Рустам Максимов - Смерть князьям и ханам Страница 25

Накануне наш командир перераспределил личный состав по двум машинам, чтобы в них находилось равное количество спецназовцев — по пять человек в каждом бронетранспортёре. В головном, «триста первом» БТРе оказались сам Стрельцов, капитан Коваль, лейтенант Скоморохов, старший сержант Бондаренко, и я, майор Барсов, собственной персоной. Таким образом, у нас получился минимальный экипаж из механика водителя и башенного стрелка, место которого занял старый волчара Володя Коваль. В качестве же десанта вырисовывалась пока ещё не слаженная боевая тройка в составе пулемётчика и пары стрелков, один из которых одновременно являлся командиром всей нашей «бригады» спецназа. Моя непроверенная боевая ценность компенсировалась «Печенегом» в крепких руках Романа Скорохватова и солидным боевым опытом самого Стрельцова.

В экипаж второго бронетранспортёра — «триста четвёртого» — вошли капитаны Хабибуллин и Вонг, старшие лейтенанты Кравченко и Мышкин, старший сержант Василевский. Здесь также сформировалась неплохая боевая тройка в составе Юрия, Рината, и Михаила, нашего доктора. Как оказалось, в таком составе парни уже действовали во время командировок на юг, неплохо отработав взаимодействие в реальных боевых условиях. Наш неофициальный зампотех Степан Кравченко занял привычное для него место башенного стрелка, заодно взяв на себя функции командира машины в отсутствии на борту десантной партии. В остальное время командные полномочия как-то хитро делили между собой Гюрза и Ком, привыкшие действовать в составе группы: снайпер, пулемётчик, и два-три автоматчика. Правда, в данном случае, пулемётчик отсутствовал, а состав группы оказался и вовсе минимальным — всего лишь три спецназовца.

Имущество, боеприпасы, и всё тяжёлое вооружение разделили поровну между машинами. В каждом бронетранспортёре уложили по пять «шмелей», по одному АГС-30, и по одному РГ-6. Здраво рассудив, наш командир приказал пока не устанавливать станковые гранатомёты на башни машин. К каждому АГСу имелось всего по одной «улитке» гранат, а для комплектации расчётов пришлось бы разбивать и без того малочисленные десантные группы. Как полагал Стрельцов, эти гранатомёты нам очень понадобятся несколько позднее, когда мы окажемся в Москве.

ГЛАВА 9

Спустя примерно полчасика с момента начала нашего движения к Остею подскакал всадник, наклонившись в седле, произнёс несколько фраз, и князь с частью своего сопровождения направился куда-то вперёд по ходу движения колонны. Мы проводили взглядами проезжающую мимо полусотню конных ратников, переглянулись между собой, перекинулись по рации несколькими фразами с экипажем «триста четвёртого» БТРа. Судя по тому, что наше непосредственное сопровождение под началом сотника Владимира продолжало невозмутимо топтать просёлочную пыль позади второй машины, ничего особенного не происходило. Так, дорожная рутина, и не более того.

— Хорошо, что дружина князя ездит о дву конь, да ещё имеет запасных лошадей для обоза, — поправив поджопник, произнёс я. — У татар здешних, кстати, вообще по паре-тройке заводных лошадок на одно рыло. Поэтому они передвигаются очень быстро, словно гудерианы с клейстами в сорок первом.

— Хм, ты забыл, Артур, что немцы всё же по ночам спали, а татары способны дремать, сидя в сёдлах, — с ленцой в голосе отозвался Стрельцов. — Впрочем, в твоих словах есть определённый резон — отряды ордынцев можно считать прямым прототипом танковых групп панцерваффе. Да и аналогия в тактике прослеживается.

— Как считаешь, Сергей, мы сможем найти действенное противодействие татарам и их тактике? — помолчав, поинтересовался я.

— Тяжело нам придётся, если начнём в лоб бодаться со степняками, — слегка поморщился майор. — Да и рано ещё загадывать насчёт будущего, Артур. Поживём — увидим.

— Колдун, ты не прав, — подслушав наш разговор, высунулся из люка Коваль. — Татар можно отвадить, если сначала разделить их, науськивая ханов друг на друга, а затем устроить опустошительные глубинные рейды по их улусам, по тыловой и кормовой базе их армий.

— Володя, ну неужели наши предки были глупее нас, когда многие сотни лет долго и напряжённо воевали со степью? — усмехнулся наш командир.

— Ты не забывай, что наши предки воевали не столько со степью, сколько резались между собой, — парировал капитан. — И до появления монголов князья постоянно водили степняков на своих соседей, и после Батыева нашествия ничем не брезговали. Из песни слов не выкинешь. В общем, Колдун, здешние князья нам не союзники, а враги лютые.

