Александр Архиповец - Вальс Бостон Страница 13

Закрыв дверь, подошел к сейфу, – кроме замочной щели только кнопки с цифрами от нуля до девяти. Достал из кармана ключ на брелоке с копьеносным кентавром в звездном круге, попытался вставить на законное место. Ключик вроде тот, да вот только до конца не входит. Нужен цифровой код.

Ну и что? Так просто взять и сдаться? Максимально обострив зрение, стал рассматривать кнопки. Те, на которые нажимали чаще, отполированы чуть больше. Сильнее всего восьмерка, тройка и ноль, слабее семерка. Прикинул возможные варианты – возиться и возиться. Хватит до самого утра. Нужно придумать нечто более радикальное. Разве выломать дверцу? Мерли уже пыталась. Тогда, как же отодвинуть зубчик, не пропускавший ключ в средину?

Сосредоточившись на замке, органически ощутил препят-ствие, мысленно сжал пружину и… вставил ключ. "Ведь не зря муки принял", – так, кажется, говорил привратник.

Раздался щелчок, и дверца открылась. За ней была еще одна с углублением, точно повторявшим форму брелока. Вдавил его в выемку и повернул по часовой стрелке. Сейф открыт. Загорелась подсветка.

Первой достал цветную фотографию: "орешек" в компании двух стройных голубоглазых блондинок. Сзади надпись: "Дорогому Карлу от любящих и всегда ждущих Марты и Лизы". Наверное, жена и дочь, любят, ждут, надеются… Думают, что их муж и отец – бизнесмен или ученый-путешественник,… а я… На душе стало гадко, заскребли кошки. Решительно отбросил сантименты: кормит ваш наркоторговец Диоген крабов на дне морском. Таким гадам прощенья нет! Смял фотографию, бросил на пол.

Вытянул одну за другой стянутые резинками три объемистые пачки купюр: евразы и доллары Североамериканского содружества достоинством по сотне, а также русские рубли с портретом Деникина – по пятьдесят. Уж не знаю, зачем, но пересчитал. Евразов и долларов по двадцать пять тысяч и десять тысяч рублей. Достал оставшиеся бумаги. Приятно хрустящие, золотистого цвета с серебряным теснением – акции Российской государственной газовой компании, пятьдесят штук номиналом по тысяче каждая.

"Вот я уже и не беден! На пятьсот лет жизни, пожалуй, маловато, но на первое время хватит с лихвой!"

Возможно, эта мысль меня согрела и утешила, потому что спал глубоко и спокойно до самого утра. Открыл глаза, когда лучи южного солнца, проникнув в иллюминатор, стали нахально щекотать сомкнутые веки.

Сел на кровати и сразу ощутил – самочувствие великолепное. Никаких последствий вчерашней "экзекуции". Глянул в зеркало – смуглое, слегка заросшее щетиной с разгладившимися морщинками и здоровым румянцем лицо. А в глазах… в глазах золотистые точки превратились в заметные полоски, будто надел контактные линзы.

Умылся, нашел запечатанную щетку, почистил зубы пастой с острым мятным привкусом, облачился во вчерашний "наряд".

Первым делом решил навестить рубку. Мерли сидела за штурвалом. Услышав шаги, обернулась. Вопросительно-тревожный взгляд очаровательных карих глаз ждал немедленного ответа.

– Я… я… ночью… ну, честно говоря, не знаю, что нашло… – неуверенно промямлили губы.

Доброжелательно улыбнувшись, примирительно сказал:

– Да ладно, с кем не бывает… Кто старое помянет… в общем, проехали, забыли…

Ответная улыбка показалась мне натянутой. Не поверила.

– Умник, что у тебя с глазами?

– Так бывает всегда после приступов, воспалились сосуды. Знаешь, ты сегодня неотразима. И шорты, и футболка, – все к лицу.

Похоже, зря сказал. Ее взгляд стал еще тревожней, в нем без особого усилия читалось: "Подонок, хочет воспользоваться моментом и меня трахнуть".

Первый опыт телепатии особой радости не принес. Тем более, что я прекрасно понимал: рыжая недалека от истины. "Ну и черт с тобой!"

Развернувшись, бодро зашагал на камбуз, где с аппетитом позавтракал бутербродами с красной икрой, ветчиной, сыром и выпил чашку ароматного бразильского кофе.

Вновь поднялся в рубку. На этот раз мое появление было воспринято гораздо милостивей. Похоже, ее настроение менялось быстрее, чем погода на море.

– Вот смотри, Умник, – показала на красную точку монитора, – сейчас мы недалеко от острова Эвбея. Дальше пойдем сюда. – Розовый пальчик скользнул по стеклу. – Из залива Петалия – к Схиматориону. Здесь и заправимся…

Ожидающе умолкла. "Хочет, чтобы спросил. Пожалуйста, мы не гордые".

– И что дальше?

– Зависит от того, как ответишь на мой вчерашний вопрос… Ну… насчет полумиллиона…

И одарила самой лучезарной улыбкой, обещавшей намного больше, чем все сокровища мира.

