Мэрион Брэдли - Туманы Авалона Страница 205

– Да хранит тебя Бог, любовь моя.

– И тебя, любовь сердца моего, – еле слышно произнес Ланселет. – Вернусь я или нет – да благословит тебя Бог. Он повернулся к Моргейне.

– Теперь я особенно рад тому, что ты решила навестить Элейну. Передай дорогой моей жене мой сердечный поклон и скажи, что я отправился вместе с Артуром на помощь моему родичу Борсу, чтоб поставить на место этого мерзавца, именующего себя императором Луцием. Скажи, что я молю Бога хранить ее и что я люблю ее и детей.

Ланселет умолк, и на мгновение Моргейне показалось, что сейчас он поцелует и ее. Но вместо этого он, улыбнувшись, коснулся ее щеки.

– Да благословит Господь и тебя, Моргейна, – уж не знаю, хочешь ли ты его благословения или нет.

И он заспешил следом за Артуром в дальний конец зала, туда, где уже собирались соратники.

Уриенс подошел к возвышению и поклонился Гвенвифар.

– Я к твоим услугам, моя леди.

"Если она посмеется над стариком, – подумала Моргейна, внезапно ощутив яростное желание защитить мужа, – я влеплю ей пощечину!"

Уриенс лишь хотел сделать как лучше, да и порученное ему дело было не более чем данью родству и требованиям этикета; Камелот, как и всегда, останется в надежных руках Кэя и Лукана. Но Гвенвифар привыкла к придворной любезности.

– Благодарю тебя, сэр Уриенс, – серьезно отозвалась она. – Ты всегда будешь здесь желанным гостем. Моргейна же – моя подруга и сестра, и я рада снова видеть ее при дворе.

«О, Гвенвифар, Гвенвифар, какая же ты лгунья!»

– Спасибо, но я должна съездить на север, навестить мою родственницу Элейну, – приторно любезным тоном произнесла Моргейна. – Ланселет попросил меня сообщить его жене обо всем.

– Ты так добра, – заметил Уриенс. – Что ж, поскольку война идет не у нас в стране, а за проливом, ты можешь съездить к Элейне, когда захочешь. Я бы попросил Акколона сопровождать тебя, но он наверняка отправится с Артуром к побережью.

«Он ведь и вправду охотно поручил бы меня попечению Акколона. Он обо всех думает хорошо», – подумала Моргейна и с искренней теплотой поцеловала мужа.

– А можно, после того, как я побываю у Элейны, я навещу свою родственницу на Авалоне, супруг мой?

– Делай, как тебе угодно, моя леди, – согласился Уриенс. – Только не могла бы ты, прежде чем уедешь, распаковать мои вещи? Моему слуге никогда не удается справиться с этим так же хорошо, как это делаешь ты. И не оставишь ли ты мне кое-что из твоих бальзамов и трав?

– Ну конечно, – отозвалась Моргейна. Она отправилась готовиться к отъезду; ей подумалось, что раз им предстоит на какое-то время разлучиться, сегодня Уриенс наверняка пожелает спать с ней. Моргейна вздохнула, примирившись со своей участью. Что ж, терпела она раньше – потерпит и теперь.

«Какой же я сделалась распутной!»

Глава 12

Моргейна знала, что ей хватит решимости совершить это путешествие лишь в том случае, если она будет действовать постепенно – шаг за шагом, день за днем, лига за лигой. Первым ее шагом стала поездка в замок Пелинора; по горькой иронии судьбы, первым делом она должна была передать сердечное послание жене и детям Ланселета.

Сперва она поехала на север по старой римской дороге, вившейся меж холмов. Кевин предложил было сопровождать ее, и Моргейна едва не поддалась искушению; ее вновь принялись терзать прежние страхи: она и на этот раз не найдет дорогу на Авалон, она не посмеет вызвать авалонскую ладью, она вновь заблудится в волшебной стране и навеки потеряется там. Она не смела прийти на Авалон после смерти Вивианы…

Но теперь это испытание снова встало перед ней, как и в тот раз, когда она только стала жрицей… она сбежала с Авалона в одиночку, не пройдя никаких испытаний, кроме этого, и теперь должна была самостоятельно найти способ вернуться… она должна была добраться на Авалон, опираясь лишь на свои собственные силы, а не на поддержку Кевина.

И все же Моргейну мучил страх. Ведь все это было так давно…

На четвертый день впереди показался замок Пелинора, и к полудню, проехав вдоль болотистого берега озера, где не встречались более следы некогда таившегося здесь дракона (что не помешало слуге и служанке, сопровождавшим Моргейну, начать дрожать и рассказывать друг дружке ужасные истории о драконах), Моргейна увидела дом, который Пелинор подарил Элейне и Ланселету после их свадьбы.

Это была скорее вилла, чем замок; в нынешние мирные дни в этих краях осталось не так уж много укрепленных жилищ. Между домом и дорогой протянулись просторные пологие лужайки, и, когда Моргейна подъехала к дому, стая гусей разразилась гоготаньем.