— А Остей — тоже враг? — поинтересовался Стрельцов.

— Пока неизвестно, ничего исключать нельзя, — пожал плечами Коваль. — С «литовцем» в процессе разберёмся.

— Вон, на пригорке стоит избушка, — я прервал диспут о полезности здешнего сословия власти, указывая рукой в сторону появившегося из-за поворота строения. — Похоже, что нежилая.

— Угу, дверь рухнула, и никого живого не видать, — вскинув бинокль, констатировал майор. — Чувствуете, дымом, потянуло? Поблизости всё же есть обитаемое жильё.

Наш командир оказался прав. Минут десять спустя мы обогнули невысокий пригорок, и нашим взорам предстали с десяток раскиданных тут и там домишек и сараев, скирды сена, суетящиеся по хозяйству крестьяне. Возле одной из дальних изб тусовалось человек пять спешившихся ратников Остея, видимо, производивших товарно-денежные операции по покупке овса, что ли. Или, какого-нибудь ячменя, или ещё чего-то, необходимого в дороге конным воинам.

— Хм, крестьяне общаются с дружинниками на равных, — рассматривая в бинокль небольшую группу продавцов и покупателей, заметил я. — Ощущение, что они давно знакомы друг с другом.

— Неудивительно. Тракт рядом, да и Остей явно не первый раз туда-сюда по нему катается, — произнёс Стрельцов. Ну, да, если судить по местным меркам четырнадцатого века, то просёлок под колёсами наших бронетранспортёров вполне тянул на настоящий тракт с весьма оживлённым движением.

В то время как мы наблюдали аборигенов в бинокли, наша необычная колонна быстро привлекла к себе ответное внимание. Крестьяне оторвались от своих повседневных дел, с настороженным любопытством рассматривая странные восьмиколёсные повозки, запряженные парой десятков лошадей каждая. Кто-то из представительниц прекрасного пола, хлопотавших у загородок со свиньями, на всякий случай перекрестился, судя по движению губ, быстро-быстро шепча молитвы. Человек пять женщин скучковались в небольшую группку у одной из изб, оживлённо обсуждая проходящую мимо них колонну. Здешние же мужики молчаливо провожали нас взглядами, обменивались друг с другом короткими фразами. Да, будет крестьянам тема для разговоров на целый год вперёд, а то и более. Если выживут после вторжения татар, конечно.

Башня бронетранспортёра неожиданно пришла в движение, разворачиваясь пулемётными стволами в сторону проплывающего мимо села. Мы с майором лихорадочно закрутили головами, выискивая угрозу, на которую отреагировал лейтенант Скорохватов, сидевший в кресле наводчика.

— Что за хрень, — начал, было, спецназовец, машинально поводя стволом автомата к ближайшей избе.

— Спокойствие, командир, — вновь высунулся из люка Коваль. — Это Кельт решил на местных пейзан глянуть. Ну, через прицел, естественно.

— Тьфу, предупреждать же надо, — укоризненным тоном произнёс я. — Вон, даже княжеские сопровождающие задёргались. Сотник Владимир к нашей машине стартанул, торопится.

— Он, может, по другой причине торопится, — бросив взгляд на остановившийся «триста четвёртый» БТР, майор достал рацию. — Гюрза, почему встали? Всё в порядке?

— Лошадь в упряжке верёвку порвала, — голосом Хабибуллина ответила рация. — Сейчас мужики из обоза всё починят.

— Мда, скорость езды оставляет желать лучшего, — хмыкнул я. — Володимир, а что за деревенька справа от нас?

— То московитских ратников сельцо, в десяти верстах застава ихняя. А тут они землю пашут, жито сеют, да рубеж княжества от ворога бороняют, — поравнявшись с нами, произнёс сотник Владимир. — А там, на закат и полдень, монастырские земли будут, где холопы невольные жито сеют.

— А почему невольные? — вырвалось у меня.

— А какие ещё? Холопы же монастырские, — с любопытством поглядывая на башенку бронетранспортёра, в свою очередь удивился сотник. — Неужто архиерей дозволит вольным людям церковную землицу распахивать.

— Ну, да, я видел с воздуха монастырь, — вступил в разговор Коваль. — Он окружён бревенчатыми стенами, словно небольшая крепость. Башенки на углах стен. Всё так солидно построено.

— От татар в нём, если что, отсидеться можно? — поинтересовался я.

— Вопрос не по адресу, — хмыкнул капитан. — Это у сотника надо спрашивать.