Б Айенгар - Йога-сутры Патанджали. Прояснение Страница 9

Если манолайя— это пассивное, почти отрицательное состояние покоя, то аманаскатва— положительное активное состояние, непосредственно связанное с глубинным уровнем человеческого существа и свободное от воздействия ума. Здесь садхака полностью отрешается от внешних вещей и пребывает в гармонии со своим внутренним существом, позволяя созерцателю сиять всем великолепием своей славы.

Это истинное самадхи — самадхи без семени, нирбиджа самадхи.

II. Садхана пада

Почему же Патанджали начинает Йога-сутры с прояснения такого сложного вопроса, как тонкий аспект сознания? Можно предположить, что уровень интеллектуального развития и духовного знания людей его времени был значительно выше, чем у современного человека, и задачи внутреннего поиска ставились и решались гораздо быстрее.

Пытаться осуществить внутренний поиск и достичь цели йоги, ориентируясь лишь на первую паду Йога-сутр Патанджали, для современного человека может оказаться задачей далеко не простой. Поэтому мы приступаем к подробному рассмотрению главы, посвященной крийя-йоге — йоге действия. Крийя-йога дает в наше распоряжение практические дисциплины, следуя которым мы облегчаем себе восхождение к духовным высотам.

Мне представляется, что, излагая пады Йога-сутр, Патанджали описывает четыре разные практические дисциплины, каждая из которых соответствует определенному уровню развития учеников.

Садхана— это дисциплина, которой следуют ради достижения цели. Абхьяса — это продолжительная, повторяющаяся практика, осуществляя которую мы неизменно наблюдаем и рефлексируем. Крийя, действие, предполагает совершенное исполнение вкупе с изучением и исследованием. Таким образом, садхана, абхьяса и крийя практически обозначают одно и то же. Садхака, практик, — это тот, кто в процессе практики мастерски использует свой ум и разум для достижения духовной цели.

Быть может, из сострадания к своим не очень зрелым современникам или же предвидя духовную скудность грядущих поколений, Патанджали раскрывает нам практический метод, который, в первую очередь, предлагает работу с органами действия и чувствами восприятия. Используя предложенные Патанджали средства, ученики со средним уровнем интеллекта могут укрепить свое стремление к знанию и обрести надежду и уверенность, без которых поиск Самореализации невозможен. Эта глава обучает садхаку искусству очищения и совершенствования тела и чувств — видимых оболочек души — и уводит его все глубже от плотного уровня к более тонким слоям его существа.

Считается, что Патанджали — это бессмертное существо, добровольно воплотившееся в человека, дабы, испытав на себе эмоциональную неустойчивость и интеллектуальную слабость, целиком и полностью изучить человеческую природу. Таким образом, Патанджали стал для нас проводником, ведущим от слабостей к окончательному освобождению, достигаемому лишь вследствие преданной практики йоги. Садхана пада — это дар великого мудреца всему человечеству, ибо, тщательно следуя ее наставлениям, духовные блага обретает каждый.

Структуру крийя-йоги составляют три яруса: тапас, свадхьяйя и Ишвара пранидхана. Тапас означает страстное желание осуществлять йогу, а также глубокое усилие, которым мы пропитываем свою практику. Свадхьяйя имеет два аспекта. Во-первых, это изучение священных писаний ради обретения священной мудрости и понимания нравственных и духовных ценностей. Во-вторых — изучение самого себя, начиная от тела и заканчивая собственной самостью. Ишвара пранидхана — это вера в Господа и капитуляция перед Ним. Акт полной сдачи на милость Бога учит покорности и смирению. Охватывая в своей практике все три грани крийя-йоги, осуществляя ее с искренностью и рвением, мы преодолеваем жизненные страдания и в результате познаем самадхи.

Существуют пять причин клеш (страдание, скорбь): невежество, иначе говоря, отсутствие мудрости и понимания (авидья), гордыня и эгоизм (асмита), ривязанность (рага), неприязнь (двеша), а также страх смерти и цепляние за жизнь (абхинивеша). Первые две причины отражают интеллектуальные недуги, вторые две— эмоциональные, последнюю вызывает инстинкт. Причины могут быть скрытыми, ослабленными либо крайне активными.

