Дэвид Даунинг - Московский выбор. Альтернативная история Второй мировой войны Страница 13

Этот вариант также учитывался, и поэтому заранее был заготовлен дополнительный план. Норри, единственный военачальник в распоряжении Каннингэма, умевший обращаться с танковыми подразделениями, сомневался в том, что Роммель будет принимать бой у Габр-Салеха. В таком случае, доказывал Норри, англичане должны продвигаться к Сиди-Резегу, являвшемуся «ключом» к Тобруку. Тогда у немецкого генерала не останется выбора.

Утром 2 ноября Каннингэм принял компромиссное решение. Оно же и фатальное. 7-я танковая бригада пойдет на север, к Сиди-Резегу — одна! 4-я танковая бригада останется у Габр-Салеха, чтобы защитить левый фланг 13-го корпуса, а 22-я танковая бригада обезопасит левый фланг 30-го корпуса — в районе Бир-эль-Губи были обнаружены многочисленные разведотряды дивизии «Ариэте», выполнявшие отвлекающий маневр. Танки англичан разделились.

В 30 милях к северу Роммель концентрировал свою броневую мощь, ожидая точных разведдонесений о передвижениях англичан. Когда к вечеру тучи в небе разошлись достаточно, чтобы произвести воздушную разведку, Роммель просто не мог поверить своей удаче. Он немедленно приказал генералу Кройвеллю, командующему Африканским Корпусом, двинуть две дивизии на юг, в направлении Габр-Салех, к оставшейся в одиночестве 4-й танковой бригаде. С наступлением темноты немецкие танки пошли вперед по ровной пустыне, загасив огни и выключив радио.

На рассвете 3 ноября их заметила английская авиация. Каннингэм немедленно приказал 22-й бригаде отступить от Бир-эль-Губи к Габр-Салеху — для бригады, таким образом, путь получался вдвое длиннее, чем для немцев.

Примерно спустя час после рассвета наскоро позавтракавшие английские солдаты заметили на горизонте облака пыли, то, что они тщетно пытались обнаружить предыдущим днем. Около 6.30 Кройвелль повел свои дивизии в т. н. концентрическую атаку на растянувшийся лагерь англичан у Габр-Салеха. 15-я танковая дивизия ударила с севера, в то время как 21-я танковая сделала крюк и атаковала англичан с юго-востока. Экипажи английских танков, обладавшие избытком храбрости, но не имевшие достаточных тактических знаний, немедля ринулись в битву на своих «Стюартах».[18] Английские танки были, конечно, быстрыми и достаточно надежными, но, учитывая их тонкую броню и то, что они двигались на авиационном топливе, а значит, и загорались как спички, угрозы немецким «Panzer III» они не представляли никакой. Вскоре горящие обломки английских танков заполнили пустыню — немецкие командиры использовали свое преимущество на все сто. К 9.00 около 100 английских танков было уничтожено, потери немцев составили всего 15 машин. Остатки англичан в беспорядке отступали к югу. Решение Каннингэма рассредоточить свои танковые части принесло первые — и печальные — плоды. Немецкие танки заняли позицию по обе стороны от поля битвы.

К полудню нарисовалась вторая жертва. 22-я танковая бригада уже потеряла 24 танка в безрассудной атаке на позиции итальянской дивизии «Ариэте» предыдущим днем. Урок, очевидно, не пошел впрок. Неопытная бригада атаковала закаленных немецких ветеранов, которые продемонстрировали англичанам, как на самом деле должна была действовать утром 4-я танковая. Немецкие танки от сражения уклонились, и 22-я, вместо того чтобы вести бой танк на танк, внезапно очутилась перед длинными стволами грозных 88-мм немецких противотанковых орудий. К 14.30 еще одна сотня английских танков догорала на каменистых пустошах у Габр-Салеха, а Кройвелль записал на свой счет две из трех танковых бригад Норри.

Под конец дня новости об этих разгромах дошли наконец до Каннингэма, а оттуда — в штаб Норри, находившийся в двадцати милях к югу. И сейчас он должен был решить, как спасать 7-ю танковую бригаду, вот уже сутки сражавшуюся с дивизией «Африка» рядом с аэродромом у Сиди-Резега. Она торчала там, как голая, ничем не защищенная конечность, и, реши Роммель послать Кройвелля на север, 7-я оказалась бы точнехонько между молотом и наковальней. Бригаду надо было отводить на запад, где она могла соединиться с частями 13-го корпуса: Новозеландской дивизией и 1-й танковой бригадой, которые шли по немецким тылам на север, вдоль оборонительных укреплений. Тем временем Каннингэм поспешил двинуть вперед свои танковые резервы — к сожалению, не доведенная до ума инфраструктура снабжения обернулась в этом только помехой. Как и опасался Окинлек, торопливость Черчилля обернулась поражением Каннингэма.

В немецком лагере, как только весть о победах Кройвелля достигла расположения, началось ликование. Но Роммель был не тот человек, который бы позволил себе наслаждаться успехом. Он приказал Кройвеллю двинуть его дивизии на север — чего, собственно, и боялся Каннингэм. Немецкие танки должны были блокировать отступление 7-й бригады на юг и на восток.