Моргейну встретил дворецкий в нарядной одежде; он поприветствовал гостью и поинтересовался, кто она и по какому делу прибыла.

– Я – леди Моргейна, жена Уриенса, короля Северного Уэльса. Я привезла послание от лорда Ланселета.

Моргейну провели в комнату, где можно было умыться с дороги и привести себя в порядок, а затем препроводили в большой зал, где горел огонь в камине, и предложили пшеничный пирог с медом и хорошее вино. Моргейна поймала себя на том, что этот церемонный прием начал нагонять на нее зевоту. В конце концов, она ведь родственница хозяев дома, а не какой-нибудь посланец, прибывший по государственным делам! Через некоторое время в зал заглянул какой-то мальчик, увидел, что там никого нет, кроме Моргейны, и вошел. Мальчик был белокур и голубоглаз, и лицо его усеивала россыпь золотистых веснушек. Моргейна сразу же поняла, что это и есть сын Ланселета, хоть он ничуть не походил на отца.

– Ты – та самая леди Моргейна, которую зовут Моргейной Волшебницей?

– Да, это я и есть, – отозвалась Моргейна. – А еще я – твоя кузина, Галахад.

– Откуда ты знаешь, как меня зовут? – настороженно спросил мальчишка. – Ты что, колдунья? Почему тебя зовут Волшебницей?

– Потому, что я происхожу из древнего королевского рода Авалона и выросла на Авалоне, – пояснила Моргейна. – А твое имя я узнала не при помощи волшебства, а потому, что ты очень похож на свою мать, которая тоже приходится мне родственницей.

– Моего отца тоже зовут Галахадом, – заявил мальчик, – но саксы прозвали его Эльфийской Стрелой.

– Я приехала, чтобы передать тебе привет от твоего отца – тебе, твоей матери и твоим сестрам, – сказала Моргейна.

– Нимуэ – дура, – сообщил Галахад. – Она уже большая, ей целых пять лет, но, когда отец приехал, она принялась реветь и не пошла к нему на руки, потому что не узнала. А ты знаешь моего отца?

– Конечно, знаю, – сказала Моргейна. – Его мать, Владычица Озера, была моей тетей и приемной матерью. Галахад недоверчиво взглянул на нее и нахмурился.

– Моя мама говорит, что Владычица Озера – злая колдунья.

– Твоя мама… – Моргейна осеклась и решила смягчить выражения; в конце концов, Галахад ведь еще ребенок. – Твоя мама не знала Владычицу так хорошо, как знала ее я. Она была доброй и мудрой женщиной и всю свою жизнь служила богам.

– Что, правда?

Моргейна просто-таки видела, как мальчик пытается осмыслить эту идею.

– Отец Гриффин говорит, что служителями Божьими могут быть только мужчины, потому что мужчины сделаны по образу и подобию Божьему, а женщины – нет. Нимуэ сказала, что хочет быть священником, когда вырастет, чтоб научиться читать, писать и играть на арфе, а отец Гриффин сказал, что женщины этого не могут вообще.

– Значит, отец Гриффин ошибается, – сказала Моргейна, – потому что я умею делать все это, и еще многое другое.

– Я тебе не верю! – заявил Галахад, с враждебным видом уставившись на Моргейну. – Ты думаешь, что ты лучше всех, да? Моя мама говорит, что маленькие не должны спорить со взрослыми, а ты выглядишь так, будто ты не намного старше меня. Ведь ты не намного больше меня, верно?

Моргейна рассмеялась – ее позабавил этот сердитый мальчишка, – и сказала:

– Но все-таки я старше и твоей мамы, и твоего отца, Галахад, хоть я и не очень большая.

Тут скрипнула дверь и вошла Элейна. Она казалась более мягкой и спокойной, чем раньше; тело ее округлилось, а грудь потеряла былую упругость. Ну что ж, напомнила себе Моргейна, Элейна ведь родила троих детей, а младшего как раз кормила грудью. Но она по-прежнему была прекрасна, и ее золотые волосы сияли так же ярко, как и раньше. Она обняла Моргейну так просто и непринужденно, словно они расстались лишь вчера.

– Я вижу, ты уже познакомилась с моим послушным сыном, – сказала Элейна. – Нимуэ сидит в своей комнате – я ее наказала за то, что она нагрубила отцу Гриффину, – а Гвенни, хвала небесам, уснула. Она очень беспокойная и не дает мне спать по ночам. Ты приехала из Камелота? А почему мой лорд не приехал вместе с тобой, Моргейна?

– Я приехала именно затем, чтобы рассказать тебе обо всем, – сказала Моргейна. – Ланселет некоторое время не вернется домой. В Малой Британии идет война, и его брата, Борса, осадили в собственном замке. Все соратники Артура отправились туда, чтоб спасти Борса и проучить некоего Луция, провозгласившего себя императором.