Евгений Красницкий - Бешеный Лис Страница 2

– Что ж, никто и никогда? Совсем?

– Ну-ка кончай мне зубы заговаривать! Признавайся: зачем про школу выдумал? И Петрухой не отговаривайся, не поверю.

– А ругаться не будешь? – осторожно спросил Мишка.

– Может, и буду, смотря чего скажешь.

– Тебе и по уму, и по заслугам давно боярином быть должно… – начал Мишка и выжидающе умолк.

– Пока не ругаюсь, давай дальше, – подбодрил внука Корней.

– От князя боярства не дождешься, – продолжил Мишка, – гривну сотничью и то хитрым способом добывать пришлось. Значит, надо боярином становиться самому.

– Ну-ну, и при чем же здесь школа?

– Что такое боярин, деда? Земля и дружина. Причем сначала дружина – она тебе и землю добудет, и людей на эту землю посадит. Заметь: ТВОЯ дружина, а не княжеская сотня. Великий князь киевский при смерти. Скоро все опять закрутится: князья с места на место поедут, земли делить станут, детей и родню на теплые места пропихивать. Если бы сотня была твоей личной, ты в это время запросто мог бы себе землицы прибрать, холопами ее населить, ну и прочее.

Мишка снова замолчал, ожидая дедовой реакции на свои слова. Дед немного помолчал, хмыкнул, покосившись на внука. Мишка уже было приготовился услышать что-нибудь на тему: «Не суйся не в свое дело», но дед спросил вполне доброжелательным тоном:

– Все так, а школа?

– Допустим, прислали тебе на обучение десять человек. – Мишка, почуяв дедову заинтересованность, приободрился и заговорил увереннее: – Что, ты вместе с ними еще один десяток своих людей не сможешь выучить? Кто знает, какие люди твои, а каких ты за плату учишь? Пусть Никифор хотя бы несколько учеников пришлет, под это ты сколько захочешь своих в учение поставить сможешь! Ведь сможешь?

– Кхе!

– Не ругаешься? – Мишка попытался заглянуть деду в глаза и получил шутливый щелчок по носу.

– Не ругаюсь, не ругаюсь. Дальше давай, мудрец.

– А чего не спрашиваешь: где людей взять?

– Потому что знаю. Совсем деда за дурня держишь?

– Как раз наоборот: я вот так и не придумал ничего. Одно только знаю: люди – главная ценность, дороже золота и самоцветов.

– Людей найду. Ты давай про школу. – Чего-чего, а гнуть свою линию, не отвлекаясь в сторону, дед умел.

– Так, а что еще-то? – Мишка даже слегка растерялся, оказывается, дед знал какой-то способ решения самой сложной, на Мишкин взгляд, проблемы. – Я уже все вроде бы рассказал.

– Нет, – покачал головой дед, – ты рассказал про то, зачем школа нужна, а вот про то, какой она должна быть, – ни слова.

– Так ты уже сколько людей выучил! – совершенно искренне удивился Мишка. – Что я тебе рассказать могу?

– Выучил, но не в школе. И сам я в школах никогда не учился. Не было у нас раньше таких, как отец Михаил, и школ не было. Та ребятня, которая к нему четыре года отбегала, от тех, кто в школу не ходил, отличается, как… – Дед запнулся и, то ли не подобрав сравнения, то ли подобрав такое, что при внуке вслух произносить не стоило, отрубил: – Словом, отличается, и в лучшую сторону! Если уж мы воинскую школу создаем, то и ученики наши от обычных ратников должны так же отличаться. Понял, о чем я толкую?

– Преимущества систематического образования…

– Чего? Опять словечки ученые? – Дед досадливо поморщился. – Толком говори!

– Программу обучения продумать надо.

– Михайла!

– Прости, деда, очень трудно с книжного языка на обычный перетолковывать. Ты прав, и сделать это можно, но я не знаю, получится ли?

– Давай-давай. Рассказывай, а я подумаю, может, и получится.

«Блин, как же попонятнее изложить-то? Раньше надо было думать, сэр, теперь вот извольте рожать адекватные формулировки на ходу».

– Кто у нас новиков обучает? Сами родители или мужчины-родственники. Так?

– Еще десятники, – добавил дед.

– Все равно: в чем учитель силен, в том и ученик силен, а в чем учитель слаб… Ну нельзя же быть во всем лучше всех!

– Ну и что?

– А если учителей в школе собрать лучших в каждом каком-то деле? Ну, скажем, лучший лучник у нас Лука Говорун, а лучший мечник… Я не знаю, но ты-то всех знаешь!

– Понял, понял! – Дед демонстрировал прямо-таки чудеса толерантности, похоже, поднятая Мишкой тема заинтересовала его всерьез.

