Эксперт Эксперт - Эксперт № 10 (2013) Страница 9

* На этот счет имеется широкая международная практика. См., например: Epstein

Gerald. Post-war Experiences with Developmental Central Banks: the Good, the Bad and the

Hopeful. - UNCTAD, G-24 Discussion Paper Series, No 54, February 2009.

График 1

Невозможно быть богатой страной, имея низкий уровень монетизации экономики. Это доказала Европа, Азия двигается по тому же пути

График 2

Все логично: чем больше в стране денег, тем меньше они стоя, то есть тем меньше процент за кредит

График 3

Высокий уровень кредитования экономики - необходимое условие роста богатства

О суждениях «свыше сапога»

Александр Привалов

Александр Привалов

Председатель комиссии Общественной палаты по сохранению историко-культурного наследия Пожигайло рассказал «Известиям», будто палата по просьбе министра культуры Мединского разрабатывает то ли новую концепцию школьного курса литературы, то ли новый учебник. Смысл работы в том, чтобы «ориентировать учителей на воспитание в детях через литературные образы гордости за нашу многонациональную страну, глубокого и спокойного патриотизма» — и так далее. Важно, заметил будущий учитель учителей, чтобы неоднозначные персонажи русской словесности не стали образцом для подражания. Изучение творчества авторов подобных персонажей (а это А. Островский, Тургенев, Салтыков и проч.) следует «поставить под особый контроль», а потому «будет разработана специальная методичка для учителей, где будет чётко прописано, что следует рассказывать детям про эти произведения». А прописано будет, например, такое: «Екатерина из “Грозы” – это просто несчастная девушка, которая поддалась страстям, не смогла справиться с ними и покончила жизнь самоубийством. Другой пример: Татьяна Ларина из “Евгения Онегина” — она вышла замуж, она счастлива». А в «Ревизоре» Гоголь не высмеивал чиновников, а описал мытарства грешной души, «и Хлестаков в этом смысле — это Антихрист». Прочитав такие новости, публика, естественно, взвыла, а министр культуры отмежевался: мол, в жизни я не давал таких поручений. Пожигайло стал объясняться и, разумеется, сделал только хуже.

Начав с того, что журналист «Известий» всё перепутал, поскольку был пьян, Пожигайло в разговоре с совершенно трезвым корреспондентом «Трибуны ОП» продемонстрировал то же свирепое полузнание, которое заставило его говорить, что пушкинская Татьяна счастлива, а содержание «Ревизора» исчерпывается одной (да ещё и дурно изложенной) из многих возможных трактовок. Даже более свирепое. Про Татьяну хоть можно сказать: я так вижу; но утверждения, будто среди высланных на «философском пароходе» были Анненский и Соловьёв, к моменту отплытия давно покойные, не оправдать никак. Беда не в том, что видный деятель ОП чего-то не знает; в конце-то концов, военный программист (по образованию) может не знать, что В. С. Соловьёв скончался в 1900 году и со знаменитым пароходом остался в разных эпохах . Беда в том, что этот деятель считает себя вправе не просто высказываться, но и поучать в сфере, едва ему знакомой, — и наверняка продолжит поучать даже после нынешних саморазоблачительных речений. Да, «Известия» преувеличили — Пожигайло пока что выражает скорее своё частное мнение; но он далеко не один вещает в подобном духе.

С литературой в школе дело совсем скверно. Не знаю, что возражать людям, утверждающим, что она уже убита. За последние годы её перевели из разряда главных дисциплин в разряд «ладно, пусть будет»: сделали экзамен по ней необязательным и вдвое, если не втрое, сократили число часов. Кроме того, нынешний стандарт уничтожил всякое представление о содержании курса. ФГОС так поступил со всеми предметами, но синус и есть синус, азот — всегда азот, а слова «русская литература» могут быть истолкованы очень по-разному. Чтобы спасти этот курс в общеобразовательной школе — а вместе с ним и саму идею «золотого канона», некоего ядра знаний, которым обладает большинство сограждан, — нужно принимать радикальные меры (в первую очередь, отменять иные дурацки радикальные решения последних лет). А вместо этого набегают пустоплясы (ох, недаром Щедрин попал в «неоднозначные»!) и требуют от полуживой коняги то срочно воспитать в школьниках нравственность, то внушить им «гордость за нашу многонациональную страну» и как можно больше патриотизма.