– Наркотики на яхте? – спросил я.

Улыбка не исчезла, наоборот, засияла еще ярче.

– Ну что ты все о делах, да о делах? Дались тебе эти наркотики. Сейчас я брошу якорь, а ты быстрехонько на камбуз за "Танго". Искупаемся, а потом обсудим детали. Тут не глубоко, всего два-три метра, и кораллы – настоящий рай! В психушке такого не увидишь…

Достав из бара бутылку вермута и взяв два стакана, вернулся на палубу.

Вот это да! Не устает удивлять! В одних малюсеньких полу-прозрачных плавках, зато в маске, с трубкой и в ластах – она выглядела более чем импозантно.

"Не желает ли мерзавка меня утопить или сбежать на яхте, бросив одного в море".

Прощупал телепатически. Вроде нет, все спокойно. Да и оружие спрятать негде. Разве что… в мини-бикини. Так оно и так там, наверное, самое страшное для нашего брата.

С размерами маски и ласт для меня тоже не ошиблась.

Прыгнул вслед за ней. Шум брызг. Вода, прозрачная и чистая, словно горный хрусталь, приятно холодит разгоряченное тело. Ориентиры здесь обманчивы – глубина, возможно, метра три, а может, и все десять. А вот и Мерли грациозно, словно русалка хвостом, перебирает ластами. Нырнул. "Интересно – сколько продержусь без воздуха? Рыжая уже пошла вверх. Я же – вниз к роскошным зарослям кораллового леса. Вдоль тела бегут маленькие пузырьки, щекочут, прерывистыми цепочками стремятся к поверхности. В полводы собрались в стайки серебристые мелкие рыбешки. На трехметровой глубине среди коралловых джунглей затаились особи покрупнее: зеленушки, выставившие колючки, с выпученными глазами морские собаки. Сами кораллы матово-розового цвета, искрятся от пронизавших водную толщу солнечных лучей. Не удержался, отломил кусочек похожий на застывший каменный цветок. Заглянул в расщелину – круглые, вуалехвостые, разноцветные, словно попугайчики, рыбки "стучат" носиками по водному "мху", пугают краба, заставляют его раз за разом поднимать клешни вверх: "Мол, хотите по-пробовать – милости прошу". Медленно шевелят ядовитыми тычинками многоцветные медузы.

Над головой промелькнула крупная тень. Акула? Нет, это Мерли испуганно таращит глаза, показывает пальцем вверх: "Мол, хватит, поднимайся!"

"Сколько я под водой? Минут пять, десять? Утратил счет времени. Легко могу быть и дольше, но плыву вслед за ней. Все-таки приятно, черт возьми, – переживает. А ведь ночью… Неужто – поменялись планы?"

"Ф-ррр,…" – выныриваем.

Мерли, выбросила загубник, глубоко дышит и отплевывается.

– Ну, Умник, ты даешь! – испуганно кричит. – Тьфу… Думала – все, каюк! Раз десять ныряла. А он, гад, видите ли, цветочками любуется.

"Вроде и ругается, но в душе злобы нет. Скорее – наоборот".

– Сама говорила – в психушке не увидишь.

– Да брось ты цепляться к словам. Поплыли, а то "Танго" на солнце закипит.

"Закипеть, не закипело, но нагрелось крепко. И как только Мерли хлещет эту дрянь?"

Мокрые волосы полыхают на солнце рыжим огнем, закрутились в непослушные завитушки. Небольшая, но упругая грудь подрагивает розовыми сосками в такт дыханию. Сквозь кожу рук, ног, живота рельефно проступают мышцы.

"О чем она там болтает? Не могу сосредоточиться. Кажется, опять о дельфинах. Не они ли фыркают за бортом". В самом деле, пара чернобоких красавцев летит прямо на нас. "Самоубийцы, что ли?" У самого борта синхронный высокий прыжок и брызги по палубе. Как в цирке!

– У нас гости! – Мерли прыгает и визжит от восторга, словно ребенок. Гладит животных по мокрым спинам, чмокает в холодные носы, заглядывает в веселые глаза.

– Помоги! Скорее! Их нужно вернуть обратно в воду. Видишь, самим тяжело!

Бережно возвратили дельфинов в родную стихию. Сделав еще несколько головокружительных прыжков, они исчезли среди морских просторов.

– А если бы не сбросили обратно? Тогда что?

– Как это не сбросили? Неужели не понимаешь? А еще Умник! Псих ты ненормальный! Вот кто! Они бы тогда к нам не пришли! И так приходят очень редко и только к тем, кому можно довериться. Чувствуют… Чего пялишься? Так и не понял? Сейчас объясню. Пошли!

Повела прямиком в "мою" каюту. Села на постель. Указала на место рядом.

– Всю жизнь мечтала… знала, что случается… но ко мне – в первый раз…- даже не видела. Думаю, благодаря тебе, Умник. Нам обоим, слышишь, обоим поверили.

Мерли, зовя, открыла объятия и уста:

– Ну, иди же ко мне, дурачок, иди! Дельфины никогда не ошибаются…