– Погоди, деда, дай договорю! Если лучшие будут новиков обучать, то общий уровень подготовки повысится… То есть… Сейчас, соображу, как сказать…

– Да понял я, не дурак! Все как бы лучшими станут.

– Да, и то, что было редкостью, станет обычным. А среди них опять кто-то лучше других окажется, в чем-то одном. Их и сделать учителями. Так все и будет улучшаться!

«Блин, нет нужных терминов в ЗДЕШНЕМ языке. Как же объяснить-то?»

– Не ломай голову, понял я. Нет тут никакой особой мудрости. Если ученик не сравнялся с учителем, то учитель – дерьмовый. А хорошего учителя ученик, рано или поздно, превзойти должен! Ты думаешь, почему я так об обучении пекусь? В том, что на той переправе треть народу потеряли, вовсе не дурак боярин виноват и не Данила. Сотня ослабла! Лет двадцать назад никто бы команды и не ждал. Сами бы из-под обстрела выскочили и лучников тех порубили. Ты не думай, что я по-стариковски ворчу: мол, раньше и погода была лучше, и девки слаще. Выучка другая была! Без нее и не выжили бы. А теперь живем спокойно, соседи присмирели, наши жирком поросли. Ты посмотри: многие ли, как я или Лука, доспех без переделки носят? Почти всем чуть не каждый год расставлять приходится – брюхо не влезает!

Мишка замер. Впервые дед разговаривал с ним, как со взрослым, делясь наболевшим и не делая скидки на возраст внука. Видимо, сам о том не задумываясь, дед выставил Мишке высший балл за то, что произошло во время нахождения в Турове, – начал воспринимать внука всерьез.

– Больно говорить, – продолжал тем временем дед, – но боюсь, сотня уже не поднимется. На той переправе потопла почти одна молодежь. Три десятка! Старики слабеют, уходят, а на замену… В этом году примем только шесть новиков, в следующем – девять или десять. За два года восстановим половину потерь. А сколько из них до настоящей зрелости доживут? Может, и никто! Выучки настоящей нет, к учебе спустя рукава относятся, что ученики, что учителя. В первом же бою можем всех потерять.

– Но ты же сотник! Неужели заставить не сможешь?

– Заставить могу, но из-под палки толку не будет, желание нужно! Я почему этих ребятишек подобрал? У них желание будет, до седьмого пота станут стараться, и подгонять не придется! Для них в воинское обучение попасть – счастье, а для наших – обуза. Не для всех, конечно, но для многих.

– Значит, необходимость воинской школы назрела.

– Перезрела! Я поэтому твоему вранью поначалу и поверил. Думал: осенило по хмельному делу. Потом только догадался. Ты вот что, внучок… Кхе! Это… Если еще какая мысль полезная появится… – Ох и непривычно было сотнику Корнею говорить такое тринадцатилетнему мальчишке, но сотник есть сотник: чтобы повелевать другими, надо уметь повелевать собой. – Не жди случая, говори сразу. Выслушаю и обдумаю. Обещаю!

– А прямо сейчас можно?

– Кхе! Тебе палец дай, так ты всю руку отхватишь! Говори уж, чего там!

– Есть в ученых книгах такое правило: если задумываешь какое-то большое начинание, то первым делом нужно понять – зачем? Какой итог получить хочешь? Если правильно это поймешь, тогда станет понятно, что и как делать нужно. Вот давай сейчас попробуем понять цель обучения – кого мы готовить будем?

– Ну и кого?

Дед явно не понял, к чему клонит Мишка, и тот поспешил объяснить:

– Чем охрана купеческого каравана от обычных ратников отличается?

– Во-первых, татей всегда больше, чем охраны. Малыми силами нападать – дураком быть нужно.

– Значит, надо учить биться с превосходящими силами противника!

– Так, правильно. – Дед согласно кивнул. – Во-вторых, место и время для нападения выбирают тати. И стараются напасть неожиданно.

– Значит, надо учить быть готовым отразить нападение в любой момент и в невыгодных условиях.

– Не-а, тут ты, внучок, промахнулся! Все время в напряжении быть нельзя – быстро устанешь. Надо учить предвидеть! Есть места для нападения удобные, там надо быть настороже, а есть места безопасные. Одни от других надо уметь отличать. Лучше всего этому знаешь как учиться? Самому уметь засады устраивать! Тогда и тебя врасплох никто не застанет.

– Угу, понятно. А еще?

– А еще в обозе есть люди, которые себя защитить не могут, и скотина, которую можно напугать. А еще надо приметы знать: где на ночь остановиться безопаснее, как в непогоду не попасть, в каких местах через реки переправляться. Много еще всякого.

– Значит, в охране каравана должны быть не просто хорошие бойцы, но и люди знающие?

– И грамотные! – с нажимом добавил дед.

– А это зачем? – делано удивился Мишка. Сам-то он был за грамотность «обеими руками», но вот с чего дед этим так озаботился?