Пришельцы - Дмитрий Анатольевич Кадочников Страница 14

ещё больше запутывая след. Вскоре в скале показался разлом, густо заросший кустами шиповника. Подойдя к нему ближе, Ур обнаружил, что рядом с разломом находится вход в пещеру. Ур, согнувшись, пролез в неё и сел у стены. Пещера была сырой и холодной. Просидев так всю ночь, иногда впадая в тревожную дремоту, он вздрагивал от шорохов и криков ночных птиц. Охотнику казалось, что его найдут и уведут в плен.

Утром невыспавшийся охотник выбрался наружу.

‒ Ох, нечего себе! Это я где? ‒ воскликнул Ур, пораженный увиденным.

Всё изменилось: вместо пальм и берёз незнакомые деревья, русло реки тоже существенно изменилось. И так измождённое вчерашними приключениями сознание помутилось, и Ур упал. Вспомнив последние события, охотник решил, что перемёрз, и поэтому у него начались видения.

«Эх, сейчас бы долбануть напиток из фруктов», ‒ он мечтательно прикрыл глаза и причмокнул.

Открыв глаза, Ур увидел, что вокруг по-прежнему незнакомый лес и идёт мелкий противный дождь. Крупная дрожь заколотила тело. Ур, ориентируясь по солнцу, пошёл к месту, где, по его предположению, находилось племя. Дождь усиливался, охотника бил озноб. «Нужно срочно согреться», ‒ мелькнула мысль. Руки автоматически начали собирать ветки и бересту, и вскоре образовалась гора дров. Тут из леса появился малый человек, одетый в одежду из листьев…

Смутно вспоминался шалаш странного старика… Ур рассудил, что ему очень повезло, а этот сон про чудо-шалаш и старика, скорее всего, от воздействия травяных отваров. Вот сейчас он услышит крик жены, сейчас он пойдёт к себе. Ур попытался встать, но тело не слушалось, встать не получалось, он начал звать на помощь.

На глаза упал луч восходящего солнца, заорал петух, птицы начали бурно щебетать, радуясь, что наступило утро, и природа, отмытая дождями, вновь заиграла яркими сочными красками лета. Ур резко с криком вскочил на ноги и затряс головой, не понимая, что же случилось, где явь, и где сон.

На койке заворочался Вил. Охотник сел на пол и в отчаяние, обхватив голову руками, начал раскачиваться в такт маятника часов с кукушкой. Внутри часов зашумело, открылась дверь, и механическая птица высунулась.

– Ку-ку.

Один раз ‒ время полпятого. Михалыч поднялся с койки, кряхтя и кашляя, пошёл на улицу (до ведра и умывальника). Ур окончательно проснулся и не знал, что делать. Вил открыл дверь и жестами пригласил здоровяка погулять. Пришелец осторожно вышел во двор и начал принюхиваться и прислушиваться. Запахи леса были не такими, как в его родном лесу, птицы выводили не те мелодии ‒ всё было странным. Огромный шалаш из кусков деревьев, высокая стена странной формы и цвета, и старый мелкий человек в одежде то ли из листьев, то ли из шкур неведомых зверьков, во дворе птицы и мелкие животные… Всё было не то. Охотник обошёл территорию внутри и снаружи забора, никаких следов диких животных. Вокруг полуразрушенные шалаши из бревен, а соплеменников старика нигде нет. Видно, его выгнали из племени за ужасный поступок или заразную болезнь, и он доживает в одиночестве.

Приезд родни

Вил решил использовать этого детину с пользой для себя. Забор из профлиста кое-где упал ‒ нужно ставить новые столбы, потом отремонтировать курятник, обшить сарай привезеёным месяц назад горбылем, сваленным в огромную кучу у избы.

‒ Давай пожуем? ‒ Вил отварил себе и детине по паре яиц и приготовил кашу.

Незнакомец начал есть яйца со скорлупой и набивать рот кашей голыми руками. При этом он издавал подобие рыка и кряхтел.

«Какой странный парень, наверное, с психушки сбежал. Его там ищут, а он тут шляется».

Вил, взяв тяпку, вывел детину во двор, и показал, как окучивать картошку.

‒ Ну, понял? Давай работай, я посмотрю, ‒ Михалыч протянул тяпку в руки громиле.

Громила начал стучать в плечо кулаком, повторяя слово «Ур».

‒ А, понял, ‒ Вил ткнул себя и сказал, ‒ Вил. Ну и имя у тебя дурацкое. Смотри, давай ты будешь Умар. Я фильм видал, там мужик на тебя похож, Умаром звали. Тоже здоровый, лохматый… Давно видал, в 70-е.

Вил тыкнул его в грудь:

‒ Ты – Умар. Повтори.

Детина оказался умным, быстро всё понял, согласился с новым именем, взял тяпку и ловко начал окучивать картошку.

«А чё, такой помощник пригодится. Приодену его в старое, постригу. Дети приедут, скажу, что бомж живет, не жалко».

Михалыч, кряхтя, пошёл в избу, написал сыну сообщение в социальной сети, мол, привозите одежду для Умара и провизию. Описал, дескать, пришёл парень, работящий, будет восстанавливать дом рядом и жить по соседству. Теперь будет веселее.

Работа в огороде спорилась. Несмотря на вчерашний дождь, земля уже подсохла и почти не налипала на тяпку.

«Ну и ладно, буду Умаром, зато кормят и работа лёгкая, а там посмотрим», ‒ размышлял пришелец.

Ур никак не мог понять, что же произошло, где же он, что за мощное орудие для обработки почвы, лёгкое и удобное. Мельком он смотрел на странный забор и бродящих вдоль него коз.

«Нужно пожить у старика, изучить, что да как, начать с ним общаться. Язык у него грубоватый, но вроде несложный. Главное, найти своих и найти пещеру, через которую я попал на эту сторону мира».

Мысли здоровяка прервал подошедший старик.

‒ Хорошо, молодец, ‒ глядя на грядки, Вил расплылся в улыбке.

‒ Хорчо, модец, ‒ повторил Умар.

‒ Да, почти так, давай еще, ‒ подбодрил его старик.

Дальше ‒ больше. К концу дня огород был обработан самым тщательным образом, прополке подверглись даже лопухи у забора. Вил всё это время показывал, как и что нужно делать, при этом обучая парня новым словами и фразам. К вечеру детина обучился управляться с тяпкой, лопатой и кувалдой.

Михалычу очень нравился работник: понятливый, послушный, ну прям приятно обучать, бывает же такое. Тем не менее, такие люди настораживали. Жизненный опыт говорил о том, что если человек послушен и понятлив, то обязательно, в конце концов, сделает какую-нибудь гадость. Вот перед взором Вила встал его школьный приятель Ромка. Умный был, отличник. Родители довольны, всё что ни попроси – сделает. Друзей море, на гитаре играет, весёлый, всегда готов помочь. Так, постепенно бессребреник Ромка стал руководить комсомольской ячейкой, чуть позже стал начальником района. И началось.

Ромкины продвижения оказались стремительными и для многих крайне неприятными. За годы лояльности к окружающим он тщательно изучил слабые и сильные стороны земляков, их секреты и привязанности. После ему не составило труда исполнить на струнах душ прекрасную мелодию своего триумфального карьерного роста. Сельские не сразу поняли, что попали в чётко спланированный спектакль. Ромка знал, как, что и кому говорить. Жители, сами того не заметив, всё чаще стали ссориться. А кто сможет разрешить любой спор, объяснить кто и