Авидъя — невежество, нехватка мудрости — благодатная почва для страданий, которые, распускаясь, превращают жизнь человека в ад. Авидъя проявляет себя тогда, когда мы принимаем преходящее за вечное, нечистое за чистое, боль за удовольствие, земное наслаждение — за блаженство духа.

Асмита — это отождествление индивидуального эго («я») с душой. Это ложная идентификация эго с созерцателем.

Поощрение желаний и их удовлетворение суть рага. Неудовлетворенные, желания пробуждают разочарование и печаль, которые, в свою очередь, порождают ненависть и отчужденность. Ненависть и отчужденность суть двеша — неприязнь.

Абхинивеша — это желание жить вечно и навсегда сохранить свое индивидуальное «я». Освободиться от привязанности к жизни сложно даже мудрому, знающему человеку. Абхинивеша — детище авидьи, матери страданий.

Любое действие, совершенное в прошлом, воздействует на настоящее и будущее, «отливает» нашу жизнь в настоящем и в будущем. Что посеешь, то и пожнешь. В этом заключается карма, универсальный закон причины и следствия. Если действия благие и добродетельные, страдания будут сведены к минимуму; не благие действия принесут печаль и боль. Плоды действия могут поспеть немедля, а могут созревать постепенно и дать о себе знать чуть позже в этой жизни или даже в последующих воплощениях. Плоды действия определяют происхождение человека, продолжительность его жизни, а также все те испытания, через которые ему предстоит пройти. Когда на человека нисходит свет духовной мудрости, он начинает чувствовать привкус печали даже в том, что доставляет наслаждение. Поэтому ищущий остерегается как удовольствия, так и боли. Обычные же люди продолжают попадаться на приманки, расставляемые плодами действий.

Патанджали наставляет ищущих, дабы они воспитали в себе бесстрастие по отношению к печалям и радостям. Ради достижения свободы и блаженства он также рекомендует практику медитации. Вначале он в подробностях описывает восьмеричный путь йоги. Следуя ему, мы уберегаем себя от сокрытых, дремлющих страданий, которые могут всплыть на поверхность, если подорвется физическое здоровье или нарушится энергетическое и ментальное равновесие. Таким образом, восьмеричный путь йоги может осилить каждый — и здоровый, и нездоровый. Развивая силу, мы обретаем средство для преодоления физических и ментальных недугов.

Первой и главной причиной страданий является авидья — неспособность постичь связь между созерцателем и зримым, т. е. пурушей и пракрити. Внешний мир сулит созерцателю наслаждения и искушает устремиться им навстречу. Так зарождаются желания. Если желание не удовлетворяется — а это происходит так или иначе — пробуждается боль, которая подавляет самость человека. Природа и все ее красоты и прелести существуют как для удовольствия и наслаждений (бхога), так и для того чтобы помочь человеку достичь свободы. Неразумное использование всего того, что нам дарует природа, связывает нас цепями наслаждения и боли, благоразумное использование, наоборот, приводит к блаженству, которое свободно от наслаждения, существующего наряду и вместе с болью. Для того чтобы достичь этой цели, следует одновременно идти двумя путями, один из которых — путь практики (абхьяса), т.е. путь эволюции, путь вперед, а другой — путь беспристрастности и отрешенности (вайрагья), т.е. путь инволюции, проходя который мы учимся свободе от плодов действия и невовлеченности в мирские дела и заботы.

Философия самкхъи в подробностях описывает процесс эволюции духа и материи и их взаимодействие.

Для того чтобы проследить развитие материи от ее наитончайшей формы к наиболее грубому, плотному проявлению, нужно рассмотреть понятие фундаментальной природы, или мула-пракрити. На этом этапе своего развития природа не определена, не дифференцирована и лишена атрибутов. Этот этап можно назвать ноуменальным, алинга (лишенный признака). Постичь его можно только интуицией. Считается, что качества природы — гуны— пребывая в мула-пракрити, находятся в идеальном равновесии: одна треть саттвы, одна треть раджаса и одна треть тамаса.