Елена Горелик - Своя гавань Страница 19

Английская разведка наверняка имела сведения о выходе пиратской эскадры из гавани Сен-Доменга, но цель путешествия джентльмены удачи скрывали так тщательно, что англичане наверняка очень удивились, когда на траверзе Танжера показались корабли под республиканскими флагами. Во всяком случае, Джеймс разглядел в трубу некое шевеление в бухте: его соотечественники явно не знали, как реагировать, и решили на всякий пожарный подготовиться к обороне. Но пиратская эскадра спокойно миновала Танжер и направилась прямиком через пролив, понемногу забирая к северу.

Ветер был попутный, а вот довольно сильное встречное течение малость подпортило Галке настроение. Правда, эти обстоятельства несколько уравнивали возможности при вероятном столкновении с противником, но течение при встречном ветре означало волну, а волна — это головная боль любого морского канонира. Корабли раскачивало и сейчас, рано утром. А к Гибралтару при таком ветре и течении они должны подойти часов через пять-шесть. То есть, когда волнение может достигнуть максимума. А может и сойти на нет, если стихнет ветер. Но в этом случае они рискуют застрять посреди пролива в виду противника… Впрочем, как думала Галка, испанцы тоже пока не научились ходить под парусом без ветра, а их пушки ещё не способны поражать цель на расстоянии мили. Единственная неприятность, которая может грозить при таком раскладе — потеря эффекта внезапности. Завидев вражескую эскадру, испанцы могут передать эту новость курьерами по суше, и тогда… Тогда у цели их будут ждать с большим нетерпением.

Дон Диего де Аларкон заметил паруса ещё около полудня. Ему, капитану королевского фрегата, по огневой мощи почти не уступавшего иным линкорам, не очень-то приятно было подчиняться голландцу-адмиралу. Но пока Рюйтер крейсировал в Средиземном море, дон Диего чувствовал себя хозяином положения. Ну и что, что почти вся эскадра сейчас дерётся с французами у Сицилии? В его распоряжении практически неприступная крепость с отличной бухтой, около пяти десятков крупнокалиберных пушек на стенах, два линкора, шесть фрегатов, из которых четыре — королевские. Вполне достаточно, чтобы дать отпор любому желающему взять Гибралтар под свой контроль. Но сейчас… Дон Диего ломал голову: кого это там принесло попутным ветром? Французов? Вроде все их сколько-нибудь значащие флотилии сейчас у Мессины. А Дюкен… Интересно, кто это при дворе короля Людовика так симпатизирует Испании, что добился его отставки в разгар войны? Хотя, оно понятно: «неправильное» протестантское вероисповедание командора давно стояло фанатичному католику Людовику поперёк горла. Плюс, солидный возраст — целых шестьдесят семь. Правда, голландцу Рюйтеру уже семьдесят, и возраст вовсе не мешает ему с завидной регулярностью топить французские корабли… А забавно было бы увидеть, как молотили бы друг дружку эти два прославленных старика!

Паруса на горизонте, наполняемые попутным ветром, превратились в целое облако. Эскадра. Но чья?.. Дон Диего напрягал зрение, протирал платочком линзы подзорной трубы, пока не узрел странные флаги: три вертикальные полосы — чёрная у древка, белая посредине и красная на краю. Ему, никогда не ходившему за океан, пришлось поднапрячь память, и она, скрипя от натуги, минут через пять всё-таки выдала результат…

«Что за чёрт! Откуда здесь взялись вест-индские пираты?!!»

— По местам!!! — срывая голос, заорал он. — Орудия к бою! Ставить все паруса! Стрелков на правый борт!.. Сигнал — всем готовиться к бою!

На палубе тут же началась беготня. Открылись порты, канониры принялись деловито забивать в стволы картузы с порохом, пыжи и ядра. Матросы на реях спешно ставили паруса, а капитан вполголоса проклинал ветер, благоприятствовавший «проклятым разбойникам». «Мало им Новой Испании! — бурчал дон Диего. — Теперь они сюда явились, наверняка заключив соглашение с французами. Чтоб они все разом в аду горели!» Тем не менее, через полчаса его «Санта-Мария-де-Энкарнасион» снялся с якоря и в крутом бейдевинде пошёл навстречу противнику. За флагманом в линию выстроились все линкоры и фрегаты, находившиеся под его командованием, а пушки форта наверняка уже заряжены и наведены. Но пираты тем временем приблизились уже на расстояние двух миль. Теперь дон Диего отчётливо видел, что идут они двумя линиями. Первую возглавлял красно-белый…линкор, что ли? Ведь не бывает галеонов с узким корпусом фрегата, и фрегатов с высокими носом и кормой галеона. А для линкора всё же маловат. Скорее всего, что-то новенькое с французских или английских верфей. Во главе второй линии шёл уже классический фрегат британского происхождения. И вообще, вторая линия не произвела на испанца особого впечатления, там он не заметил корабля крупнее всё того же фрегата. Зато в первой… Из-за кормы флагмана в обе стороны неспешно вышли два линкора — чёрно-золотой и красно-золотой. Флагман же взял рифы и сбросил скорость, готовясь к сражению. Из-за этих кораблей снова показались паруса: ещё два линкора — бело-жёлтый и бело-зелёный близнецы — и два крупных фрегата, один из которых был даже больше флагмана. Получился эдакий клин с флагманом на острие — довольно странное построение для боевого флота перед сражением. Но передние корабли, подняв паруса на гитовы, постепенно снижали скорость, и ещё через полчаса в восьми кабельтовых от испанской флотилии выстроилась почти классическая линия. Только корабли развёрнуты носом к противнику и флагман почему-то в середине, ну да Бог с ними, с этими разбойниками. Правила благородной войны они всё равно никогда не соблюдали.

