриарх.

Вот, по мнению католиков, голос римского папы "экс катедра", то есть, когда он "при исполнении" и выступает по вопросам веры и нравственности – это голос Церкви. Это потому что католики считают, что папа – "викариус Христус" – заместитель Христа, то есть "имеет доверенность". Но это еретическое, то есть совершенно не православное понимание Церкви.

Римскому папе, конечно, ни чего не стоит покаяться за деяния своих предшественников, например, за проделки инквизиции. Ведь папа думает, что он – глава Церкви. Но когда православные говорят: "Наша Церковь тоже должна покаяться" – это своего рода "бытовой католицизм". Патриарх может сказать, что, по его суждению, действия некоторых иерархов прошлого неправильны, но не более того. Патриарх может даже встать на колени, но не ждите от него, что он поставит перед вами на колени Христа.

А с какой легкостью мы порою спрашиваем: "Что думает Церковь по этому поводу?" Мы хоть понимаем, что интересуемся мнением Бога? Да, по самым главным вопросам бытия мнение Бога нам известно, но ведь не по каждой же мелочи. У Кураева как-то спросили: "Что думает Церковь о Гарри Потере?" Он ответил: "Церковь ни чего не думает о Гарри Потере. Много было бы чести для Гарри Потера". Я поддерживаю пафос этого ответа и полагаю, что мне понятен его смысл. От лица Церкви может говорить только собор, а выносить на собор вопрос о Гарри Потере – и правда было бы много чести. И все же я не думаю, что