Насчёт «многонациональной страны» — это просто зря. В зеленной лавке не продают керосина. Нет в русской классике модной ныне многонациональности , хоть ты что. Для Пушкина и Барклай де Толли — русский, и Фонвизин — «из перерусских русской»; для Гоголя безусловно русский Бульба. Зачем нужно рядить гениев в неизвестные и чуждые им одежды, я не понимаю. С патриотизмом дело сложнее. Да, знакомство с великой русской литературой без сомнения порождает любовь к русскому языку, и к русской культуре, и к России вообще. И это, в общем-то, и есть патриотизм — но, увы, не тот, к воспитанию которого призывают официальные и полуофициальные лица. Самое знаменитое, что сказано об этом предмете в русской классике («скрытая теплота патриотизма»), почти прямо противоречит начальственному требованию «внушить гордость». Лермонтова с его «странною любовью» к отчизне — не за славу, купленную кровью , а за разливы рек и дрожащие огни печальных деревень — самое бы оно сурово осудить, кабы не знать, что как раз Лермонтов-то за свою страну дрался, и дрался храбро. Впрочем, теперь и это знают не все. Если обучение русской литературе будет выстроено вдоль барабанного патриотизма, следствием окажется даже не отвращение (какая-никакая, всё эмоция!), а окончательное и непробиваемое равнодушие обучаемых и к русской литературе, и к любым патриотическим увещеваниям — как к фальшивым, тождественным требованию чтить начальство, так и к настоящим.

Равным образом абсолютно убийственной — и также двусторонне убийственной — стала бы попытка выстроить школьный курс литературы как моральные прописи с однозначной оценкой произведений и персонажей. Катерина изменила мужу, она плохая, Татьяна не изменила, она хорошая. Базаров заигрался в свободомыслие, он плохой, Каратаев решительно ни во что не играет, он хороший. Такого безобразия даже в тяжелейшие периоды советской школы не бывало, и данная нам в ощущениях деградация образования не может оправдать введения в общенациональный обиход обязательного ханжества.

Сейчас вся надежда на учителя. Хороший учитель и в нынешних скверных условиях делает главное: у него дети русскую литературу, а с ней и Родину научаются любить. Ученикам же всех прочих учителей — что делать, не повезло. Учителю бы сейчас хоть на грош свободы прибавить, а ему всё норовят методичку прописать о единственно правильной морально-патриотической интерпретации «Ревизора» и «Онегина». Непонятно, как остановить это могучее стремление людей, смутно понимающих, о чём они говорят.      

Конкуренты никогда не дремлют

Кудияров Сергей

У новых вагонных тележек компании «Промтрактор-Вагон» чиновники отозвали сертификат соответствия. Вывод из игры чисто бюрократическими методами одного из ключевых игроков рынка на руку лишь его конкурентам

Тема перехода российской экономики на вагоны нового поколения возникла всего несколько лет назад. Дело в том, что до последнего времени практически весь наш железнодорожный подвижной состав состоял из вагонов на тележке модели 18-100, которой больше пятидесяти лет. В свое время это была поистине революционная технология, но за полвека успела устареть. Появились (и активно эксплуатируются за рубежом) вагонные тележки с принципиально иными, куда лучшими характеристиками по грузоподъемности, скорости, межремонтному пробегу.

По мнению Объединения производителей железнодорожной техники, вагоны нового поколения должны обеспечивать нагрузку на ось не менее 23,5 т, а при необходимости и выше. Реально речь идет о 25 т, но в мировой практике известны примеры, когда нагрузка доходила до 32–35 т, а в Австралии вовсе до 40. Правда, в России такие нагрузки пока невозможны — наше железнодорожное полотно не способно выдержать больше 30 тонн. Порожний вагон нового поколения должен спокойно выдерживать среднюю скорость 90 км/ч, его пробег до капитального ремонта должен составлять не менее 500 тыс. км, что в России означает примерно четыре-пять лет эксплуатации. При этом вагон на традиционной тележке отправляется на капремонт после пробега всего 150 тыс. км.