— Красиво идут, сволочи, — проворчал испанец, наблюдая за эволюциями пиратской эскадры. — Только за каким чёртом они выстроили поперечную линию?.. Разворачиваются бортом… О, идиоты! Шесть кабельтовых — а они готовятся дать залп!

Правда, дон Диего тут же мысленно одёрнул себя: если бы пираты были такими уж идиотами, они не отобрали бы у Испании Санто-Доминго с Кубой. Потом он вспомнил о новых пушках и чертыхнулся уже в голос. При такой волне с шести кабельтовых попасть мудрено даже из этих дьявольских новоизобретений. Но всё-таки можно. Следовательно, дела дона Диего сейчас плохи как никогда ранее: ответить ему попросту нечем. Пиратские корабли разумно стали вне досягаемости тяжёлых крепостных орудий.

— Чёрт подери, надо было заманить их под огонь форта, — процедил дон Диего.

— Ещё не поздно, сеньор капитан, — ответил штурман, скромный, но толковый Мигель Флорес. — Ветер как раз благоприятствует этому манёвру.

— Поднять паруса! — скомандовал дон Диего. Флорес ещё ни разу не дал ему плохого совета. — Лево на борт!

Отойти под защиту форта, пока не поздно… Нет, уже поздно.

С бортов пиратских кораблей поднялись облачка порохового дыма. И прежде, чем до испанцев донёсся гром залпа, море вокруг сошло с ума, поднимаясь чудовищными фонтанами, а корпуса задрожали от попаданий. Пару мгновений спустя некоторые снаряды, пробившие толстый борт «Санта-Марии-де-Энкарнасион», взорвались, причинив немалый урон на батарейных палубах. Дон Диего, представив, что было бы, попади такой снаряд в крюйт-камеру, мгновенно взопрел.

— Лево на борт!!! — прокричал он, срывая голос. — Разворачиваемся! Скорее, чтоб вас черти сожрали!!!

Хоть ветер и благоприятствовал манёвру испанцев, разворот тяжёлого корабля всё равно занимал немало времени. А минуту спустя после первого залпа пираты произвели второй… На сей раз стреляли явно с верхних палуб, но дыма дон Диего почему-то не углядел. Только огоньки, вылетающие из пушечных жерл. А дальше… Дальше дон Диего проклял ту минуту, когда принял решение выйти из уютной бухты. Снаряды, издав короткий и мерзкий вой, взорвались аккурат над такелажем его кораблей, осыпав снасти дождём картечи. Жутко закричали матросы на реях, на палубу посыпались тела убитых и раненых. Досталось и палубной команде. Флорес упал с пробитой шеей, захлёбываясь собственной кровью. Дону Диего вдруг показалось, будто он наблюдает этот бой со стороны, будто это происходит не с ним… Он перестал слышать звуки и чувствовать запахи. Медленный, убийственно медленный разворот фрегата, агония Флореса, посеченные дьявольской картечью паруса и ванты, кровь и трупы на палубе… И только одна здравая мысль: скорее уйти из-под огня. Преимущество противника в артиллерии было ошеломляющим. Геройски бросаться на корабли, вооружённые такими пушками с такими боеприпасами — не самый удачный способ самоубийства.

Он едва заставил себя вновь «вернуться на грешную землю». Пираты поднимали паруса, готовясь к развороту. Сперва флагман, за ним чёрный и красный линкоры, и так далее. И вскоре пираты снова шли линией, то есть, прежним порядком. За эти полчаса испанцы успели, поймав ветер, войти в бухту. Теперь пиратская эскадра, чтобы их уничтожить, волей-неволей должна попасть под обстрел артиллерии форта. А тяжеленные сорокавосьмифунтовые пушки по причиняемому противнику вреду ничуть не хуже этих новоизобретённых…