Мода и нравы ХIX века. На картинах, гравюрах и фотографиях того времени. 1790-1914 - Оскар Фишель Страница 27

Можно справедливо утверждать, что ни один человек, каким бы высоким ни было его социальное положение, не задавал моду на одежду того времени. Евгения, отдавая предпочтение определенным отделкам, цветам или узорам, возможно, сделала их более популярными, но это мелочи. Заметные же черты моды, конкретные предметы одежды, как, например, нижняя юбка с обручем периода рококо, сорочка эпохи Первой империи, кринолин Второй империи, не могут быть отнесены на счет чьего-либо индивидуального влияния.

С помощью модных журналов мы можем проследить развитие моды в Германии от недели к неделе примерно с 1780 года. Очевидно, что самые важные изменения были постепенными и не было никаких внезапных «всплесков» моды, которые можно было бы приписать внезапной фантазии одного человека. Зная, как люди одевались в прошлом, мы, естественно, спрашиваем себя почему они выбирали тот или другой стиль одежды? Когда мы вспоминаем определенные исторические эпохи, например, Людовика XIV, Фридриха Великого, Наполеона I, мы имеем отчетливое представление о людях и вещах того времени: как выглядели мужчины и женщины и каково было их окружение. Вошло в привычку объяснять моду того или иного периода духом времени и заявлять, что она не могла быть иной. Я думаю, что нет никаких сомнений в связи между ними, но никто не может объяснить взаимное влияние одного на другое.

Императрица Евгения

Художник Франц Ксавьер Винтерхальтер, 1853

Модная иллюстрация,

Париж, 1845

Модная иллюстрация,

Париж, 1845–1847

Узкому ментальному горизонту раннего Возрождения приписывались узкие мужские штаны, более широким взглядам и большей свободе мысли Реформации в XVI веке – широкие рукава, кокетливая элегантность платья в стиле рококо ассоциировались с преобладавшим легкомыслием эпохи, а короткая юбка, заканчивавшаяся выше лодыжек, и рукава в виде бараньей ноги 1830 года – с первыми шагами на пути к эмансипации женщин. Были обнаружены более или менее вероятные связи, но все же никто не нашел реального объяснения, и чем дольше мы изучаем вопрос, тем становится яснее, что мы никогда не узнаем почему.

Преувеличение всегда было самой сутью моды. Женщины, возможно из-за бессознательного желания привлечь к себе внимание, всегда имели привычку подчеркивать какую-то часть своей фигуры, даже преувеличивая ее до абсурда. Нижняя юбка с обручем в стиле рококо увеличивала ширину бедер и держала женщин на расстоянии вытянутой руки от мужчин. Корсеты поднимали грудь почти до подбородка. В 1820–1830-х годах широкие рукава придавали плечам огромную ширину. В начале сороковых годов наступило затишье, и на некоторое время платье (женщины, конечно, носили корсеты) стало настолько простым и разумным, насколько это было возможно в тех условиях. Облегающий лиф и рукава подчеркивали естественную фигуру, не деформируя ее, юбка разумной полноты облегала нижнюю часть тела, не сковывая движения.

Модная иллюстрация,

Париж, 1855

Но мода следовала по пути, максимально удаленному от разума и удобства, и снова стала развиваться в экстравагантных направлениях, не обращая внимания на все рациональные соображения. Постепенно, после 1840 года, юбка начала расширяться, пока не достигла полных десяти ярдов в окружности в 1860-м. Поскольку юбка осталась закругленной внизу, стало необходимо изобрести какой-то каркас для ее поддержки. Поэтому примерно в 1840 году нижнюю юбку стали делать более прочной, подбитой конским волосом или шнуром, и надевали их как можно больше. Поверх одной из фланели шла другая, подбитая конским волосом, поверх этой – из индийского ситца со шнуром, затем круг из плотно заплетенного конского волоса и накрахмаленная муслиновая юбка, и, наконец, само платье. Нижнее белье светской дамы в 1856 году состояло из длинных панталон, отделанных кружевом, фланелевой нижней юбки шириной 3,5 ярда, юбки до колен с китовыми вставками на расстоянии ладони друг от друга, белой сильно накрахмаленной юбки с тремя воланами, двух муслиновых нижних юбок, и наконец, платья. Все это настолько было тяжело и некомфортно, что идея заменить рулоны конского волоса стальной проволокой была встречена женщинами как спасение, и изобретатель заработал 750 000 франков за четыре недели.

Модная иллюстрация,

Париж, 1865

Каркас в клетку, который мы называем кринолином, не только покончил с нижней юбкой с основой из конских волос, но и сократил их количество, хотя скромное приданое 1850-х годов все еще включало двенадцать белых нижних юбок. Кринолин из двадцати четырех стальных дуг стоил в 1860-м 4,5 талера и весил всего полфунта. Кринолин был одним из самых незаменимых предметов модного наряда, его качество было вопросом чрезвычайной важности, настолько важным, что Бисмарк в 1896 году взялся доставить его для леди Мале из Берлина во Франкфурт.

Карикатура на кринолин,

середина XIX века

Его носили представители всех сословий, от аристократки до кухарки, и Альбрехт фон Роон[177]писал из Восточной Пруссии в 1865 году, что даже крестьянские девушки, работавшие в поле, носили кринолины.

Поскольку все теперь привыкли видеть женщин в кринолинах, то актрисы выглядели бы странно, если бы появлялись на сцене без них. Поэтому кринолин был приспособлен даже к историческим костюмам, и когда Кристина Хеббель-Энгхаус[178]играла в «Нибелунгах» в Веймаре, считалось вполне естественным, что она должна играть роль Кримхильды в кринолине. К несчастью, она не отрепетировала сцену смерти, и когда она упала во время бегства, злополучный кринолин поднялся вокруг нее, совершенно испортив трагический эффект.

Не стоит удивляться, что этот стиль одежды стал предметом насмешек, а кринолин предоставлял художникам и карикатуристам бесконечный запас материала для их комических рисунков. Но кринолин выдержал их нападки, а когда он наконец исчез, остроумие стало беднее, потеряв прибыльную тему, и с тех пор юмористические статьи были сведены к тещам, лейтенантам, евреям и студентам.

Модная иллюстрация,

Париж, 1850

Мода, стремившаяся увеличить окружность юбки до максимально возможной величины, решила помочь кринолину и добавила многочисленные воланы, которые оставались главной особенностью платья в течение почти двадцати лет. Когда наряд был сшит из более тяжелого материала, юбок было две, когда из более легкого материала – три, четыре, пять и даже шесть разной длины. Их носили одну поверх другой, но предпочтение отдавалось оборкам либо из того же материала, что и основная юбка, либо из кружева, муслина или тарлатана[179]поверх шелка того же цвета.

Около 1840 года дамы довольствовались одной оборкой по низу юбки, в 1846-м их число уже увеличилось до пяти, семи или девяти, доходивших до талии, в 1852 году креповые платья с пятнадцатью, муслиновые из органди с восемнадцатью, в 1858-м часто видели тарлатановые юбки с двадцатью пятью оборками. Императрица Евгения появилась на балу в платье из белого атласа, отделанном ста тремя тюлевыми воланами. Сам волан обрабатывался по-разному: отделанный кружевом, фестончатый, гофрированный, украшенный гирляндами, плетеный, с бахромой. Иногда