На пути в Дамаск. Опыт строительства православного мировоззрения - Сергей Юрьевич Катканов Страница 78

Поэтому, братья, совершенно не могу понять, что вам даёт эта борьба с «деятелями МП»? В чём тут польза для вашего духовного здоровья? Как это помогает вам бороться с собственными грехами? Как мирянин, я стараюсь следовать завету преподобного Амвросия Оптинского: «Знай себя и довольно тебя». Не надо копаться в действиях начальства – это же аксиома для любого православного.

***

Мы продолжаем разговор с прихожанином липинской общины. Спрашиваю:

– А в нашей Церкви что, по-вашему, не хорошо?

– Во-первых – сергианство.

– А кто вам сказал, что все пребывающие в РПЦ (МП) обязаны одобрять церковную политику митрополита Сергия (Страгородского)? Мне «сергианство» тоже не нравится, и за это меня из нашей Церкви никто не гонит. Да ведь это вообще не вероучительный вопрос, это политика.

– Но «Декларация» 1927 года, подписанная митрополитом Сергием…

– Я тоже отрицательно отношусь к этой декларации. Считаю, что, подписав её, владыка Сергий взял большой грех на душу. Когда кругом разрушались и осквернялись храмы, когда мирян и священнослужителей убивали только за то, что они – христиане, когда над Церковью нещадно глумились, митрополит Сергий писал, обращаясь к большевикам: «Ваши радости – наши радости» и т.д. Считаю, впрочем, что действиям владыки сопутствовало множество смягчающих его вину обстоятельств, но пока не об этом. Главное в том, что грех митрополита Сергия – его личный грех. Каким образом вся наша Церковь может быть повинна в личном грехе конкретного иерарха? Ведь мы же знаем, что от лица Церкви не могут говорить ни митрополит, ни патриарх, ни Синод. От лица Церкви может говорить только Собор. Итак, действия митрополита Сергия и других иерархов той поры, если они и греховны, то это их личные грехи, не порождающие никакого изъяна в Русской Православной Церкви. Да, может быть, и хватит нам уже плясать на костях митрополита Сергия? Всё это уже давно в прошлом.

– Но «сергианство» – это особый тип отношений между Церковью и государством, существующий и в наши дни.

– Вам не нравятся современные отношения между Церковью и государством? И мне не нравятся. Больше того скажу: ни в одну эпоху, ни в одной стране, ни одному христианину не нравились отношения между Церковью и государством. Идеальная модель церковно-государственных отношений существует только в теории, а в жизни она практически никогда не может быть реализована, поскольку действует человеческий фактор. Но это – политика, это не вероучительный вопрос, ради этого абсурдно уходить из Церкви. А что ещё вам у нас не нравится?

– Экуменизм.

– Я, так же как и вы, совершенно не приемлю те проявления экуменизма, которые нарушают каноны и затрагивают догматы Православной Церкви. Совместное богослужение с католиками и протестантами – это грех, ровно как и вообще совместная молитва с ними. Само утверждение, что между различными направлениями христианства нет принципиальной разницы абсолютно не приемлемо для православного человека. Так считаю не только я, но и практически все наши священники и миряне, с которыми я знаком. Этим мы не вступаем в противоречие с РПЦ (МП) и уходить из неё не собираемся.

– А вот митрополит N, когда был заграницей, говорил, что…

– Что бы он ни говорил – он говорил не от лица Церкви. Ещё раз вспомним о том, что ни один иерарх не имеет права говорить от лица Церкви. Даже если он был очень сильно не прав, мы в его неправоте участия не принимаем. Мы имеем право не соглашаться с тем митрополитом. По вопросам, которые не догматизированы, в Церкви допустимо иметь различные точки зрения. Это богословские мнения – теологумены. Всё это не причина уходить из Церкви. Поскольку догматических расхождений между нами нет, мы вполне можем оставаться в одной Церкви, имея разные взгляды на некоторые вопросы. Наша Церковь объединяет людей, которые, порою, очень по-разному смотрят на некоторые проблемы церковной жизни. Можно спорить, но разбегаться-то зачем?

***

Ещё о чём хотелось бы сказать, братья. Вы сейчас именуете себя: «прихожане Русской Православной Церкви Заграницей». По-моему, это очень горько. Ну вот я, к примеру, живу на своей родной земле, люблю Россию, покидать её не собираюсь. Предположим, я стану членом вашей общины, и тогда, значит, я стану членом «Церкви Заграницей». Мне такое положение кажется противоестественным и нестерпимым.

Ваша Церковь создана эмигрантами и для эмигрантов. Так неужели и вы сейчас считаете себя эмигрантами, людьми потерявшими Россию? Не могу это понять.

***

Прошу прощения у всех, кого невольно обидел своими выводами. Ваши выступления так же причинили мне немало личной боли, но у меня нет к вам претензий. Если мы действительно хотим найти истину – не будем считаться обидами.

Попытавшись честно, объективно и беспристрастно разобраться в истории вашего ухода из РПЦ (МП), я пришёл к выводу, что вы совершили гибельный для себя шаг, не имея на то никаких реальных оснований.

Вот создали вы «Православное братство преподобного Нестора-летописца». В самой идее этого братства лично я не вижу ничего плохого. Почему бы и не держаться вместе людям, имеющим свой взгляд на некоторые вопросы церковной истории и проблемы современной церковной жизни. Может быть, и сам вступил бы в ваше братство, если бы вы не оставили Церковь-Мать. У меня это в голове не умещается. Вы же все приняли святое крещение в Русской Православной Церкви. Наша Церковь породила вас для духовной жизни. Зачем вы её оставили?

Суд – не собор

1. Про боль

Кто из нас не испытывал боль, полемизируя с человеком, имеющим другие убеждения? И чем важнее для нас эти убеждения, тем сильнее боль. Казалось бы, правда очень проста, так почему же этот человек её не понимает, хотя вроде бы – не глупый? И почему он тоже самое думает про меня? Вот это-то и больно. А боль порою порождает смертельные обиды и желание причинить ответную боль. Так начинаются гражданские войны. Но ведь желание убедить другого человека в своей правоте – вполне естественно. Так что же делать? Стараюсь помнить несколько нехитрых истин. Если человек думает иначе, чем я, это ещё не значит, что он виноват передо мной. И если мне причиняют боль, это не значит, что мне желают зла. Не надо обижаться на того, кто делает больно, он может быть хирургом. И, как всегда, у меня не хватает сил на то,