Это был бег наперегонки со временем, и английская бригада его проиграла. 15-я танковая дивизия немцев, наступавшая с юго-востока между Бир-Регем и Бир-Шьяфшуфом, вломилась в арьергард отступающих англичан с первыми лучами солнца 4 ноября, и началась жестокая схватка. В первый раз с момента начала наступления потери были равны: каждая сторона потеряла около 30 танков. Но поле боя осталось за Кройвеллем. Тем же вечером, пока танки располагались вдоль взлетной полосы на аэродроме Сиди-Резег, Роммель начал обдумывать свой следующий удар.

Но куда? Альтернативы были таковы. Во-первых, можно было воспользоваться передышкой и, пока противник отступал в беспорядке, атаковать Тобрук. Но это потребует времени и даст противнику возможность перегруппироваться и уравнять баланс сил. Также можно было преследовать отступавшую 7-ю бригаду и окончательно ее разгромить. Но это дало бы только тактические преимущества, а Роммель был заинтересован в стратегическом прорыве. Более того, начинала вырисовываться проблема с войсками, охранявшими приграничные позиции. Пока Кройвелль громил 30-й корпус, другой британский корпус медленно полз вдоль укрепленной линии Сол-лум — Сиди-Омар, постепенно ее охватывая. Роммель решил ударить всей танковой мощью по этой линии. Если он сможет выйти в тыл англичанам, то у него появится отличная возможность отрезать 7-ю танковую бригаду и весь 13-й корпус от их баз снабжения.

Утром 5 ноября 300 танков трех немецких танковых дивизий двинулись на юго-восток, по направлению к Габр-Салеха и линии приграничных позиций. В ходе наступления, дивизия «Ариэте» на правом фланге окружила огромный британский склад к югу от Габр-Салеха и захватила большую часть ГСМ, предназначенных для захвата Киренаики англичанами.

Роммель намеревался двинуть 21-ю танковую на север в направлении перевала Хальфайя, вдоль дальней части приграничных позиций, в то время как 15-я танковая займется ближней частью. Силы англичан будут разбиты, и путь на Египет — свободен. Но в этот момент в дело наконец вступил Окинлек, придавший необходимую жесткость колеблющейся обороне Каннингэма. И у немцев появились проблемы. У 8-й армии были танковые резервы — благодаря Окинлеку, в свое время настоявшему на этом. А вот у Роммеля их не было. Вечером 5 ноября у Сиди-Омара 21-я танковая дивизия повстречалась с 4-й и 22-й танковыми бригадами, получившими свежее подкрепление, и далее продвинуться уже не смогла.

У 15-й танковой дела также шли не блестяще — в битве с 13-м корпусом она потеряла несколько танков и прогресса не добилась. На самом северном участке фронта 7-я танковая бригада сумела прорваться сквозь позиции итальянской пехоты и добраться до британских частей. На юге британская южноафриканская дивизия продолжала блокировать наступление итальянской «Ариэте».

К следующему утру стало ясно, что битва передвижений была закончена, но Роммель все еще не соглашался признать это. Он послал 15-ю танковую на юг в помощь 21-й танковой, англичане одновременно усиливали свежими резервами 4-ю и 22-ю танковые бригады. В районе Сиди-Омара завязалось изнурительное сражение.

Для немцев это было невыгодно — их силы подходили к концу — и Роммель, признав очевидное, 9 ноября приказал своим танкам выйти из боя. Операция «Крестоносец» закончилась. За восемь дней сражений сокрушительное превосходство англичан в танках превратилось в фактическое равенство, при этом они не смогли продвинуть линию фронта ни на единую милю к западу.

В то время как потрепанная армия Каннингэма зализывала свои раны, находясь за спасительными приграничными позициями, которые всего лишь девять дней назад она пересекла с огромным энтузиазмом, в Лондоне размышляли над тем, что несет с собой провал действий 8-й армии. Передвижение британских войск на восток с тем, чтобы остановить немецкий прорыв через Кавказ и Анатолию, теперь исключалось; танки, столь старательно собранные в пустыне, с надеждой, что они изменят положение, теперь в этой же пустыне собирали пыль на свои разбитые корпуса. И еще Мальта. Задача защиты острова теперь приобретала поистине геркулесовские объемы. Теперь, когда люфтваффе угнездилось на Сицилии и немецкие аэродромы функционировали по обе стороны от т. н. «Аллеи бомбежек» между Критом и Киренаикой, морские конвои из Александрии могли быть использованы только в случае непосредственной опасности и с огромным риском для них. Военно-морские силы англичан в Гибралтаре, пусть и ослабленные потерей единственного авианосца «Арк-Ройял», которого потопили подлодки, были переброшены на защиту острова. Хотя в Лондоне не подозревали о том, какие силы были брошены в Берлине на разработку планов захвата Мальты, англичане предполагали возможность тяжелых бомбардировок и морской блокады Мальты.